— Вы очень внимательны, Михаил Владимирович, — Луль вынул сигарету, которую так и не подкурил. — Да, я тренируюсь и держу себя в форме. Не так интенсивно, как ведьмаки…

Он бросил на меня быстрый взгляд и стало ясно, что наш выход не был случайным.

— Вы хотели проверить меня на прочность? — спросил я.

— С чего вы взяли? — невинно уточнил собеседник.

— Ну к чему эти ужимки, — я покачал головой. — Игорь, давайте мы с вами договоримся. Я человек простой. Но при этом далеко не глупый. И очень не люблю, когда мной пытаются манипулировать. Основное слово тут «пытаются».

— Вы крайне интересная личность, княжич, — Луль сощурился. — Я смотрел ролики с вами, читал ваши интервью. И если откровенно, полагал, что с вами будет скучно и просто. Но выходит на редкость занимательно.

— Я вас раздражаю, — заметил с улыбкой и пожал плечами, — ну, вы не первый, кто испытывает подобные эмоции. Мой куратор тоже поначалу не был в восторге от меня.

— А что изменилось потом? Сюда вы приехали вместе и во время сценки с наемниками он стоял за вашей спиной. Вы его защищали.

— Куратор уважает мои границы. И я отвечаю ему взаимностью.

— У вас заладилась работа с Синодом?

— Мне повезло встретить очень достойных людей. Со мной советовались, меня консультировали и мне помогали. Никто не испытывал предубеждений относительно цвета моей силы.

— А вне Синода? — тут же насторожился Луль.

— Меня предупреждали, что люди могут опасаться темного ведьмака. Но лично я так и не столкнулся с презрением или страхом. В той же поездке в Бергардовку я познакомился с замечательными людьми. Никто из них даже внимание не обратил на то, что я темный. Они были радушными и настоящими.

— И вы решили осчастливить их ремонтом храма? — с легкой издевкой уточнил Луль. — Это было неожиданно для темного.

— Стереотипно мыслите, — я презрительно усмехнулся.

Парень встрепенулся, словно я сказал нечто кощунственное. Но я невозмутимо продолжил:

— Тем людям довелось столкнуться со страшным. Их соседи, добрые люди, с которыми они еще вчера здоровались и встречались на ярмарке, стали чудовищами. Ночами упыри ломились в их дома. Даже псов они не могли оставить на привязи, потому что их пожрали бы их вчерашние приятели. Это ли не ужасно?

— Но почему храм? — упрямо поджал губы журналист.

— Потому что вера — это единственное, что осталось у этих добрых людей. Она помогла им не отчаяться, спасла от тьмы, которая затопила улицы деревеньки. Людям нужен свет, чтобы их собственная душа продолжала сиять.

— Это же обычные крестьяне. А выговорите о них…

— А вы необычный? — уточнил я с холодной злобой. — Вы сделали виниры, вывели веснушки, которые все равно светятся на носу…

Игорь дернулся, словно хотел проверить правдивость моих слов и потрогать свою кожу.

— Вы сменили фамилию и купили себе титул. И потому решили, что обрели породу и право свысока отзываться о простом люде?

— Вы переходите границу, — дрожащим голосом произнес Игорь.

— Обидно? Досадно, когда аристократ ставит вас на место? А не вы ли поступаете так, когда снисходительно отзываетесь о тех, кому судьба не дала родовитых предков?

— Я всего лишь спросил про храм.

— Вера нужна каждому, — назидательно продолжил я. — Для вас храмом стала съемочная площадка. А для других — это скромный дом, где они могут говорить со спасителем. Не смейте свысока вещать о тех, до кого вам самому не дотянуться. Кстати, как насчет тренировочного поединка? Обещаю не использовать силу ведьмака. Мы могли бы устроить старую добрую драку без рун и способностей.

Луль неожиданно приосанился. На его губах заиграла предвкушающая улыбка.

Мы прошли на площадку, рядом с которой стояло несколько манекенов с надетой на них чёрной броней:

— Мы выступаем за безопасность, мастер Морозов, — произнес Луль. — Поэтому я предлагаю вам надеть броню.

Я кивнул. И подошедший слуга снял с манекена комплект:

— Позвольте, я помогу, — начал было он, но я его остановил:

— Я сам.

Быстро надел комплект, затянул все ремешки, попрыгал, проверяя, как сидит броня. И шагнул на площадку.

Едва я ступил на резиновое покрытие, как в душе растеклось щемящее чувство. Такое же, какое у меня было, когда в Мезоамерике жрецы Храма Солнца надели на мои запястья чип-браслеты, которые блокируют силу. Довольно усмехнулся: хитрый Луль подстраховался. Ну, ничего. Я ещё кое-что помню. Пусть и из прошлой жизни.

Вытащил из-за спины "Скорбь". И отсалютовал вставшему напротив меня Лулю.

В руке блогера была трехгранная рапира. И я удивлённо поднял бровь. Зачем выбирать оружие, которое с лёгкостью переломит один удар тяжёлой косы?

Луль улыбнулся в ответ. Кивнул и встал в боевую стойку. Блогер не спешил атаковать, ожидая, пока я пойду в бой. Ну что же, посмотрим, чему научился боец.

Я шагнул вперёд и атаковал. Луль проворно ушел в сторону, уходя от удара и пропуская косу, и хотел было контратаковать, целя в бок, но я изменил траекторию удара, и блогеру пришлось уйти в защиту. Лезвие косы с лязгом столкнулось с рапирой. Я думал, что смешное оружие разлетится на куски. Но к моему удивлению, рапира отбила удар.

Луль отскочил в сторону, вскинул оружие и резким выпадом атаковал, целя в шею. Но ложный выпад был предсказуем. И в случае если бы я заблокировал атаку, Луль просто изменил траекторию ораужия, целя в грудь или ноги. Поэтому я ушел в сторону, пропуская Игоря перед собой. И ударил в бок. Блогер отбил атаку, увел мой клинок в сторону, и контратаковал.

Двигался парень чертовски быстро. И я едва успел среагировать, отводя удар в сторону. Рапира и коса снова с лязгом столкнулись.

Луль проворно отскочил влево, но это было предсказуем. Я вновь пошел в атаку. И в этот раз противник меня удивил. Он не стал защищаться. А контратаковал, целя в корпус. Так быстро и ловко, что я чуть не прозевал. Но в последний момент отвёл удар, шагнул вперёд и движением плеча отбросил Луля. Блогер попятился на пару шагов, пытаясь удержать равновесие, но я уже был готов. И лезвие косы коснулось шеи противника:

— Партия, мастер, — поспешно произнес блогер, уронив рапиру и поднимая руки, показывая, что сдается.