Внезапно ощутив неловкость, она взглянула на Беатрис.

– Кстати, хорошая была подача на игре «Дженералс».

– Ты смотрела?

Удивление в голосе сестры растопило враждебность Сэм.

– Конечно, смотрела. Ты не в курсе, что это теперь мем? Довольно круто вышло.

– Спасибо, – сказала Беатрис. – Я… Мне немного помогли.

Сэм хотела было ответить, но остановилась, когда из-за угла показался Тедди.

Так прервался хрупкий момент перемирия между сестрами Вашингтон. Все, что Сэм хотела сказать, осталось невысказанным. Как и всегда происходило в их семье.

На лице Тедди промелькнуло огорчение или, может быть, сожаление, но оно быстро исчезло.

– Привет, Саманта, – поприветствовал он ее так легко, как будто она всегда была для него только младшей сестрой его невесты.

Сэм приготовилась к тому, что сейчас ее захлестнет волна тоски и негодования, но ощутила лишь усталость.

От дальнейшего разговора их спасло прибытие остальных: королевы Аделаиды, Джеффа и Роберта. Камергер жестом пригласил Беатрис провести всех в бальный зал – будто было важно соблюдать порядок очередности даже в неофициальной обстановке. Именно поэтому Сэм всегда ненавидела протокол.

– Спасибо всем, что вы пришли, – начал Роберт. – Знаю, репетиции могут показаться преждевременными, но мы не можем позволить себе ошибок. Трансляцию церемонии в прямом эфире будут смотреть два миллиарда человек.

Свадьба родителей Сэм была первой королевской церемонией бракосочетания, которую транслировали по международному телевидению, и это решение вызвало споры в семье Вашингтон. «Люди смотрели ее в барах», – всегда неодобрительно повторяла бабушка Сэм.

– И я подумал, что будет лучше, если мы все встретимся перед тем, как вы уедете на выходные в Бостон, – добавил Роберт, снисходительно кивнув Беатрис. – Таким образом, вы сможете обсудить программу с семьей Его светлости и сообщить мне, не желают ли они внести какие-либо изменения.

Сэм почти не слышала ответа сестры и не заметила, как вмешалась мама, сказав, что на выходных поедет на Канаверал, и попросила передать герцогине привет. Саманта с жестокостью сосредоточилась на словах о выходных в Бостоне.

Тедди вез Беатрис к родителям, в Уолторп.

Он окончательно оставил Сэм ради ее старшей сестры. Вот и хорошо, Тедди тоже ничего не значил для Саманты. Между ними был лишь глупый флирт, и это теперь позади.

Роберт все еще болтал о чем-то – скорее всего, об этикете, – и Сэм придвинулась поближе к брату.

– На выходные остаемся только мы, – прошептала она, кивнув на Беатрис и Тедди. – Может, позовем кого-нибудь?

Еще в старшей школе они часто устраивали вечеринки, когда их отец уезжал из города. Казалось, теперь, когда монарха не стало и Королевский штандарт спустили с флагштока, дворец перестал казаться учреждением и стал больше похож на дом.

Джефф моргнул.

– Хочешь устроить вечеринку после того, что случилось в прошлый раз?

Сэм вздрогнула при воспоминании.

– Химари упала случайно. К тому же она вышла из комы! – Саманта следила за новостями, а эта гремела во всех социальных сетях. – Ну же, Джефф, нам всем сейчас нужно немного приободриться.

Не говоря уже о том, что так Саманта покажет Тедди, как мало ее волнует их с Беатрис совместная поездка в Бостон.

– Ладно. Давай, – прошептал Джефф.

– Что вы там затеваете? – заволновалась мама.

– Ничего, – хором ответили близнецы. Это было так похоже на старые добрые времена, что Сэм пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться.

Роберт торжественно прочистил горло.

– Как я уже говорил, сегодня мы будем репетировать начало приема. После своего появления молодожены начнут традиционный танец «Америка, моя страна».

Беатрис и Тедди вышли на полированный деревянный пол бального зала.

– После первого припева присоединяются члены семьи, как того требует традиция. – Роберт кивнул королеве Аделаиде. – Ваше Величество, Его светлость герцог Бостонский проведет вас на танцевальную площадку. Что касается Его Высочества принца Джефферсона… – Роберт многозначительно повернулся к Джеффу. – Вы до сих пор не назвали мне имя своей спутницы.

Джефф сверкнул беззаботной улыбкой.

– Жду до последней минуты. Гораздо интереснее заставлять всех гадать.

Сэм задумалась, кого имел в виду брат? Было возможно, что он подчинится общему мнению и снова будет вместе с Дафной.

Она надеялась, что такого не произойдет. Нине будет непросто снова увидеть Джеффа и Дафну вместе.

– Саманта, – окликнул Роберт, опустив ее титул, хотя всех остальных звал по протоколу. – Вы сказали, что пригласили лорда Маршалла Дэвиса. Где он?

Сэм была чрезвычайно довольна, с каким изумлением Тедди отреагировал на новость. Даже Беатрис, которая никогда не выказывала эмоций, удивленно расширила глаза.

– Уверена, он уже в пути, – начала принцесса, хотя ни в чем не была уверена. Но в этот миг, словно по волшебству, двери бального зала распахнулись.

Маршалл смело и легко пересек комнату и подошел к Сэм.

– Извините, надеюсь, я не слишком опоздал.

Это было самое неискреннее извинение, которое Сэм когда-либо слышала. А это что-то да значило.

Роберт неодобрительно поджал губы.

– Теперь, когда все собрались, приступим. – Он постучал по планшету, и на акустической системе заиграли вступительные ноты «Америка, моя страна».

«Какая же мрачная песня», – подумала Сэм, почти сочувствуя Беатрис. По крайней мере когда Саманта будет выходить замуж, она сможет выбрать музыку для своего первого танца.

Маршалл небрежным жестом обнял ее за плечо.

– Эй, детка.

Сэм прижалась ближе, склонив голову к его плечу.

– Я же просила так меня не называть, – пробормотала она, ущипнув его.

Маршалл даже не вздрогнул. Он просто поймал ее руку своей, переплетая их пальцы.

– Брось, лапусик, у меня есть младшая сестра. Если хочешь меня напугать, надо придумать что-то эффектнее.

– Лапусик? Серьезно? – Сэм попыталась вырваться из хватки, но Маршалл держал крепко.

Он принялся рассеянно водить большим пальцем по ее ладони. Это настолько отвлекало, что Сэм перестала вырываться. Она позволила себе взглянуть туда, где Беатрис и Тедди плыли под звуки музыки.

Не хотелось это признавать, но они хорошо смотрелись вместе.

Когда Тедди развернул невесту, подол Беатрис даже немного всколыхнулся, заставляя представить, насколько лучше это будет смотреться в настоящем платье. Казалось, танец разгорячил Беатрис, к тому времени, когда они добрались до первого припева, ее щеки разрумянились. Она выглядела… счастливой.