Это она к чему? Я с подозрением посмотрела на свой стакан. Увы, уже пустой.

— Приветствую!

Я с облегчением выдохнула. Все развернулись ко входу и заулыбались. Под навес, слегка пригнувшись, чтобы не запутаться в свисающем пологе, зашел Аль-Парам, во всем блеске золотого демонического облика. Мощные черные рога прекрасно сочетались с темными галунами на парадном, сложно расшитом камзоле.

— Эмили, рад тебя видеть!

Пока я восхищенно на него смотрела, он широкими шагами добрался до стола, с недоумением понюхал пары от огромной чаши с пуншем, забрал у меня бокал, вернув его на стол, и с удовольствием подхватил меня за освободившуюся правую ладонь.

А затем с подчеркнутым интересом осмотрел сверху донизу. Едва заметно поморщился, обнаружив чехол.

Как удачно я перешила платье, не представляю, что бы сейчас делала и куда глаза девала, если бы пришлось полуголой светиться перед знакомым кадетом. Почему-то все остальное казалось игрой, но расхаживать в прозрачном рядом с будущим одногруппником показалось необычайно стыдно.

Зато остальные присутствующие не тушевались и, наоборот, откидывались на креслах и выгибались, демонстрируя кто что мог. Некотором девам приходилось явно втягивать животы. Чем они увлеченно и занимались, поглядывая то на кадета, то на вход. И скоро я поняла почему.

— Отпусти ее немедленно, — зашипела иса Ульрика.

Но в это время за Аль-Парамом словно прорвалась плотина и внутрь шатра хлынули молодые люди. Через мгновение негодование темноволосой исы потерялось в общем шуме-гаме. Пришедшие юноши весьма нечеловеческой наружности бесцеремонно заговаривали с девушками и даже с парой затесавшихся среди нульри молодых людей.

Четверо или пятеро обступили нашу небольшую компанию, наперебой пытаясь сказать мне что-то приятное. Гомон голосов все больше походил на шум волн, странно преломляясь у меня в ушах. А вокруг поплыл знакомый, сладко-душный запах, который я когда-то почувствовала от вампира, напавшего на меня в земном клубе. Оно! Есть! Но от кого?!

Я оглядывалась, не в силах понять, кто именно распространяет специфический аромат и начала осознавать… подозрительно пахнет от нескольких! Такие красивые мужчины. Отчего-то их лица становились все привлекательнее и сексуальнее, при этом разобрать кто есть кто у меня не получалось. Что со мной такое?

— Объявили о начале аттракциона для нульри и их хозяев, — сообщил Аль-Парам, перебирая мои пальцы. — От самого создателя Танцующих Островов — Архитектора. Нам пора идти, Эмили, Шай уже ждет на берегу. Позволь, я покажу дорогу.

Ох, какой же он шикарный. Я невольно расплылась в улыбке, любуясь как демон возвышается над всеми на полголовы.

— Я сама ее поведу, — вдруг уперлась Ульрика. Несколько темных локонов выбились из ее ранее превосходной прически, щеки раскраснелись. Она затравлено оглядывалась. — Тебе вообще, Аль, не по чину без перчаток трогать нульри своего брата. Ты что делаешь? Убери руки. Не позорь сиятельного.

— Я ее поддерживаю, — ответил юный демон, осторожно подхватывая меня за талию. — Мне показалось, она покачнулась. Да и не тебе, низшая, мне указывать, знай свое место.

Я действительно как-то необычно себя чувствовала, не то, чтобы плохо, но… ближе всего было бы определение «хмельная». Но как можно было напиться с одного бокала?

— Что с напитком? — выдохнула я, даже через ткань ощущая слабые приятные токи, идущие от рук кадета.

Один из зубастиков-вампиров, оттесненных во второй ряд, решил выделиться и привлечь мое внимание. Тонким высоким голосом он начал рассказывать, подпрыгивая, чтобы его лучше было видно.

— Иса Монблан в приглашениях написала, что дарит новый напиток для нульри. Он расширяет энергетические каналы! Хозяева смогут насладиться более долгосрочными отношениями и сегодня нульри будут особенно неутомимы в отношениях с партнерами. Поистине императорский подарок, поистине!

Кажется, меня опоили.

И виной была не спланированная акция, а досадное стечение обстоятельств. Все одно к одному. Шай-Гирим принял устное приглашение, соседка не посчитала нужным предупредить его в разговоре о нюансах вечера. По ее мнению, напиток, расширяющий возможности нульри, порадовал бы любого гостя. Зато чертова Ульрика прекрасно знала, что именно так настойчиво наливала, и от души плеснула мне полную кружку.

Готовила для потребления демону. Как рождественского гуся.

— Как ты? — голос Аль-Парама бил набатом в уши.

Я глотала свежий воздух на выходе из шатра, но хмель магического пунша кружил голову и путал мысли. Главное — не показывать слабости, если поймут, насколько удручающе на меня подействовал напиток, окружающие тут же заподозрят, что никакие каналы мы с Шай-Гиримом не пробивали. Поэтому надо сцепить зубы и ни при каких условиях не жаловаться прилюдно на здоровье.

Держись, Эмили, ты справишься, думай о деле.

— Нормально. А ты не чувствовал там, у стола, специфического запаха? Сладко-прелого такого, сильного, — зашептала я, делая вид, что держусь за локоть кадета, а на самом деле пытаясь выиграть время и прийти в себя.

— Хм. Нет, все обычно.

Значит, демоны просто не воспринимали необычный аромат, который раздражал мой человеческий нос. А ведь из подошедших близко кто-то точно им пах. И если сейчас сдамся, вся задумка окажется насмарку.

Проклятие! Первый же мой выход и такая оплошность, за которую обязательно ухватится Шай-Гирим. Скажет, что я уже не нужна, его брат может вспомнить присутствующих и дальше за ними проследят курсанты. А я только-только начала видеть сны-воспоминания о гибели родителей… Нет уж, зубами за косяки буду держаться, но меня отсюда не выгонят.

Я шла механической куклой, даже улыбалась по сторонам, стараясь не показать, насколько неожиданно и несусветно пьяна. Нульри для местных — большая ценность, не верю, что нас поставят в действительно опасную ситуацию.

— Ты наступаешь мне на ногу, — прошептал Аль-Парам.

— Тебе больно?

— Нет, просто необычно.

— Тогда не жалуйся, будь мужчиной, — сурово отбрила я, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд.

Некоторое время кадет потрясенно молчал, переваривая ответ. Не думаю, что его часто осаживали, но, честное слово, не до препирательств или объяснений. Я говорила-то с трудом. А чтобы рассмотреть творящееся на берегу, приходилось мелко моргать и потом таращиться.

Меня и других нульри привели к самой кромке воды, где крошечными лодочками к береговой линии прижимались зеленые островки, каждый метра два в диаметре.

Нас размещали на островках по одному. Большинство забирались на свой зеленый постамент с хихиканьем и ужимками. Соседка слева, во время переправы через жалкие полметра воды, визжала как оглашенная, хваталась за своего помощника и была им в процессе поддержки прилюдно поддержана за бедра, что вызвало взрывы смеха среди зрителей.