Ксюша молча встала и пошла в прихожую.Ассигнации она оставила на столе. С тех пор больше Таисия девушку не видела. Ноу Виктора была еще одна встреча с ней полтора года назад. Его затащили напрезентацию нового альбома Алисы Сон. Алиса была одной из клиенток Виктора,крайне капризной, но денежной. Отказываться показалось не с руки. Первый, когоон увидел, был известный продюсер Федор Бурлевский с дамой. На девушкекрасовалось роскошное вечернее платье, дорогое, но безвкусное. Молоденькоеличико покрывал толстый слой косметики, из волос чьи-то умелые руки соорудилиневероятную прическу, а на носу сидели элегантные очки с затемненными стеклами.

Виктор удивился до крайности, когда услыхал,что девчонку зовут Ксюша Федина. Так ее окликал Бурлевский, именно называя ифамилию – Ксения Федина. Виктор принялся исподтишка наблюдать за девчонкой,гадая: это его сестра или однофамилица. Возраст вроде совпадал, но волосы былидругого цвета и лицо густо-густо накрашено.

Впрочем, как парикмахер, он великолепнопонимал, что шевелюру можно изменить за полчаса. Весь вечер Виктор терялся в догадках,но с Бурлевским он не был хорошо знаком, а Ксюша мило всем улыбалась, и в еелице ничего не менялось, когда взгляд фокусировался на стилисте. В конце концовон совсем было собрался подойти к девушке, но тут Бурлевский крикнул:

– Дорогая Ксения Федина, пора!

Ксюта одарила всех улыбкой. Виктор машинальноотметил, что прежде плохие, неровные и желтоватые зубы сестры сейчас радовалиглаз белизной. В голливудский оскал было вложено немало средств.

– И больше вы не встречались? –спросила я, когда Виктор замолчал.

– Нет, – покачал головоймужчина, – ни разу.

– И слава богу, – добавилаТаисия, – нам такие родственнички без надобности, что богатые, что бедные…Одинаково противные. И вообще, где они были, когда Витюша в больнице гнил, апотом в детдоме по ночам плакал! Никто не приехал, гостинчик не привез,вычеркнули из жизни, и все.

– Ну, Ксюша, предположим, совсеммаленькая была, – попробовал встать на защиту сестры брат.

– Да удаленькая, – не успокаиваласьТаисия, – как деньги понадобились, живо прилетела…

Домой я ехала грустная. Подчас родственникибывают друг к другу безжалостны. Братья и сестры могут переругаться дополусмерти, пытаясь делить наследство, бросают родных в трудной ситуации… Стоиттолько вспомнить, как обошлись жена и дочь с Олегом Яковлевичем Писемским,когда тот попал в тюрьму. Со спокойной душой отказались от мужа и отца.Неудивительно, что теперь, став обеспеченным, мужик не хочет иметь с прежнейсемьей ничего общего. На память пришел мой собственный экс-супруг Михаил, и,чтобы выбросить из головы тягостные мысли, я купила на лотке новехонькуюДашкову и с упоением погрузилась в увлекательное чтение.

Дома никого не было. На холодильнике виселазаписка: «Лампа, отправились за подарками». Внизу было приписано другимпочерком: «Мать вызвали в больницу». Все понятно, дети решили готовиться кНовому году. Праздник уже не за горами, и следует подумать о презентах. Неплохобы и мне включиться в предпраздничную суету. Встречать собираемся дома, в узкомкругу, ну Володя придет, больше никого не ждем…

Хорошо бы слегка убраться. Полная энтузиазма,я влезла в старый Сережкин спортивный костюм и принялась стаскивать с полочки вкухне статуэтки. Катюша собирает гжель, и бело-синие фигурки, чайнички,сахарницы вкупе с медовницами да кружечками просто заполонили кухню.Пользоваться ими по прямому назначению она не дает, поэтому коллекция медленнопокрывается пылью и жирным налетом. У меня давно чесались руки добраться догрязной красоты, но Катерина кричит как ненормальная, когда кто-нибудьприближается к полочкам:

– Не троньте, разобьете! Сама помою.

Но ей катастрофически некогда, и сегодня оченьудачный день, чтобы навести чистоту.

Минуты через две мне надоело носить вазочки имасленки по одной в ванную. Я взяла наволочку и аккуратно принялась складыватьтуда посуду. Сейчас осторожно оттащу все разом…

Вдруг за спиной прогремел голос:

– А ну, паскуда, руки за голову и слазь стабуретки.

От неожиданности мои ладони разжались, ипрехорошенький самоварчик упал на пол. На пороге кухни стояло несколькомилиционеров, их хмурые лица не предвещали ничего хорошего.

– Кто вы? – залепетала я, пытаясьудержаться на шаткой табуретке. – Как сюда попали?

– Ну и наглая, – буркнул один.

– Облом у тебя вышел, – добавилвторой, – квартирка на пульт подключена, собирайся в отделение.

– Фу, – вздохнула я, – все впорядке, ребята, я живу тут, просто забыла охрану снять, когда вошла.

– А зачем посуду в мешокскладываешь? – поинтересовался один, рыжеволосый и конопатый.

– Решила вымыть.

– Ага, – хихикнул другой, толстый идовольно неуклюжий, – надо же такой дурой быть, красивые, дорогие вещи вмешке до ванной тащить.

– Паспорт предъявите, – велел рыжий.

– Видите ли, его нет.

– Да? – издевательски спросилтолстяк. – Дома документики не держим?

– Я развелась с мужем и обратилась впаспортный стол с просьбой обменять паспорт.

– Имя, отчество, фамилия, – велелрыжий.

– Романова Евлампия Андреевна.

Мент схватил телефон и велел:

– Ну-ка быстренько справочку на Евлампию…

– Стойте, стойте, – завопилая, – по документам я – Ефросинья.

– С ума сойти, – вспылилтолстяк, – ты нас совсем за идиотов держишь! Стоишь на кухне с мешкомдорогой посуды, документов не имеешь и собственного имени не помнишь! Слезай,пока по-хорошему разговариваем!

Вздохнув, я слезла с табуретки и покорно даласебя увести. Скоро явится Катя, прибегут дети, и недоразумение выяснится. Всеравно мне никто не поверит, хотя я говорю чистую правду. Не так давно Сережкапринес французскую кинокомедию, и мы обхохотались, глядя на злоключенияглавного героя. Он ждал гостей, поставил в духовку утку, завел таймер наполвосьмого и поехал в магазин за вином. Как на грех, из близлежащего циркасбежал слон и сел на крышу его малолитражки, посидел несколько секунд и убежал,а парень остался в изуродованном автомобиле. Приехали спасатели, достаютнесчастного и спрашивают:

– Как вы так разбили машину?

Водитель преспокойно отвечает: