Тем временем ударные ракеты достигают точки подрыва. Поняв, что вражеские системы противоракетной обороны не действуют, строй сияющих игл ломается и выстраивается в длинную линию.

Вспышка первого взрыва, и сразу на броне чужака вспухает чёрный пузырь. Остальные ракеты ныряют внутрь, довершая разрушения, но «сай» успевает принять решение об уничтожении основной цели и, сменив инерционный вектор, устремляется ко второму орудию. На этот раз видимые эффекты гораздо ярче, видны обломки, разлетающиеся во все стороны изнутри нового шара тьмы, образовавшегося на месте инопланетного боевого комплекса. Обе полусферы растут, поглощая пространство вокруг, соприкасаются друг с другом и начинают исчезать. Вместо целей чуткие приборы штурмовика обнаруживают две дыры в корпусе иноземного дредноута, впрочем, в сравнении с размером корабля повреждения малозначительны. Видимых следов активной регенерации корпуса чуткие приборы не улавливают, и слава святым, не хватало, чтобы этот монстр самовосстанавливался.

Иных претензий к нам вроде бы не имеется. Предчувствие, удовлетворённое проделанной работой, ложится спать, а наша пара перестраивается и, обойдя по дуге недружелюбного чужака, устремляется в сторону «Ломоносова».

Сергей, мой напарник, после приземления оставляет машину на попечение техников и куда-то спешно уходит, видимо на заседание оперативного штаба. Я разоблачаюсь, затем пересекаю лётную палубу и держу путь к себе в каюту. За пять минут ничего не случится, а принять душ после такой встряски просто необходимо, да и переодеться хочется, спасу нет. Всё тело чешется то тут, то там, скорее бы под горячую воду. А напарник пусть поведает душещипательную историю про первый контакт с неизвестной цивилизацией. Надеюсь, я не войду в историю, как Питер Клаверик, первым открывший огонь по принскому космолёту, сочтя сканирующий луч за атаку. Очень бы не хотелось такой славы.

Колобок занимает излюбленный «насест», созданный умельцами технической службы и лаборантами профессора Весенина. Узкая пластина из металлопласта содержит матрицу, которая преобразует энергию корабельной сети в удобную для моего малыша. Теперь он старается большую часть времени проводить в уютной фиолетовой сфере – ест и спит. Куда там котам, даже они не умели делать и то и другое одновременно, а этот сибарит ещё как может. Стоит отдать должное, меня он сопровождает, стоит только позвать.

Быстро привожу себя в порядок и спешу на разбор полёта – вызывают. Я пересекаю ангар, захожу в тактический центр, занимаю кресло и уже в вирте приветствую двух учёных и помощника командира.

– Поскольку мы все в сборе, давайте приступать, – объявляет Антонина Сергеевна.

Виртуальная комната на этот раз имела вид весьма строгий – только рабочий круглый стол, стулья вокруг него и ничего больше, наверное, чтобы не отвлекаться. Людей в помещении, по ходу дела, добавилось.

– Командир корабля ведёт параллельно совещание со старшим командным составом, мы с вами будем обсуждать ту же самую проблему, а позже сравним выводы. Стажёр Ежов, опишите ситуацию, возникшую во время проведения миссии с момента выхода на орбиту вокруг корабля чужих.

Я подробно доложил присутствующим о совершённом вылете. Все показания компьютера уже давно просмотрены, теперь наибольший интерес вызвали именно наши с напарником интуитивные действия. Я объяснил и свою догадку по поводу антиэнергии, причину применения ракетного вооружения, которая была сочтена весьма убедительной и полностью одобрена.

После слово взял доктор Марков, разбирающийся в вопросе теории энергий, как бог.

– Умник полностью подтверждает выводы стажёра, – он улыбнулся и кивнул мне, – действительно, корабли были атакованы заключёнными в нейтрализующее поле зарядами, которые способны поглощать энергетические потенциалы в нашем континууме. Эти частички несли довольно мощный заряд, и нам повезло, что пилоты обладают способностью уклоняться от подобных атак – результат удара антизаряда по неприкрытому защитой кораблю был бы весьма печален.

Продемонстрировав смоделированный компьютером распадающийся на части штурмовик, как будто истаивающий шлейфом дымной пыли, профессор поглядел на посмурневшие лица и продолжил:

– Засечь заряды возможно только в поле облучения, никак иначе. Мы сейчас работаем над задачей повышения эффективности системы распознавания, но результатов стоит ждать не ранее чем через несколько дней – мы не имеем возможности проводить опыты с этим видом энергии, вот если бы кто-то смог доставить нам действующую установку, – доктор выразительно посмотрел в сторону пилотов, щаз, разбежались.

– Вы считаете это возможным, профессор? – поинтересовался майор Шиботарёв.

– Отчего нет? – польщённый незаслуженной оговоркой, доктор продолжил: – Приблизившийся к кораблю автоматический сенсорный массив не был атакован, хотя удаление составило меньше ста километров. Можно послать совместную группу десанта и учёных, демонтировать одну установку и изучить её.

– Первый раз в автоматические аппараты тоже не стреляли, но стоило подойти к чужаку живым людям, как они были атакованы.

– Но при первых двух кругах огонь не вёлся, его открыли автоматы в носовой части и, заметьте, примерно из одного сектора. Это вполне может означать, что использовался экстренный запас энергии, недоступный в прочих частях судна.

Что учёные, что военные, как дети малые – им бы новую игрушку. Они запись-то смотрели всю?

– Доктор, а вы уверены, что притащить подобную установку на корабль безопасно? – поинтересовался я.

– Конечно, молодой человек, она же будет неактивна.

– А если что-то пойдёт не так, вы видели результат попадания ракет в орудийные комплексы? – я вызвал экран и продемонстрировал вспухающие из ниоткуда купола мрака, каждый диаметром в двести с лишним метров.

– Вы представляете, что останется от корабля в случае подобной реакции?

– Но вы же можете обнаружить не бортовое, а ручное оружие экипажа, – упрямо гнул свою линию профессор.

Если он имеется, экипаж этот. Ладно, на меня и так посматривают с неодобрением, буду лучше молчать себе в тряпочку.

Сразу после окончания заседания я отправился к сестре.

– Что, опять начудил, Васька? – поинтересовалась Иллана, уже осведомлённая не понять из каких источников о произошедшем во время вылета.

– Да я при чём? Стреляли – отвечал, работа такая.

– А ты никогда ни причём. Раздевайся и марш в сканер, после воздействия положен полный осмотр.

Опять, да что за наказание такое. Пришлось подчиниться, с сестрёнки станется насильно меня запихнуть в прибор, если начну упираться.

– Здоров, как бык, – спустя четверть часа вздыхает Иля с такими интонациями, как будто её это страшно огорчает, – иди уже, чучело, и впредь давай без геройства.

Целую сестру в щёку (если к ней периодически не подлизываться, Иля расстраивается, а выведенная из равновесия Иллана сродни ядерной бомбе) и выхожу из медицинского отсека. Можно подумать, я сам ищу приключений. Они как будто сами меня находят и становятся в очередь на свидание, периодически входя не по одному за раз, а все вместе, толпой. Конечно, скучно без них, но меру тоже нужно знать.