— Кажется, я припоминаю, что…

— Да?

— Однажды, закончив подметать лестницу, Лили пришла комне на кухню и заявила: «Дело пахнет керосином!»

Лили подчас выражалась довольно вульгарно, так что выизвините меня, миссис. Я у нее спросила, о чем это она. А она мне и рассказала,что хозяйка с хозяином вернулись из сада в гостиную, а дверь в холл осталасьоткрытой, и она услышала их разговор. «Я боюсь тебя», — сказала миссисХаллидей. По словам Лили, ее голос звучал испуганно. «Я уже давно тебя боюсь.Ты ненормальный, ты сумасшедший. Уйди, оставь меня в покое. Я боюсь тебя. Ядумаю, что в глубине души я всегда боялась тебя…» Теперь я, конечно, не помнюее точных слов, но она сказала что-то в этом роде. Лили приняла услышанноесовершенно всерьез, и поэтому, когда все случилось, она…

Эдит Пагетт внезапно замолчала. На ее лице появилосьвыражение испуга.

— Я, естественно, не имею в виду… — проговорилаона. — Извините меня, миссис.

— Расскажите нам обо всем, Эдит, — мягко попросилДжайлз. — Вы понимаете, нам очень важно знать.

— Я не могу, сэр, — бессильно пробормотала Эдит.

— Чему Лили не верила? — спросила миссМарпл. — Или, наоборот, во что она верила?

— Лили часто бог знает что себе воображала, — извиняющимсятоном начала Эдит Пагетт. — Я никогда не придавала ее словам никакогозначения. Она вечно бегала по кино, и все глупости, которые она рассказывала,шли оттуда. В тот вечер она тоже ходила в кино, да еще и прихватила с собойЛеони, что было и вовсе скверно с ее стороны. Я, кстати, ей сказала, что я обэтом думаю. «Ладно тебе, ладно, — ответила она. — Я же не оставляюдевочку одну дома, ты ведь внизу, на кухне. Хозяева тоже скоро вернутся. К томуже малышка, как уснет, никогда до утра не просыпается». Но это было не так, очем я ей и сказала. О том, что Леони тоже уходит в кино, я и понятия не имела.Иначе я бы непременно поднялась к вам, мисс Гвенда, удостовериться, что с вамивсе в порядке. Дело в том, что когда дверь в кухню была закрыта, туда недоносилось ни звука.

Эдит Пагетт, немного помолчав, продолжала:

— Я провела время за глажкой белья, и вечер быстропролетел. И тут на кухню пришел доктор Кеннеди и спросил меня, где Лили. Я емуответила, что у нее свободный вечер, но она должна вернуться с минуты наминуту. Как только она появилась, он увел ее наверх, в спальню мадам. Он хотелзнать, забрала ли мадам какую-то свою одежду или что еще. Лили просмотрела весьгардероб, сказала, чего не хватает, а потом спустилась ко мне на кухню, страшновозбужденная. «Хозяйки след простыл, — заявила она. — Она с кем-тосмылась. Хозяин в беспамятстве, удар у него или что-то такое. Похоже, что этоего потрясло. Вот дурак-то! Ему бы уже давно надо было заприметить, куда онагнет». «Ты не должна так говорить, — упрекнула я ее. — Откуда тызнаешь, что она к кому-то ушла? Она, может статься, получила телеграмму, что унее в семье кто-то заболел». «Заболел! Держи карман шире! (Лили, как я ужеговорила, часто выражалась очень вульгарно.) К тому же она записку оставила». —«К кому же она ушла?» — спросила я. — «А к кому, по-твоему? Уж ясное дело,что не к этому индюку мистеру Фейну, хоть он и строит ей глазки и вертитсявокруг нее как собачонка». «Уж не думаешь ли ты, — сказала я ей, —что с капитаном (тем самым, чью фамилию я забыла)?» А она мне отвечает: «Головуна отсечение дам, что с ним. Если только не с нашим таинственным незнакомцем вшикарной машине». (Это была придуманная нами самими глупая шутка.) Я тогдазапротестовала: «Не верю я ничему такому! Не могу допустить, что миссисХаллидей так поступила. Она никогда в жизни ничего подобного не сделает». АЛили мне ответила: «Хочешь ты этого или не хочешь, похоже, что она все-таки этосделала».

Все это Лили мне в первый момент выложила. А потом, когда яуже спала, она разбудила меня — мы спали в одной комнате. «Послушай-ка, —сказала она, — концы с концами не сходятся». «Какие, —спрашиваю, — концы?» «Одежда ее», — говорит. «Ты о чем?» — «Знаешь,Эди, доктор велел мне ее вещи проверить, я так и сделала. Не хватает, чемоданаи одежды столько, сколько в него можно уложить, только не правильная этоодежда». «Что ты имеешь в виду?» — спрашиваю. «А то, — она мнеотвечает, — что она забрала серое с серебром вечернее платье, а пояса кнему не взяла, и лифчика не взяла, и нижней юбки, которые к нему обязательнополагаются, и туфли забрала из золотой парчи, а не вышитые серебром. И еще: онаунесла зеленый твидовый костюм, который надевает только в конце осени, а вместосвитера к нему взяла кружевные блузки, их только с выходными костюмами носят.Что до белья, так оно вообще наугад схвачено было. Похоже, не уходила онаникуда. Это хозяин ее пришил».

Ну, с меня, понятно, весь сон слетел. Я села на кровати испросила, что это она такое говорит. «Точно как в „Новостях мира“ на прошлой неделе, —отвечает она мне. — Хозяин узнал, что она замышляет, убил ее и закопал впогребе. Ты ничего услышать не могла, потому что погреб расположен точно подхоллом, но произошло все именно так. А потом он набил ее вещами чемодан, чтобывсе подумали, что она от него ушла. Но помяни мое слово: в погребе она». Яотругала ее и сказала, что я думаю обо всех ее выдумках. Но, должна признаться,на следующее утро я спустилась в погреб. Там, конечно, было все как обычно,ничего с места не сдвинуто, доски не подняты, не разрыто. Тогда я пошла наверхи заявила Лили, что, выдумывая такую чушь, она сама из себя посмешище делает.Она, однако, стояла на своем: хозяин убил свою жену. «Вспомни, — сказалаона мне, — она его до смерти боялась. Я слышала, как она ему это говорила».«Ошибаешься, моя милая, — ответила я ей, — не с мужем она тогдаразговаривала. Сразу после того, как ты мне об этом рассказала, я в окновыглянула и увидела, как хозяин с холма с клюшками для гольфа спускается. Такчто не он в тот день был с мадам в гостиной. Кто-то другой».

Последние слова Эдит Пагетт словно подхватило эхо.

— Кто-то другой, — прошептал Джайлз.

«Ройал Кларенс» был самым старым отелем города. Несмотря наего слегка покосившийся фасад и царящий в нем дух прошлого, он все ещепользовался успехом у семейств, приезжавших провести месяц на берегу моря.

Мисс Нарракотт, сорокасемилетняя женщина с пышной грудью ивышедшей из моды прической, восседала за конторкой.

Увидев Джайлза, которого ее опытный взгляд немедленно оценилкак «добропорядочного джентльмена», она сразу же отбросила всякую чопорность.Молодой человек, обладающий красноречием, а когда хотел, и даром убеждения,рассказал ей вполне правдоподобную историю. Разговаривая с женой о том, жила лиее бабушка в «Ройал Кларенс» восемнадцать лет назад, они поспорили. Женаутверждала, что выяснить, кто из них прав, им не удастся, так как дирекцияотеля, разумеется, давно избавилась от регистрационных книг тех лет. Он жестоял на том, что гостиница такого класса, бесспорно, сохраняет книги дажестолетней давности.