– Тогда, может быть, вернемся к лотерейным билетам? –спокойно предложил Мейсон.

– Это совершенно бесполезно, – раздраженно ответил Серл. –Нет никаких доказательств того, что я ими торговал.

– Если не возражаете, я обмакну хлеб в подливу. В самом делеочень вкусно! Здесь все блюда такие хорошие?

– Ресторан специализируется на домашней кухне… Послушайте,Мейсон, у вас все равно ничего не выйдет.

– Что не выйдет? – невинно осведомился адвокат.

– Вытянуть из меня что-нибудь, вот что. Не думайте, что яродился только вчера. Мне достаточно подойти к телефону, позвонить окружномупрокурору и сказать, что адвокат с одной официанткой пытаются оказать на менядавление, и вас упекут за решетку так быстро, что вы даже не успеете доестьсвой вкусный обед.

Мейсон протянул ему монету.

– Телефон вон там. Идите звоните.

– Я не стукач, – опешил Серл.

– Конечно, – сказал Мейсон, – но если окружной прокурорпопросит у меня доказательств, я смогу предъявить ему лотерейный билет ифальшивые игральные кости, которые вы послали Полу Дрейку за двадцать пятьдолларов.

Серл, собравшийся было отведать пирога с мясом, замер свилкой в руке.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил он.

Мейсон подцепил на вилку морковь, отрезал кусок пирога,отправил все это себе в рот и, прожевав, произнес:

– Дрейк – глава детективного агентства. Он работает на меня.

В ответ Серл тяжело вздохнул.

– Нам надо было разыскать Конвэя, – продолжил Мейсон. – Мыразузнали кое-что о компании «Конвэй Эплаенс», но та переехала. Нам не удалосьвыяснить на почте ее нового адреса, и мы решили послать наудачу двадцать пятьдолларов. Номер удался.

Он снова принялся за пирог с мясом.

– Послушайте, – огрызнулся Серл, – что вы хотите от меня?

– Фактов. И только, – ответил адвокат.

Серл отодвинул от себя тарелку.

– Мне надо позвонить, – заявил он.

– Окружному прокурору? – ехидно осведомился Мейсон.

– Нет.

– А кому?

– Приятелю.

– Пожалуйста, звоните, – разрешил адвокат.

Серл не возвращался из телефонной будки минут десять.

– Все в порядке, Мейсон, – сказал он, снова усаживаясь застол. – Теперь у меня развязаны руки.

– У меня тоже, – улыбнулся адвокат.

– Допустим, я расскажу вам кое-что важное. Что я с этогобуду иметь?

– Я разрешу вам заплатить за мой ленч, – пошутил Мейсон.

– Я не шучу, – хмуро реагировал Серл на юмор адвоката.

– Я тоже.

– Ну и ладно. У вас был шанс, и вы его упустили, – помрачнелСерл и с остервенением принялся за остывший пирог.

Мейсон покончил с салатом, закурил сигарету и отхлебнулкофе.

– Десерт? – предложила подошедшая официантка.

– Мне мороженое, ему счет, – кивнул Мейсон на Серла.

Тот выскреб свою тарелку и раздраженно отодвинул ее всторону.

– Когда нервничаешь, пища плохо усваивается, – проявилзаботу Мейсон.

– Это ведь черт знает что! – раздраженно воскликнул Серл. –Я лез из кожи вон, чтоб развязать себе руки, а теперь оказывается, что с ваминевозможно договориться.

– Это точно. Со мной договориться непросто, – согласилсяМейсон, отодвигаясь от стола, чтобы дать официантке возможность стряхнуть соскатерти крошки.

– Принеси мне яблочной пирог и побольше кофе, – угрюмопопросил Серл.

– Да, сэр, – приняла заказ официантка и удалилась. Мейсоннемного развернул свой стул, чтобы сесть к столу боком, положил ногу на ногу ис наслаждением закурил.

– Вы сможете задать любые вопросы во время перекрестногодопроса, – посоветовал Серл.

– О! Вы еще будете несказанно удивлены тем, что можетсделать хороший адвокат на перекрестном допросе! – ответил Мейсон. – Можнозадать человеку кучу нескромных вопросов, можно поставить под сомнение егочестность, можно показать, что его обвиняют в уголовном преступлении и…

– Меня не обвиняли ни в каких уголовных преступлениях, –перебил его Серл.

– Пока нет, но это может произойти в любую минуту. Ребята изфедеральной службы знают свое дело. Как правило, они докапываются до истины,тем более когда у адвоката есть причины помочь им в этом.

– После того как мы осуществили поставку, – заговорил вдругСерл угрюмо, – я почувствовал, что с этим переводом Дрейка что-то нечисто. Ятолько что принял дела и еще не знал всех клиентов. Я поверил его письму…

– Понимаю, – кивнул Мейсон. – Он неплохо сработал. А? Никомунеохота попадать в тюрьму. Каждый считает, что он не дурак и это не для него.

– Во всяком случае, я не дурак, – буркнул Серл.

– А мне сдается, что вы ошибаетесь, – ответил Мейсон.

Официантка принесла десерт. Адвокат принялся за мороженое, аСерл, отодвинув в сторону пирог, проговорил:

– Ладно, будь что будет! За несколько лет я изучилдосконально Луи. Он арендовал контору и организовал дело по продаже игральныхкостей. Я разработал систему тотализатора, однако совершенно не рассчитывал нато, что Луи продаст мне этот бизнес. Тем не менее он решил выйти из дела,сказал мне, что Лидс совершил убийство и что он получил от него двадцать тысячв качестве первого взноса за молчание, но не собирается успокаиваться, пока неполучит все сто.

– Шантаж? – попытался угадать Мейсон.

– Вы так думаете?

– Я ничего не думаю, – ответил Мейсон, доедая мороженое. – Яслушаю.

– Конечно, вы угадали, это был шантаж, причем весьмаудачный.

– Вам известно, что он имел против Лидса? – спросил Мейсон.

– Конечно нет. Думаете, Луи был такой простак? Если человекраскопал золотую жилу, он не станет говорить, где она находится, даже своимдрузьям. В общем, я купил его дело. Подумал поначалу, что было бы неплохосменить адрес, но название решил оставить прежним, так как заказыосуществлялись по почте…

– Продолжайте, – произнес адвокат, – продолжайте.

– В мою контору нагрянула полиция. Меня в тот момент там небыло. Они забрали с собой кучу всякого хлама, однако не нашли никаких сведенийо клиентах: мой помощник догадался вовремя спрятать лотерейные билеты вбезопасное место.