плюща. Гидеон в ужасе наблюдал за усиками, уползавшими прочь, словно змейки. Но он был так возмущён, что вскоре забыл о своём удивлении, и заскакал по опушке, потрясая руками.

– Ты хотел прогуляться ночью и застрял в плюще! – объяснила Ива, приобняла его за плечи и добавила: – Пойдём домой!

– Фу! – Гидеон скинул её руку со своих плеч. И Ива как никогда прежде порадовалась его бесцеремонности.

У дома Ива увидела, что действие любовного зелья уже прекратилось. Геральдина, Гундула, Гидеон и её папа к тому времени съели невкусный ужин. Ива совсем не огорчилась, что ей не досталось порции этого лакомства без яиц и лактозы. И только Гундула по-прежнему с любовью смотрела на своего мопса, но зато перестала его целовать.

На следующий день девочки устроились у ручья в лесу, опустив ноги в прохладную воду. Они выглядели слегка подавленными. Стоял жаркий летний день, и даже тёмно-зелёные листья деревьев не могли защитить их от жары.

– И всё-таки я считаю, что идея знакомства наших родителей была лучшей! Мама даже сказала, что ей было бы приятно провести вечер в компании твоего папы, – рассказала Валентина.

– Правда? – Ива почувствовала, что её сердце забилось чаще.

Валентина кивнула. При мысли о том, что Аманда Крюссманн могла бы стать её мамой и, что ещё важнее, Валентина – её сестрой, и они жили бы все вместе, по лицу Ивы скользнула улыбка.

– Ещё не всё потеряно! – Гретхен опустила в воду листок. Течение подхватило и понесло его, словно маленькую лодочку. Девочки долго смотрели ему вслед.

– У нас осталось зелье? – вдруг спросила Лотти.

– Только маленькая бутылочка! – ответила Валентина.

– Этого будет достаточно! Кажется, ваши родители и так нравятся друг другу, поэтому пары капель должно хватить!

– Но мы должны заново провести ритуал с узелковой магией, а то зелье не подействует! – заметила Гретхен.

Валентина с Ивой задумчиво закивали.

– Давайте попытаемся ещё раз, – предложила Лотти. – Но теперь немного по-другому. Как насчёт романтического ужина под луной при свечах, прямо в лесу?

– Хорошая идея! – похвалила Валентина. – Наше место силы отлично подходит для этого, как считаете? Во-первых, нигде нет такой концентрации волшебства, а во‐вторых, там можно спрятаться в ветках деревьев и за всем наблюдать. – У девочки снова затеплилась надежда.

– Класс! – согласилась Ива.

– Маме это понравится, она обожает романтику! – воскликнула Валентина и, предвкушая новый поворот истории, от радости бросилась обнимать подруг.

Такой ужин требовал тщательной подготовки. Девочки сошлись во мнении, что на этот раз нужно всё учесть. Нельзя допустить ни малейшей ошибки! До этого решающего вечера им предстояло поучаствовать в третьем состязании с лешими.

Первый восторг Ивы из-за соревнований за лес улетучился. Выполнять новые задания теперь казалось обременением. А если и на этот раз чародейки проиграют, то будут вынуждены терпеть не только мальчишек в своём лесу, но и их насмешки.

– Это пустая болтовня и чушь под сливочным соусом! – отозвалась Гретхен, когда Ива поделилась с подругами своими опасениями.

– В третий раз мы не проиграем! «Потому что с самого начала у нас будет преимущество!» – процитировала Валентина.

– Точно! С заданием, которое мы придумали, только сами и справимся! У мальчишек нет шансов! – засмеялась Гретхен, потирая руки.

– Мы ведь ещё будем тянуть жребий, и лишь тогда станет ясно, чьё задание выберет колесо фортуны – наше или их! – напомнила Лотти.

– А если на обеих записках написать наше задание? – победно улыбнулась Гретхен и вытащила из кармана бумажку. – Я о заклинании удвоения. Как только мы положим нашу записку в шляпу, записка мальчиков обновится – на ней появится то же, что и на нашей!

– В этом нет ничего плохого, – произнесла Ива. – Мы же добрые чародейки и применяем магию так, чтобы не причинить вреда другим людям. Помните, как в нашей клятве: «Клянусь я сердцем и душой»? – И девочки подхватили:

Клянусь я сердцем и душой,

В ясном уме, затменье – долой,

Сейчас торжественно клянусь,

Что если колдовать возьмусь,

Завет я стану выполнять

И силой не злоупотреблять,

А силу буду направлять,

Чтобы добро приумножать.

Жабий яд и паутина —

Клятва дана, прочь, чертовщина!

Девочки в один голос произнесли клятву, которую дали несколько недель назад. Их лица светились от счастья.

Чародейки добрались до того места, где повстречали мальчиков.

– Ничего себе! На этот раз не опоздали? – удивился Ной и вызывающе посмотрел на девочек.

Карло стоял, прислонившись к дереву, и издалека помахал им рукой. Гретхен даже немного пожалела, что он потерял к ней интерес. Конечно, такая огромная любовь – это слишком, но быть объектом обожания оказалось в какой-то мере приятно.

– А где же третий поросёночек? – с улыбкой спросила Ива.

– Ты имеешь в виду, третий мушкетёр? – вопросом на вопрос ответил Карло.

– А вы знаете, что трёх мушкетёров на самом деле было четверо? – Валентина упёрла руки в бока.

– Это те, которые на Рождество приходят к Иисусу Христосу? – переспросила Лотти.

Мальчики прыснули со смеху. Лотти от обиды закусила губу.

– Нет, Лотти, к нему приходят трое волхвов! – хихикнула Ива, ласково поглаживая малышку по спине.

– Ой! Я перепутала! – смутилась Лотти.

– Эмиль скоро придёт, у него были другие дела. – Ной вгляделся в даль, куда убегала узкая дорожка. Мальчик молчал, а вскоре его лицо просияло. – А вот и он! – Он сделал несколько шагов навстречу другу, а когда тот подошёл, хлопнул его по плечу и спросил: – Ну что, всё в порядке? – Эмиль утвердительно кивнул, и Ной успокоился.

– Мы не можем ждать вечно! – поторопила их Валентина. Все её мысли вертелись вокруг задумки, которую они хотели осуществить следующим вечером.

Больше всего девочка хотела, чтобы их план прошёл удачно и она могла наконец проснуться без тяжёлого камня на сердце. Валентина мечтала, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Ведь если план провалится, в конце летних каникул ей придётся упаковать чемоданы, сесть в самолёт и отправиться в Австралию. Чем дальше, тем чаще она просыпалась ночами в холодном поту и слезах. Ей снился один и тот же сон: как она сидит в самолёте и смотрит в иллюминатор, а на взлётной полосе стоят её подруги вместе с животными. Самолёт взлетает, и вместе с ним – Иоланда. Валентина прижимается носом к стеклу, у неё по щекам текут слёзы, и в следующий миг она замечает, что Иоланда отстаёт