Знаешь, все военные разработки рано или поздно становятся доступными. Кроме оружия массового поражения. Смотри, мы пришли.

Он подергал дверь, но она была заперта.

— Взломаем? — предложил он азартно.

Зрачок его правого глаза вдруг расширился во всю радужку, потом сжался в точку. Я моргнула — зрачок вновь стал нормальным. Показалось, что ли?

— Сдурел? — спросила я. — А Эрика?

— Что — Эрика?

— Ты говорил, вы служили вместе.

— И когда это я успел?

— Она тоже получила травмы?

— А зачем тебе это знать?

Он продолжал машинально дергать дверь, словно его рука жила какой-то своей жизнью.

— Просто интересно, как люди сюда попадают. Слушай, я обещаю не использовать это знание против нее. Мне правда просто интересно. Так с ней тоже случилось что-то плохое? Вы вместе пострадали, да?

— Нет, — сказал Детлеф, внезапно погрустнев, — она сама захотела. Ее отец с кем-то договорился, и ее взяли. Я пытался ее переубедить, но…

Я проговорила все это про себя еще раз.

— То есть у нее есть такой отец, — сказала я, — который может с кем-то тут договориться — и она все равно пошла себя уродовать? Она ненормальная?

— Это из-за ее мачехи. Не важно. Пошла и пошла. Нормальная служба, не хуже, чем в десантных.

Я уже второй раз слышала про эту мачеху. Что же там за чудовище такое, интересно? Может, Эрика должна радоваться, что она ее живьем в печь не сунула? Но сейчас меня больше волновала другая внезапная догадка.

— Вы с ней встречались, точно? — спросила я.

— Откуда ты знаешь? — дернулся Детлеф.

Я прищурилась, глядя на него.

— И расстались не по твоей инициативе.

— Как расстались, так и сойдемся, — отрезал он.

Его правый глаз снова повторил этот фокус со зрачком, и на сей раз я была уверена, что мне не померещилось. Может, он под чем-то? Но загруженных я видела много, не похоже. Да и откуда? Тут и простых-то сигарет не достанешь.

— Почему тогда ты так спокойно с ней общаешься?

Детлеф улыбнулся, но как-то неискренне.

— Слушай, она хочет развлекаться — пускай. Я подожду, у меня куча времени. Рано или поздно твой брат ей надоест — извини, Рета.

Я вскинула руки.

— Да пожалуйста, это ваше дело.

— Серьезно, ты же не думаешь, что она останется с ним, да? — нервно усмехнулся Детлеф. — Эрика — и с парнем из Гетто, ну конечно.

Я напряглась. Что-то с ним было не так. Движения, мимика — все было не таким, как обычно. Детлеф был открытым, веселым, немного болтливым, но безобидным парнем. А сейчас у меня холодок пробежал по спине — чувство опасности, которое никогда меня не подводило.

Голова болела все сильнее, это мешало мне соображать. Что не так? Что случилось с Детлефом? Это разговор про Эрику и Коди так его вывел из себя? Но он видит их каждый день, и не похоже, что его это сильно задевает. Я вообще сомневалась, что между ними что-то есть, что бы там Эрика ни говорила.

Я потерла виски. Не могу больше, мне на самом деле нужна таблетка обезболивающего.

— Давай уйдем, — предложила я. Сколько можно торчать у закрытой двери. — Найдем доктора Эйсуле или еще кого-нибудь. Мне и правда плохо.

— Эй, а как же Петер? — спросил Детлеф с той же неприятной усмешкой. — Все, уже забыла про него?

Он снова рванул дверь на себя, но она не поддалась.

— Детлеф, — сказала я и попятилась, — нам действительно надо уходить.

— Иди, — он пожал плечами. — А я проверю, что случилось с Петером — после того, как ты к нему подключилась.

Он выделил интонацией последнюю часть фразы так, что я решила на всякий случай не поворачиваться к нему спиной.

— Ты все равно не откроешь эту дверь, — сказала я. — Идем. Мне нужен врач.

— А вот увидишь, — Детлеф подмигнул мне и снова дернул дверь. — Мне забыли отключить усилители на руках. Так что никакая дверь меня не остановит.

Что за бардак, подумала я в панике. Сначала нештатная ситуация на полигоне, теперь оказывается, что Детлефу что-то там не отключили. Что мне-то делать? Снова подключаться без стимулятора и пытаться его как-то стабилизировать? Или ждать и надеяться, что у него не сорвет крышу окончательно?

Перед глазами и так все плыло, и я опустилась на ступеньки.

Детлеф, больше не обращая на меня внимания, снова рванул дверь на себя, и на этот раз магнитный замок не выдержал и поддался.

— Я же сказал, — повернулся он ко мне. Улыбка на его лице была почти прежней. Зрачок правого глаза непрерывно сжимался и расширялся. — Ну что, ты идешь?

Может, там есть врач, подумала я. Пройти по коридору я смогу, а вот подняться по лестнице самостоятельно — вряд ли.

Держась за перила, я встала и сделала несколько шагов вперед. Детлеф как-то разом оказался метрах в десяти от меня. Надо мной помаргивала лампа, конец коридора тонул в густой темноте.

— Здесь тоже палаты, — сказал он. — И всякие закрытые кабинеты.

Голос его был странно глухим. Свет стал каким-то неестественным, линяя из белого в желтизну и мяту.

Я знаю, что со мной, поняла я внезапно и замерла. Я знаю, когда мир становится таким зеленоватым, а голоса словно доносятся через толщу воды. И я уже знаю эту боль, знаю эти раскаленные когти на затылке. Почему-то мой мозг решил перейти в режим медиатора. Но я же ничего не делала!

— Детлеф, — позвала я.

Он не ответил, и я его уже не видела.

Лучше мне сесть, подумала я отстраненно и сползла по стене. Какая теперь разница, что там, в этом коридоре.

Я же могу это контролировать. Я могу не выпускать это из своей головы, могу не становиться волной. Однажды я продержалась полчаса, хотя тогда был стимулятор. А сейчас — это просто какой-то случайный сбой, надо только перетерпеть это.

Зелень перед глазами стала гуще.

— Детлеф, — снова позвала я без особой надежды.

Я могу это контролировать. Могу. Но у меня не получается.

Перед глазами замерцали знакомые блестки — теперь они были более яркими, жалящими, и закручивались в спираль, устремляясь к серому туманному облаку.

Я только верну Детлефа и заставлю его забрать меня отсюда, подумала я, все еще пытаясь хоть что-то взять под контроль. И сразу выйду.

Медленно, не закрывая глаза и стараясь не терять ощущение реальности, я принялась ощупывать пространство в поисках Детлефа. Кругом клубился серый туман, золотистые искры были уже где-то далеко, и я перетекла еще немного дальше по коридору.

— Где же ты? — пробормотала я. — Где хоть кто-нибудь? Мы