– Болото окрест необычное высажено. По земле али по воздуху его и за три дня не пройти. Ветра над ним заговорённые, а земли – трясина одна непреодолимая! – поведал Путята, живший здесь по молодости.

– Как окопы-то хоть копать знает кто? – спросил более приземлённый Ждан.

– От рассвета до заката, – пошутил я и добавил: – В плане всё есть, – успокоил я его. – Главное защититься на первых порах от площадных заклинаний противника и обстрелов из навесных пушек Гаусса. А потом, как в старину, лук на лук, меч на меч, маг на мага! И под руку дружин боярских не попадаться! Не забывайте – мы егеря, разведчики и копатели траншей! Борцы с монстрами, на худой конец! Никак не главная ударная сила!

После тяжелой ночи в карауле не ожидаешь, что тебя разбудят, не дав поспать и двух часов. Тапками я кидаюсь прицельно!

– Вставай! ВСТАВАЙ! – Тряс меня за плечо Андрей Маркович. – Красная тревога! Разворачиваемся на сто восемьдесят градусов! Быстро! Чума в городе! – произнёс он страшные слова.

– И что нам теперь делать?

Все бестолково забегали, лишь бы не стоять на месте. Коленки у меня тряслись.

– Из Питера выхода нет! Кто попытается выбраться за стену – прирезать!

– Но как же? – Понял он меня правильно.

– Поляки развернулись на Москву. Как все помрут, вернутся и соберут трофеи.

Вот я попал! От этой заразы нет спасения! Пятьдесят на пятьдесят. Удержать миллионы жителей в стенах – та ещё задачка! Нас тут собралось тысяч двадцать, и были мы вспомогательной силой! Дружины боярские – вот кто биться должен был! Вот кто сила! А мы так… Копаем окопы, блиндажи, готовим. Принеси-подай, короче! Смазка для клинков. Ну-у… свезло так свезло! А сейчас – бояре повернут вслед за ляхами, оставив этот геморрой на нас! Мы же зелёные, как та козявка в носу каптёрщика, что спал на соседней тахте и сейчас пьёт холодный чай и не может напиться!

– Берёшь этот участок стены, – указал на частично порушенную кладку Купардянов. Хрен моржовый! Вот кто он!

– Конечно, господин тысячник, – лихо и придурковато кивнул я. В здешней Руси это правило тоже известно. Встали на стражу. Правила писаны не для всех, в который раз убедился я. Родовые гнёзда бояр, богатейших купцов и дворец правителя просто испарились. Как и не было. Чудеса!

– Как у нас тут, Святополк? – Поднялся я посреди ночи. Сердце заныло. Надо Мишку с Серёгой проведать. Всё ли в порядке?

– Всё спокойно, командир, – отвёл он взгляд.

Проследив его направление, мне пришлось наблюдать, как мои люди сжигают рискнувших переправиться через стену на нашем участке горожан. Некоторые были с детьми. А-а-а… су… а-а-а!

– Пойду, пройдусь, – угрюмо кивнул, стараясь не смотреть и даже не думать…

Я не всесильный колдун из книг про попаданцев, а обычный человек, что научился паре фокусов. Спасти их не в моих силах.

Где не проходил – видел лишь озлобленные, потускневшие лица. Эта война пошла по совсем иному сценарию, чем обычно. Теперь поляков и других прибалтов не спасёт ничего! Император объявил общий сбор! Все – от мала до велика – будут биться. Мы сотрём их страну с карты мира!

* * *

Из динамиков современного радиоприёмника (пытавшиеся бежать из города тащили скарб) звучал голос диктора:

– Говорит императорское информбюро! – хорошо поставленным голосом вещал диктор. – Всем лицам, достигшим возраста первого совершеннолетия, надлежит явиться в Канцелярию своего города, дабы получить направление в войсковую часть. Пограничный конфликт с Польшей перерос в войну, и долг каждого свободного гражданина сражаться за Родину! За императора!!!

* * *

– Давай, давай, давай! – Спаивали меня сослуживцы…

Прошлый вечер выдался особенно плохим. Пришлось лично поучаствовать в убийстве невинных горожан, пытавшихся сбежать из обречённого города, что превратился в могильник. Раньше удавалось открещиваться.

Прошла волна самоубийств. Слишком много у нас было безусых юнцов в войске. Не выдержали. Нервы сдали. Люди топили горе в вине. Как видите, задело и меня.

Заглянувший на огонёк сотник употребил стопочку внутрь и намекнул, что скоро пойдём в кварталы города. Жечь! Новости всё лучше и лучше, глотнул я нехотя. Нервы. Горло обожгло. По телу распространилось тепло. Хорошо…

Оказалось, он не шутил:

– Подходите к дому и стучите! Если никто не ответил в течение минуты – сжигайте к чёртовой матери! Ответивших вывести и лишь потом жечь!

– Дом сжечь, дубина! – Дал он подзатыльник непонятливому солдату.

– И что делать с выжившими?

– Сопроводить в рекреационный лагерь. Их проверят.

Вот и шёл я с факелом в руках, как в каком-то низкопробном фильме ужасов, шарахаясь от теней и кошек. Сжигали всё! Мёртвых, дома, животных! Всё!

Споры чумы лучше всего уничтожает огонь. Именно обычный огонь, а не алхимический или магический. За три дня мы прошли здесь всё, вдоль и поперёк, стерев с лица земли город Санкт-Петербург. В прошлой жизни мне так и не довелось там побывать. И в этой не судьба…

Купардянов не выжил. Заразился. Оказалось, у мужика есть сердце! Не позволил убить брата с сестрёнкой, пяти лет от роду, размазывающих сопли и слёзы в истерике. На их глазах убили мать, всю в струпьях и гнойниках. Забрал и поселил в своей палатке. Встал грудью! Наутро хворь забрала всех троих. Пусть земля тебе будет пухом, тысячник…

– Ну что?! Встречай меня, Москва! Встречайте, ляхи!!! – С безуминкой прокричал я. Вразнос пошёл. Выдвинулись в путь. Толпа полупьяных и откровенно таких же безумных, как я, вояк хотела крови! Много крови!!!

Белые стены, потолок, пол. И всё мягкое. Да, вы правы – это жёлтый дом! Или психушка, как вам больше нравится. Сама атмосфера этого места давила! Бррр…

В одну из множества палат зашёл медбрат. Пора давать пациенту таблетки. Красную и синюю. И ведь гад чокнулся, но кусается, будь здоров! Знает, где самый мякиш! Морфия поминает, Пифию… Кто это, интересно?

– Ах ты, блин! – вскрикнул он, не уследив за ногой пациента, что заехала ему по бубенчикам. – Аааа! Больно! Да я тебя! – Прыгал он на пятках, а псих смеялся, смеялся, а потом замолчал…

Взгляд лежащего в койке молодого человека, поступившего сюда после трагедии в Питере, приобрёл осмысленность:

– Что за… (Непечатное слово.) Да я вам глаза на… натяну!!!

* * *

– Значит, мой психоз спровоцировало неустановленное воздействие на разум? – допытывался я до лечащего врача. Две недели пролежал! Выписываюсь…

Говорят, меня еле скрутили, после того как я по пути в Москву затеял драчку на кулаках, а после проигрыша – на спор пошёл в ближайший лес голышом и напевал при этом: «Голубая луна-а-а… голубая-я-я…»