– Ты читала про Мату Хари7? Она была известной героиней, про неё фильмы снимают.

– Бабуля! Ты не понимаешь, в какое дер+мо я попала…

– Перестань меня бабулить, Аленькая! И выбирай выражения. На твою попку теперь иностранцы равняются, так что следи за языком. – Вздохнув, бабушка нахмурилась. – Всё я понимаю. Сердце болит, когда представляю, что ты пережила. И начальник, небось, так и не поверил, что ты не виновата.

– Не поверил.

– Ну и ладно. Пожелай ему добра и думать забудь. Зла не желай, иначе всё к тебе вернётся. Держись, Аленькая! Бывает, думаешь, конец света, а оказывается – начало. А в России тебе делать нечего. У нас тут русских попок знаешь, сколько? Везде, куда ни глянь.

Вот такой разговор получился. Вроде странный, а после него словно тяжесть с души упала. Легко так, спокойно. Что ж, давай, судьба, показывай, ради чего ты меня пихала головой в унитаз. Жду!

***

Еды в квартире не было. Вообще-то, этим предложением можно начинать каждый абзац, потому что Люкас поглощает неимоверные количества пищи. При этом он виновато морщит лоб и жалуется на растущий организм.

Я еле дотащила мешки до дома. В следующий раз заставлю соседа пойти со мной, ему полезно будет, а то живёт, как вампир, дневного света не видит.

Дверь Люкаса открыта, значит, он на кухне. Небось, еду ждёт!

– Мама пришла, ням-ням принесла! – объявила весело. Сейчас сосед налетит и съест половину еды прямо из пакетов.

На кухне заскрипел стул, раздались шаги.

– Неси мешки на кухню, только сразу всё не съедай, я хочу вкусненькое приготовить, – проворчала, расшнуровывая ботинки.

Я узнала его по запаху. Одеколон и шерсть. Александр Гранд наклонился, взял мешки и понёс их на кухню. Без слов.

Я доковыляла до кухни в одном ботинке, не стала тратить время на раздевания. Острая потребность вышвырнуть Гранда на улицу зудила под кожей, как чесотка. А ботинок на ноге понадобится, чтобы дать ему под зад.

Гранд деловито расставлял пакеты на столе, заглядывал в них, принюхивался. Люкас виновато улыбнулся и оставил нас наедине. Красноволосый поганец видел фотографии Гранда и знает, как я к нему отношусь, а всё равно впустил его в квартиру.

– Мистер Гранд!

Он достал из пакета банку солёных огурцов.

– В холодильник?

Не дождавшись ответа, нашёл место на дверце холодильника, заодно аккуратно переставив остальные банки.

Я села и приказала себя оставаться невозмутимой. А чего горячиться? Кроме жизни, отнять у меня нечего, но и Гранд не крёстный отец мафии.

Александр достал упаковку кексов и положил передо мной. После этого аккуратно сложил пакет и огляделся по сторонам.

– Положите у раковины!

Оторвал пару бумажных полотенец, вытер поверхность и положил на неё сложенный пакет.

Из следующего достал гель для душа, шампунь и тампоны. Приподняв одну бровь, посмотрел на меня.

Я кивнула в ответ на немой вопрос. Не волнуйтесь, мистер Гранд, у нас не будет общего потомства.

Разгрузив последний мешок, он показал на чайник.

– Кофе? – спросил, изогнув бровь.

– Давайте лучше я вам! – усмехнулась.

– Много молока и снотворного? – Александр отзеркалил мою усмешку.

Невероятно, что с нами делает время! Совсем недавно я сходила с ума из-за Кофегейта, а теперь шучу об этом в присутствии моей случайной жертвы.

Да, мне лучше. Да, я сплю по ночам и надеюсь на лучшее. Но внутри меня пучок оголённых нервов. Случайное упоминание, дуновение мысли – и как удар током. Запускается цепь воспоминаний, которые скидывают меня во тьму.

Наш воображаемый мир – всего лишь хрупкая фантазия. Порой самый невинный поступок – случайное слово, чашка кофе, ночной поход в туалет – может разрушить всё, к чему мы стремились, во что верили. С этим осознанием трудно жить.

Мне хочется вцепиться в смазливое лицо Гранда и кричать, пока не охрипну. Пока он не поймёт, как отвратительно со мной поступил. Дважды.

Но я вежливо и бесстрастно смотрю на его вежливое и бесстрастное лицо.

Александр покрутил в руке упаковку с кексами.

– Фанаты твоего зада удивятся, что ты ешь углеводы, – сказал насмешливо.

Почему я сразу не заметила, какие холодные у него глаза? Морщинки смягчают взгляд, делают человечнее, улыбка очаровывает, но это наносное. Игра, которой он научился за годы бизнеса.

– Дер+мовая у тебя квартирка!

Я не отвечаю.

Накричать бы на него, вцепиться в волосы, в глотку и трясти изо всех сил… Помню, как дрались в детском саду, от души, не думая о последствиях. Вот бы снова так.

Я ненавижу его. За злой умысел, за грязную игру, за несправедливость. Ненавижу и боюсь тоже. Он здесь не просто так, а в поисках новой мести. Ведь ему снова не удалось меня растоптать, я выплыла на поверхность. Задницей вверх.

Александр постукивает по столу длинными пальцами. Поневоле вспоминаю, как они… нет, больше не вспоминаю. Никакого романтического флёра, только неприязнь и разочарование. И в нём, и в себе, потому что сразу не разгадала, какой он. Придумала влюблённость на свою бедовую голову.

– Что вам нужно?

– У меня есть давний соперник. Я вмешался в его дела, и он отомстил, подослав фотографа.

– Вы рассказали об этом полиции?

Если поймают Джейка, не факт, что он подтвердит мою непричастность. А с моей-то удачей…

Александр усмехнулся, но взгляд остался холодным.

– Я привык сам заботиться о справедливости.

– В вашем определении.

– Именно так.

– Я не связана с вашими врагами.

– Ты купилась на заигрывания смазливого фотографа и испортила мою жизнь. Забрызгала меня отвратительной грязью.

– Вашей собственной грязью, мистер Гранд. Поступки ваши, фотографии ваши и женщины тоже.

Гранд сверкнул глазами, и я чуть не подавилась воздухом. Молчи, идиотка! Мне что, мало его прошлой мести?!

– Вы отомстили мне дважды, не так ли? – спросила, не сдержавшись.

– Что именно ты считаешь местью? – Александр вытянулся на стуле и насмешливо приподнял бровь.

– То, что произошло на пятнадцатом этаже, это первая месть. Я пришла к вам на эмоциях, ослеплённая… а вы не остановили меня. Не повели себя как мужчина.

– Наоборот, я повёл себя очень даже как мужчина, – с издёвкой парировал он.

– Вы воспользовались моим состоянием.