Пока он спасал мою жену, я прикрывал его огнём, опасаясь пустить в ход более серьёзное оружие. Но стоило им скрыться в ведущем на поверхность коридоре, как я без всяких сомнений ударил по нюхачам грави-волной. И вовремя. Оказывается, самка вопила не просто так. Она своим рёвом мобилизовала «нянек» и те буквально на глазах превращались из рыхлой массы слабаков в лишённых страха берсеркеров. Промедли я хоть чуть-чуть, и они просто смяли бы меня, как несущаяся с гор лавина, а там бы и до беглецов добрались.

Пол в том месте, куда я нанёс удар, с хрустом просел. В бетоне образовалась глубокая выбоина с исходящими от неё во все стороны чёрными изломами трещин. Зверь внутри меня ликовал. Я чувствовал, как он наливается силой, пожирая мою человеческую сущность.

Глазами пробудившегося во мне чудовища я видел, как сплетённая в плотные голубоватые жгуты энергия понеслась на ораву нюхачей, сминая и скручивая их бледные тела. Перемолотые в гигантской мясорубке монстры остались лежать на полу бесформенной окровавленной массой. Она словно дымилась. Сила, наполняющая собой всё живое, даже мутантов, покидала изувеченные тела, поднимаясь тонкими рыжими струйками к потолку. Я впитывал её в себя, втягивая носом липкий от смерти воздух, и наблюдал, как пущенная мною грави-волна приближается к самке, взламывая пол и гоня перед собой вал обломков.

Жирное тело монстра заколыхалось, как наполненный водой матрас, когда куски бетона вместе с перекрученными жгутами энергии со всей мощи ударили в него. Самка заверещала от боли, когда бошки паразитов-трутней взорвались пробудившимися вулканами. Из неё хлынула кровь и фонтаны пахнущей гноем слизи.

Тем временем грави-волна достигла стен и длинного выступа, служивших опорами монстру. Стены дрогнули, осыпаясь слоями штукатурки, а цилиндрическая штуковина смялась с противным скрежетом и оглушительно лопнула, словно полная консервная банка. Из широкой продольной дыры в боку исковерканной ёмкости на пол бурным потоком хлынула желтоватая жидкость. К плавающему в воздухе амбре добавился резкий запах бензина. Оказалось, что опорой самке служила старая автоцистерна. И сейчас это было как нельзя кстати.

К этому моменту я уже обуздал чудовище внутри себя. Вернее, оно успокоилось само, впитав в себя эманации уничтоженных мутантов. «Когда-нибудь эта тварь окончательно поглотит меня, – подумал я обреченно. – Я стану ещё одним чудовищным порождением Зоны и буду вынужден оставить Настю и всех моих друзей. Но пока этого не случилось, я обязан заботиться о людях, что меня окружают, а раз так, надо поджарить эту нюхачью мать, а то её вопли у меня уже в печёнках сидят».

Эти мысли проскользнули в моей голове, пока я бежал к выходу из ангара, на ходу заряжая «Костёр». Стоя напротив широкого тёмного прямоугольника, я нажал на спусковой крючок. Граната с хлопком покинула ствол гранатомёта и по пологой дуге полетела к омерзительно ревущей самке. Тварь пыталась оторваться от стен и уползти прочь, предчувствуя скорую гибель.

Я заскочил в коридор и побежал по наклонному пандусу.

За спиной прогремел взрыв. Яркая вспышка выхватила из тьмы широкий коридор и странную фигуру впереди, похожую на косой крест. Это был Бульбаш с перекинутой через плечо Настей.

Разлитый повсюду бензин вспыхнул. Треск огня смешался воедино с рычащим воем горящей заживо самки. Отсветы пламени заплясали на стенах.

Вскоре я нагнал беглецов, помог Бульбашу опустить Настю на пол, вытащил нож. Вдвоём с напарником мы быстро сняли верхнюю часть слизистой оболочки. Едва руки Насти оказались на свободе, она обняла меня за шею и принялась целовать. Я попытался отстраниться, но где там: она клещом вцепилась в меня и не хотела отпускать. Так что пришлось Бульбашу в одиночку заканчивать начатое дело.

– Готово! – он бросил липкую дрянь на пол, вытер нож о рукав и сунул в ножны.

– Пошли, милая, потом ластиться будем, – мягко сказал я, пытаясь расцепить Настины руки.

С третьей попытки мне это удалось. Я помог жене подняться, и мы поковыляли к виднеющемуся впереди светло-серому прямоугольнику выхода: Настя едва передвигала ноги.

Из ангара по-прежнему доносились полные боли визгливые крики самки и весёлый треск огня. Неожиданно коридор наполнился топотом множества ног, громкими отрывистыми шлепками и рычанием. Похоже, на зов умирающей королевы спешили те самые нюхачи, что напали на нас в тоннеле. Видимо, они отправились на поверхность за добычей для неё, потому в логове и оказалось так мало охранников.

Мы прижались к стене за миг до того, как первая волна мутантов поравнялась с нами. Нюхачи заметили нас. Они остановились, повернули в нашу сторону головы. Один из них встал на ноги, поднял руку с чёрными заострёнными ногтями. Отблески бушующего внизу пламени сверкнули в треснутых стёклах его противогаза. Я вскинул автомат, но спустить курок не успел: напирающая сзади лавина опрокинула застывший на месте авангард и увлекла за собой, топча армейскими ботинками.

Мгновения спустя нюхачи оказались в гнезде. К визгу полыхающей королевы добавились полные отчаяния и боли рычащие вопли её подданных.

Ждать, когда они решат разделаться с нами, не входило в наши планы. К этому времени к Насте почти вернулась былая подвижность. Мы поспешили к выходу, через пару минут выскочили на поверхность и припустили к темнеющему вдали лесочку.

Дождь за время нашего путешествия под землёй перешёл в ливень. Скользя и спотыкаясь на каждом шагу, мы медленно приближались к невысокому пригорку с шумящими на ветру деревьями. Судя по данным КПК, выход из подземного ангара находился в полукилометре от старого периметра. Примерно такое же расстояние отделяло нас от лесного массива. Мы могли отправиться к заброшенной линии обороны и следовать вдоль неё до конечного пункта миссии, но решили двигаться к лесу. Я надеялся, что под его защитой нам будет легче идти, чем по раскисшему под дождём полю. Кроме того, среди частокола древесных стволов шансы оторваться от нюхачей, если те решили бы броситься за нами в погоню, увеличивались в разы: в лесу особо не поскачешь, а бегать на своих двоих, как те же сушильщики, эти мутанты никогда не умели.

Я, кстати, забил в палм координаты логова, едва мы выбрались на волю. И тому было как минимум две причины. Во-первых, самка могла выжить. А во-вторых, даже если она и погибла, то кто-нибудь из оставленного ею потомства вполне мог стать новой королевой. Так что в этот рассадник мутантов необходимо было отправить полноценную вооружённую до зубов экспедицию, и не за биообразцами, а чтобы сжечь всё к чертям собачьим, потом взорвать колонны и обрушить потолок. Делать – так уж наверняка.

Скорость нашего передвижения оставляла желать лучшего. И дело было не столько в грязи (мы то скользили по ней, как по льду, то вязли в чавкающей жиже, как в болоте), сколько в резко ухудшившейся видимости. Кончики пальцев вытянутой руки терялись в сплошной стене ливня, чего уж говорить о притаившихся в серой хмари ловушках.

Сканеры аномалий наших КПК старались изо всех сил. Но разве уважающий себя сталкер будет стопроцентно полагаться на электронику? Нет, конечно. Какой бы надёжной техника ни была, визуальный контроль никто не отменял. Сколько раз случалось, что приборы не реагировали на притаившиеся ловушки, и в таких ситуациях выручали только пресловутая сталкерская чуйка да зоркий глаз опытного бродяги, вовремя заметивший странности в окружающем пространстве.