– Ах ты срань!!! – Резануло в груди со страшной силой. Я завыл! Ещё и эта татуировка. Чёрт!

Катающийся по полу молодой парень матерился, как портовый грузчик, а из его тела вылетали тени, что заполняли помещение и бубнили, бубнили, но слов было не разобрать. За десять минут вся комната заполнилась ими, пока они не взвыли на одной ноте и вспыхнули, заполнив помещение рёвом огня – цвета магмы, что расплавил камни стен и чуть не вынес дверь. С той стороны застучали. Видимо, караульный пытался выяснить, жив ли кандидат в двойки. Ответа он не дождался…

Когда дым развеялся, Хан, а это был он, лежал голый по центру помещения и спал. Огонь не причинил ему ни малейшего вреда. Лишь форма истлела, оставив чёрное жирное пятно. Да татуировка изменилась, правда на миг. Линии сложились в лицо старца, что оглянулся вокруг, хмыкнул и снова растворился, как не бывало…

* * *

– Так, так сюда… о! Отлично! Есть! – Бухнул я двухсоткилограммовый блок поверх другого, выстроив пирамидку.

Телекинез ожидаемо увеличился вдвое. Могу тягать килограммов двести пять веса. Может, чуть больше. Разум от ранга практически не зависит, а остальное поднялось на ожидаемую высоту. Нагибатором вселенной я не стал. А жаль…

– Да, жаль… – Хрустнул я костяшками, хорошо потренировавшись. На плече гордо нашито две лычки! Орёл!

Прошло четыре дня с моего возвышения. Я, выжимая себя досуха, занимался и привыкал к силе. И не мог решиться, мандражируя и волнуясь. Посылать или не посылать? Не ноль уже! Не единичка! Так просто не отбрехаются гады! Монетку что ли кинуть?

– К чёрту!!! – Взял я ручку и бумагу.

В Канцелярию города Старомест. Я, нижеподписавшийся, Хан Болотный, маг второго ранга, военнослужащий гарнизона Черняево, медный пояс, прошу выслать мне материалы дела четырнадцатилетней давности об уничтожении деревушек некими монстрами в окрестностях города. Имена, даты, итоги расследования. Так как являюсь пострадавшей стороной. Сиротой, что после того дня потерял всё. Спасибо. Искренне жду ответ!

Всё это я продублировал и браслетом, только вот раньше они и не чесались, так что решил оставить бумажный след. Может, почту электронную не читают? Неделя нервного ожидания… Слухи, что заполнили посёлок. Говорят, Польша всё-таки решилась и собрала все свои силы, союзников и двинулась на нас! Война? Похоже, мой прошлый корабль угробили разведчики этих подонков, а не пираты, что пришли пограбить и быстро отойти.

Удачный же момент они выбрали! Такие огромные территории, как наша Империя, и так оборонять непросто, а уж сейчас, когда мы воюем в Африке – спасая местное население от зомби в Египте и помогая им отбиваться от турок с бесами, да и мелких конфликтов на границе хватает! Бояре грызутся, деля завоеванную в прошлом году Финляндию. Да-а… Удачно! Кто у них там такой гений, что всё это затеял?

Время перемен, так можно охарактеризовать этот год. Ответ не пришёл. Зато появился тысячник Купардянов, что забирал две трети войск с собой. На одну из мелких войн! Как все думали тогда… Наша сотня попала в их число.

– Какого ляда твой боец выглядит как девчонка, – орал на плацу этот псих пятого ранга. Говорил он обо мне. Волосы ему мои не нравятся. Длинные.

Андрей Маркович вспотел, пыхнул перегарчиком и ответил:

– Устав не запрещает одарённым носить волосы любой длины, – оправдывался он, как мог.

– По морде хочешь? – Подскочил этот дрищ к наголову выше сотнику и замахнулся. – Исправить!!!

– Повезло нам с командиром, – иронизировал я, возвращаясь в казарму. Никаких свободных выходов из части больше… Тренировки, агитация, накачка солдат бредом изо рта Купардянова и снова тренировки. Дух он, что ли, хочет поднять своей вонью об исчадиях – как он именует ляхов. Только исчадия!!! Никаких поляков!

– Хлебнём мы с ним горя, – подтвердил Миша. Они с Софией ждут ребёночка. Умирать на войне никак нельзя. Он теперь не один-одинёшенек. Не голь перекатная!

Пока мы ждали остальных членов нашей тысячи, из более мелких гарнизонов, что стояли на границе с Китаем, на браслеты пришла интересная бумага от тысячника. Там он приказывал одарённым отказаться от доли в трофеях и грозился серьёзными карами тем, кто не согласится. Бланк прилагался. Явно берега потерял! Сотники, как я потом узнал, и не почесались, а вот десятники в большинстве согласились. Рабов и закупов не спрашивали. Им не положено. Почему согласились? Боятся! Но я прогибаться не собираюсь!

Нас, отказавшихся, набралось всего двое. Вот и стоим мы перед Купардяновым.

– Да я вам прямо сейчас кишки выпущу, – покрылась его рука молниями. – Вы что себе вообще позволяете, чернь? – Пучил он глаза, смотря снизу вверх. Шкет мелкий!

– Ты! – Ткнул он пальцем в моего соседа. – Подписывай.

И этот слился, провожал я его взглядом, оставшись наедине с этим куском фекалий. Посмотрим, что он ещё придумает.

– Давай, – кинул он взгляд на мой браслет, думая, что я устрашён.

– Хрен! – ответил я с улыбкой.

– Чегоооооо! – проревел он, заискрившись уже весь и обрызгав меня слюной.

– Хрен, – повторил я, продолжая улыбаться.

– Думаешь, не убью? – Подвёл он руку к моему лицу, которую я, недолго думая, отбросил в сторону. Что этот себе позволяет?

– Я собственность императора, пока служу в армии! Вас за яйца подвесят!

– Законы, значит, знаешь, – зашипел он не хуже змеи. – Сгною тебя! – пообещал он. – Пшёл ВОН!!!

Врага я нажил серьёзного. И что? Без врагов и жизнь не так сладка! Как там говорят в народе? Кто не имел врагов – тот не жил? Верное утверждение, я так думаю. Вот и у меня появился в этой жизни, ммм… если не считать половину девчонок нашей части. До сих пор пытаются поймать и наказать уже за случай с трусами! Или посмотреть хотят?

* * *

Я крутилась перед ростовым зеркалом, крутя задницей и так и этак. В одном полупрозрачном пеньюаре выглядела как ангел. Руки прошлись по телу, прижатая к коже ткань очертила грудь, смотрящую вверх, как башня – крепкую и упругую, словно только сорванный грейпфрут. Томно выдохнув, пошла дальше, пройдясь по плоскому животику, завернув к пупочку, пока не нырнула под трусики, тут же выскочив, словно обжёгшись…

– Нет, нет, нет! – Замотала головой. – Это для господина! – Продолжила я рассматривать себя, надувая губки и высовывая язычок.

Несколько зимних месяцев пролетели быстро. Взяв под контроль ателье, я моментом вывела его на самоокупаемость, став шить не только для части, но и для посёлка, ближайших предместий и Хабаровска, откуда стали приходить тоненькие ручейки заказов. Хан прятался от меня по углам, стараясь не попадаться на глаза. Мы словно игрались с ним в какую-то игру. И он, и я знали, что это произойдёт, но юноша всё равно делал вид, что я ему безразлична. Ух, и отыгрывалась я в те дни, когда ловила его! Краснющий от меня уходил!