А мистер Саттертуэйт припомнил, что в тот момент, когда ониобнаружили письма, у него самого возникли смутные подозрения. Он тоже подумал,что Эллиса, может быть, уже нет в живых… И сэр Чарлз тогда еще зябко поежился,видно, подумал о том же. «Если Эллиса тоже убили, — подумал мистер Саттертуэйт,— то мы имеем дело с очень опасным преступником… Да, чрезвычайно опасным…» Онвдруг почувствовал, как по спине у него побежали мурашки…

Преступник, совершивший три убийства, не задумываясь, совершити четвертое.

Стало быть, все они в опасности, все трое — сэр Чарлз, Мимии он сам. Слишком много они разузнали.

Голос сэра Чарлза вывел его из задумчивости:

— Одного я в вашем письме не понял, Мими. Вы написали, чтоОливер Мендерс в опасности. Что полиция его подозревает. Не могу себепредставить, в чем именно.

Мистеру Саттертуэйту почудилось, что Мими немного смутилась.Кажется, даже вспыхнула. «Ага, — подумал он, — посмотрим, как ты выпутаешься,милочка».

— Ужасно глупо получилось, — сказала Мими. — Я просторастерялась. Оливер свалился как снег на голову. Можно подумать, он нарочно всеэто подстроил. Ну вот, я и испугалась, что полиция его заподозрит.

Сэра Чарлза, похоже, это объяснение вполне удовлетворило.

— Ах так, — сказал он. — Тогда понятно.

— Может быть, он и вправду подстроил аварию? — спросилмистер Саттертуэйт.

— Вы так думаете? — повернулась к нему Мими.

— Очень уж подозрительно: именно здесь врезаться, — сказалмистер Саттертуэйт. — Но если она и в самом деле подстроена, то вы, наверное,знаете об этом.

Мими решительно тряхнула головой.

— Ничего я не знаю. И вообще, с какой стати было Оливеруподстраивать эту аварию?

— Вероятно, у него была причина, — сказал сэр Чарлз. — Идаже довольно легко догадаться какая. Он явно хотел поддразнить девушку.

— Нет, — сказала она, заливаясь краской. — Нет!

Сэр Чарлз вздохнул. Мистеру Саттертуэйту показалось, что егодруг совершенно превратно истолковал ее смущение.

— Ну что ж, — уныло проговорил он. — Стало быть, ваш юныйдруг вне опасности… Больше мне здесь нечего делать.

Сэр Чарлз будто на глазах постарел. Мими бросилась к нему,схватила за рукав.

— Нет, не уезжайте, прошу вас. Неужели вы хотите всебросить? Мы должны докопаться до истины, должны узнать всю правду! Никто, кромевас, на это не способен! Никто!

Мими говорила самозабвенно, со свойственной ей страстнойубежденностью. Вокруг нее, казалось, вздымаются и бурлят какие-то мощныеэнергетические потоки и волны, тревожащие мирный уют этой викторианскойгостиной.

— Значит, вы в меня верите? — сказал сэр Чарлз. Он былрастроган.

— Да, да, да! Вы узнаете правду! Мы с вами вместе ее узнаем!

— И Саттертуэйт тоже.

— Ну разумеется. И мистер. Саттертуэйт тоже, — согласиласьМими без всякого энтузиазма.

Мистер Саттертуэйт подавил улыбку. Как бы ни отнеслась кэтому Мими, он не намерен выходить из игры. Он обожает тайны, обожает изучатьпсихологию людей, столкновение их характеров и, наконец, питает слабость квлюбленным. Чего же лучше? В этом деле есть и тайны, и захватывающиепсихологические головоломки, и даже влюбленные, нуждающиеся в его опеке.

Сэр Чарлз опустился в кресло. Теперь голос его звучал совсемпо-другому: он распоряжался, он был режиссером спектакля.

— Во-первых, следует уяснить для себя положение дел. Увереныли мы, что и Беббингтона, и Бартоломью Стренджа убил один и тот же человек?

— Да, — сказала Мими.

— Да, — повторил вслед за ней мистер Саттертуэйт.

— Уверены ли мы, что первое убийство повлекло за собойвторое? То есть уверены ли мы, что Бартоломью Стренджа убили потому, что он могразоблачить убийцу пастора или, по крайней мере, догадывался, кто этот человек?

— Да, — на этот раз в один голос сказали Мими и мистерСаттертуэйт.

— Значит, мы должны расследовать вначале первое, а не второеубийство.

Мими кивнула.

— Пока мы не выясним мотивы первого убийства, — продолжалсэр Чарлз, — нам едва ли удастся найти убийцу. Конечно, я понимаю, сделать эточрезвычайно трудно. Невозможно представить, чтобы у мистера Беббингтона, такогоприятного, безобидного джентльмена, имелся смертельный враг. И все-таки егоубили. Значит, была какая-то причина. Вот это мы и должны выяснить.

Он помолчал, затем очень спокойно сказал:

— Давайте на этом и сосредоточим свои усилия. Какиесуществуют причины для убийства? Во-первых, я думаю, корысть.

— Месть, — сказала Мими.

— Мания убийства, — сказал мистер Саттертуэйт. — Убийство всостоянии аффекта? В нашем случае вряд ли. Убийство из страха…

Чарлз Картрайт кивнул, что-то торопливо записывая на клочкебумаги.

— Кажется, все перечислили. Первое — корысть. Выиграл ликто-нибудь от смерти Беббингтона? Были ли у него деньги? Может быть, онрассчитывал их получить?

— Думаю, это маловероятно, — сказала Мими.

— Согласен, но все-таки об этом надо подумать и поговорить смиссис Беббингтон. Затем — месть. Мог ли Беббингтон кому-нибудь причинить зло?Может быть, давно, в молодости? Например, отбить чью-то невесту? Этим тоже надопоинтересоваться.

Далее — мания убийства. Могло ли случиться, что и Беббингтони Толли убиты маньяком? Думаю, эта версия критики не выдерживает. Даже маньякпросто так, без побудительной причины, не убивает. Скажем, один маньяк одержиммыслью, что ему свыше предназначено убивать докторов, другой видит своепризвание в том, чтобы убивать священников, но одновременно и тех и других?Нет, не то. Думаю, от этой версии можно отказаться. Стало быть, остается страх.

Откровенно говоря, эта версия кажется наиболее убедительной.Возможно, Беббингтону о ком-то стало известно что-то компрометирующее.., или онкого-то опознал. Это могло стать причиной убийства.

— Не понимаю, что мог знать мистер Беббингтон? Такое, из-зачего его убили? — вставила Мими.

— Может быть, он и сам не догадывался, что ему известнонечто важное, — предположил сэр Чарлз. — Как бы это объяснить? Предположим,например (подчеркиваю, это только пример), что существует некое лицо, котороеБеббингтон случайно видел в такой-то день, в таком-то месте. Допустим, это лицостроит свое алиби на том, что в указанный день оно было в сотне миль отуказанного места. Таким образом, Беббингтон, сам того не ведая, в любой моментмог это лицо разоблачить.