— Эллисон, я… эм-м-м... — начал Седрик, но его опять прервали.

Кэлли принялась напевать и подпрыгивать на кровати, смотря отрывок из «Андерсон Купер 360 градусов» на iPad, и из-за этого немного обжигающего кофе из чашки Седрика пролился мне на колени испачкав платье.

Седрик испугался.

— О, Боже… Эллисон, прости. Ты в порядке?

— Ничего страшного… ткань толстая, кофе сквозь нее не просочился.

Я соврала. По правде говоря, у меня, вероятно, обуглились волоски на бедре, которое к тому же онемело. Но это ничего.

Седрик выскочил из комнаты и вернувшись с мокрой тряпкой, начал затирать пятно на платье. Клянусь, я думала, что умру в этот момент. Он был так близок ко мне и прикасался ко мне так интимно, что я просто млела. Кажется, я ненадолго закрыла глаза, закусив нижнюю губу.

Наконец Седрик остановился и бросил тряпку на пол.

— Мне очень жаль, — он вздохнул, не сводя с меня глаз.

Похоже, я покраснела пятьюдесятью оттенками красного.

— Все в порядке.

Я посмотрела на Кэлли, чтобы отвлечься от Седрика и меня внезапно накрыла волна грусти.

«Что я делаю, сидя на кровати рядом с моим аутичным пациентом и пялясь на ее брата, который случайно оказался чьим-то парнем?»

Внутренний голос подсказывал, что мне пора домой, поэтому я резко поднялась на ноги.

— Мне нужно идти. У меня завтра ранняя смена в закусочной. Было приятно снова пересечься.

Прежде чем Седрик успел ответить, я выскочила из комнаты. Поставив кружку на кухонный стол и поцеловав Беттину, которая увлеченно разговаривала по-итальянски с Марией, я схватила свое пальто и буквально выбежала за дверь, чтобы Седрик не смог предложить подвезти меня домой.

Следующий поезд отправлялся без пятнадцати десять, и я смогла успеть на него, если пробегу пять кварталов до станции.

«А почему бы и нет?»

Я прибежала вовремя. Сев в поезд, я прислонилась головой к стене и заплакала. Меня переполняли эмоции: это и моя растущая любовь к Кэлли, и страсть к Седрику и желание быть частью такой семьи, как у них. Я сбежала из их дома не потому, что хотела уехать, а потому что отчаянно хотела остаться.

Я задумалась о своей матери, о том, как сильно она меня любила, а слезы все текли и текли по щекам. У нас с ней было много прекрасных моментов: поездки на остров Касл Айленд, киномарафоны, совместные молитвы в церкви Святого Иоанна. Я могла довериться ей во всем, и не сумела бы любить ее еще больше, если бы она была моей биологической матерью.

«Надеюсь, она присматривает за мной с небес и одобряет то, что я помогаю Келли и Лукасу».

В этот момент у меня звякнул телефон, и посмотрев на текст сообщения, я покрылась мурашками.

Седрик: Эллисон, ты прекрасна, как внутри, так и снаружи. Твоя мама гордилась бы тобой. Именно это я хотел сказать, но ты ушла раньше, чем я успел.

***

Все еще не оправившись от поразительной своевременности его сообщения и после долгих внутренних дебатов, я решила, что отвечу Седрику. То, что он написал было невероятно мило и мне стоило поблагодарить его, но при этом не нужно обнадеживаться тем, чего никогда не случится.

В квартире было непривычно тихо. Мне хотелось рассказать Соне о том, что случилось, но было слишком поздно звонить в Англию, куда она уехала в отпуск.

Я перечитывала сообщение снова и снова, и на глазах наворачивались слезы. Слова Седрика, что мама гордилась бы мной глубоко тронуло меня, а то, что он считал меня привлекательной было вишенкой на торте.

Я задумалась, как ответить на сообщение и глядя в окно на рождественские огни, украшающие дом через улицу — в это воскресенье наступит Рождество я, не желая проводить праздник одна, запланировала поужинать в доме Дэнни и наконец встретиться с его новым бойфрендом.

«Почему все должно быть так сложно? Почему Седрик не может быть холостяком? Почему он прислал мне это сообщение, если у него есть девушка? Почему это так сильно меня тронуло?»

Я переключила телефон в режим камеры и посмотрела на свое зареванное, все в потеках туши, лицо в отражение на экране. А потом глянула на свое красное платье-свитер и заметила пятно там, где Седрик пролил свой кофе.

«Ожогов будет определенно больше, если я снова смогу быть рядом с ним».

Я боролась со своими чувствами к Седрику сегодня вечером и с тем, что никак не могла избавиться от них даже при том, что у него была девушка.

«Карин Келлер, — напомнила я себе. — У Седрика есть девушка по имени Карин, а мне надо преодолеть свои чувства к нему».

Я разблокировала телефон, нажала на его сообщение и напечатала ответ.

Эллисон: Седрик, большое спасибо за добрые слова. Не могу передать, насколько мне нравится работать с твоей сестрой.

Я глубоко вздохнула и сразу пожалела о небрежном тоне этого сообщения, но было поздно: я его уже отправила. Часть меня чувствовала, что мне следовало воспользоваться возможностью, чтобы дать ему понять, что я на самом деле чувствую, даже если у него была девушка. В конце концов, он не был женат.

Целый ворох мыслей закрутился в голове, а сердце бешено заколотилось от осознания того, что я собиралась написать.

Эллисон: И я думаю, что ты тоже прекрасен.

Я ждала и ждала ответа, но его не последовало. В принципе Седрику не нужно было ничего говорить, поскольку это я ему отвечала. Но я надеялась, что он продолжит диалог.

Теперь мяч находился на его поле. Я ни о чем не жалела. Первое сообщение было подходящим для ответа, а второе исходило от моего сердца.

Пролежав час на диване с телефоном и глядя на рождественские огни через улицу, я наконец-то смирилась, что не получу ответа, поэтому пошла в спальню, чтобы попытаться поспать.

Глава 14

Седрик

На Рождество мы все приехали к Калебу и Дениз. Дом был украшен белыми и разноцветными гирляндами, под высокой и пышной елью лежали подарки, которые мы открыли после бранча.

Сейчас Калеб заполнял напитками бар на цокольном этаже — туда мы спустимся после ужина, а мы с Кэлли сидели в гостиной: я смотрел на огонь в камине, она в свой iPad. Мама и Дениз колдовали на кухне, и оттуда доносились такие ароматы, что у меня в предвкушении домашней, и тем более маминой стряпни текли слюнки.

Слова песни «Устрой себе маленькое Рождество», которую слушала Кэлли, навеяли мне мысли об Эллисон.