– Так точно, герр лейтенант, – зевнул Хартман. – И куда же мы должны доставить братьев из артиллерии?

– В Тиргартен, Хартман, поторопитесь!

Райнварт, Рамлау, Хольберг и Бринкман подготовили танк к выходу на боевое задание. Ротный фельдфебель раздобыл еще несколько бронебойных снарядов и приказал загрузить их в боевое отделение танка. Бринкман заправлял боевую машину, в то время как артиллеристы цепляли к нему стальными тросами полевую гаубицу. Хартман сообщил об отбытии и залез в люк.

– Давай, Бринкман, пора ехать!

Транспортировка орудий – это всегда очень напряженное и нервное дело. Боевая машина не предназначена для этого. У Бринкмана болели руки от постоянного дерганья за рычаги управления. Он должен был искать объездные пути, объезжать горы обломков, должен был сталкивать с дороги препятствия. Временами гарь и кирпичная пыль полностью закрывали ему обзор. Вдобавок к этому русская артиллерия вела непрерывный ураганный огонь.

Через несколько часов движения по улицам города их остановил патруль военной полиции, который затем пропустил их до зенитной башни, находящейся в районе зоопарка. Здесь собрались воинские части всех родов войск. Больше всего здесь было формирований войск СС, а также подразделений фольксштурма и гитлерюгенда. Но встречались также части люфтваффе и военно-морских сил. И со всех улиц сюда стекались гражданские лица с чемоданами и узлами. Они теснились у входов на станции городской железной дороги, устраивали давку у ворот зенитной башни.

С верхней платформы башни шесть 128-мм зениток вели огонь с рассеиванием по площадям в южных районах города. Двенадцать 20-мм зениток, установленных на террасе башни, взяли под обстрел ближайшие окрестности. В воздухе стоял непрерывный гул от работающих двигателей бронетехники, не умолкал вой и грохот от разрывов снарядов. Резкий запах бензина. Со всех сторон сюда подтягивались артиллерийские подразделения и части. Здесь, в центре обороны города, они занимали позиции. Молоденький лейтенант-артиллерист показал Хартману, куда доставить гаубицу. Фельдфебель сдал гаубицу, проехал мимо колонны Победы и направился в сторону аэропорта Темпельхоф. Когда они подъезжали к краю аэродрома, то попали под обстрел советской тяжелой артиллерии.

Уже несколько часов русские штурмовали Темпельхоф. Слабая немецкая оборона отчаянно держалась, отбивая натиск красноармейцев. Однако постепенно боеприпасы подходили к концу. Оказывая сковывающее сопротивление, защитники оставляли один квартал за другим.

После того как фельдфебель Хартман доложил о своем возвращении на командном пункте дивизии в здании аэропорта, он получил новое задание. Теперь он со своим танком должен был поддержать контратаку танкового полка на улице Мари-ендорфердамм. У бойцов экипажа Хартмана не было больше ни одной свободной минуты. Только тогда, когда их Pz. IV снова заправлялся или загружались боеприпасы, у них появлялось время выкурить сигарету. При этом товарищи из колонны бензозаправщиков, среди них и военнослужащие люфтваффе из роты Хорста, шепотом передавали слухи, которые в эти часы разносились по Берлину:

«Армия Венка добилась успеха!»

«Венк уже подошел к Потсдаму!»

«С севера подтягиваются войска СС, они вызволят нас!»

«В Саксонии американцы уже сражаются с русскими!»

Пять членов экипажа Pz. IV слушали все это лишь краем уха. Похожие слухи стали им известны еще несколько часов тому назад в Тиргартене. Они не придавали подобным сообщениям большого значения, к тому же слишком устали. Танкисты снова забрались в свой танк. Бринкман проверил рычаги управления и двигатель. Хольберг по радиотелефону связался с ротой. Заряжающий Рамлау занял свое место у пушки. Райнварт вращал окуляр наводки, а Хартман, стоя в открытом люке, давал указания механику-водителю, куда направить боевую машину.

Ночь была темна. Но мерцающее пламя пожаров по обе стороны от проспекта Темпельхофердамм давало столько света, что они могли без труда следовать за идущим впереди танком лейтенанта Графа. В их роте осталось только четыре танка. Лейтенант находится в первом, Хартман командовал вторым, а третьим и четвертым командовали оставшиеся в строю унтер-офицеры из экипажей этих танков. Между танками тяжело ступала мотопехота. Кучка усталых, изможденных людей.

Неожиданно со всех сторон по ним открыли огонь. Русские уже здесь! Лейтенант Граф тотчас отдал команду своей роте рассредоточиться, разумеется, насколько это было возможно среди многочисленных груд развалин. В радиотелефоне звучал его хриплый голос:

– Общее направление на Ульштайнхаус! Танки, вперед!

Хартман закрыл люк. Следы от трассирующих пуль прорезали ночную мглу. Красные, зеленые, желтые, голубые линии с шипением пересекались в воздухе. Противника нигде не было видно. Мотопехотинцы, которые шли за танками, тоже исчезли. Хартман снова откинул крышку люка и стал вглядываться в полыхающие пожарища.

Впереди справа он заметил несколько советских Т-34 с пехотой на броне. Хартман быстро отдал приказы, попросил Хольберга по рации передать лейтенанту расположение противника. Райнварт повернул башню в нужном направлении, Рамлау привел пушку в боевую готовность. Первый снаряд вырвался из жерла орудия. Они не могли видеть, попали ли в цель. Бринкман должен был развернуться и поскорее сменить позицию, чтобы не выдать неприятелю свое местоположение. Райнварт сделал еще два выстрела бронебойными снарядами с белой маркировкой. Теперь в бой вступили и остальные танки их роты. Хартман их не видел, но по звуку выстрелов он определил, что это немецкие Pz. IV.

Советы заметили опасность. Т-34 открыли ответный огонь. Хартман спокойным голосом отдавал команды на изменение направления движения и целеуказания. Они продолжали двигаться по проспекту. Перед ними на фоне огненно-красного неба возвышался громадный силуэт Ульштайнхауса (в те годы там располагалось издательство Леопольда Улыитайна. – Пер.).

Неожиданно из темноты боковой улицы вынырнули два русских танка. Хартман рявкнул:

– Назад!

Бринкман быстро переключил передачу, резко дернул рычаги управления. Танк медленно сдавал назад, слишком медленно. Райнварт навел пушку и выстрелил. На той стороне улицы прямое попадание. Огромное пламя разорвало тяжелую боевую машину на куски. Взрыв был такой сильный, что танк Хартмана тряхнуло.

За этим последовал мощный толчок. Экипаж танка полетел кувырком, бойцы со всего размаху ударились о борта, у них перехватило дыхание. Pz. IV застыл на месте, накренившись набок.

– Мы застряли! – воскликнул Бринкман.

– Прибавь газу, чтобы освободить машину! – крикнул Райнварт.

Бринкман в отчаянии дергал рычаги управления, до отказа жал на педаль газа. Двигатель натужно ревел, но танк не сдвинулся с места. Одновременно второй русский танк открыл огонь из своей пушки. Хартман попытался навести пушку, но у него ничего не получилось. И хотя башня еще вращалась, но пушка нацеливалась или наклонно вниз, или задиралась наискосок вверх. Тем временем Бринкман не оставлял попыток вызволить танк. Он снова и снова жал на педаль газа, отжимал один рычаг управления вперед, а второй тянул на себя. Переключал с высших передач на низшие и наоборот. Никакого результата. Гусеницы месили грунт,