– Меня Вероникой зовут, можно просто Ника. Речь пойдёт о нас с Андреем. Мы давно с ним знакомы и встречались до трагедии с тобой. Пока он летал с тобой в Германию, я побывала у врача. Я беременная. Срок семь-восемь недель, и я не хочу делать аборт, – говорила Ника, глядя на Ирину. – Я хочу сохранить ребёнка.

– Почему с этой новостью вы пришли ко мне? Это касается вас двоих, Вам нужно обрадовать Платонова. Он давно уже не мальчик, да и Вам пора рожать. От меня Вы чего хотите? Я не понимаю.

– Не понимаешь? Пока ты не встала между мной и им, всё было хорошо. Он слишком увлечён тобой, чтобы думать о чём-то вообще, – говорила она, как показалось Ирине, с грустью. – Он перестал мне звонить, и мы почти не видимся. Какой я должна была сделать вывод? Я решила, что между вами отношения.

– Что Вы несёте? Да, мы общались с ним несколько дней, но я не заметила особого интереса к своей персоне. Мы разговаривали, думаю, он это делал, чтобы отвлечь меня от дурных мыслей. Да и говорили мы больше о прошлом, но никогда не говорил ни о Вас, ни о ваших отношениях, – сказала Ирине. – Я рассказала Андрею о Вашем первом визите ещё до отъезда в Германию, но он сказал, что у него нет, ни перед кем обязательств. Значит, прежде чем говорить с ним, Вы пришли ко мне? Это неправильно. Меня ваши отношения не касаются.

– Всё я сделала правильно. Я теперь знаю, что между вами ничего нет, и ты мне не соперница, – радостно ответила Ника. – И у него теперь есть обязательства передо мной и ребёнком.

– Я рада, что Вы это, наконец, поняли. У Вас всё?

– Да. Извини за визит. Прощай.

Андрей позвонил вечером в четверг. Справившись о здоровье, предложил отвезти её в больницу, обещая заехать завтра после работы. Ирина отказалась от поездки, сказав, что поедет на такси и только после звонка. Она не стала говорить ему о визите Ники, решив поговорить об этом при личной встрече.

С утра, позвонив своему доктору, она вызвала такси и приехала в больницу в начале десятого. Выслушав рекомендации Олега Ивановича, которые повторили почти полностью просьбы отца, Ирина продлила больничный лист и собралась уходить, когда к доктору вошла сердитая медсестра.

– Олег Иванович, у больной Романовой истерика. Она рвётся встать и пойти домой. Я не знаю, как с ней разговаривать, она меня не хочет слушать. В палате мать истерикует, в коридоре её сын плачет.

Доктор, в сопровождении медсестры, вышел в коридор, простившись с Ириной. Ирина пошла следом за ними в палату. У больной действительно была истерика. Она не слышала ни голоса доктора, ни просьб медсестры. Доктор велел сделать ей укол. Ира подошла к кровати, на которой сидела молодая женщина и наотмашь ударила её по лицу. Та замолчала, испугано глядя на Ирину.

– Ты в состоянии объяснить причину своей истерики? Тихо, спокойно выдохнула и рассказала, что тебя так расстроило. Это, подруга, больница, а не психушка. Тебе сейчас сделают укол, и тебе будет всё равно, что станет с сыном на ближайшие десять часов. Дошло? Мы постараемся тебе помочь. Говори.

– Мне нужно домой. У меня сын здесь. Ему всего пять лет. Мне не с кем его оставить. Муж вернётся из рейса не раньше среды, – говорила она всхлипывая. – Отпустите меня домой.

– У тебя травма головы. Ты должна лежать минимум неделю. Можешь потерять сознание дома, на улице. Что будет с твоим сыном тогда? – говорил доктор.

– Тебя как зовут и сколько тебе лет? – вмешалась Ирина.

– Катя. Мне двадцать пять лет.

– Катя, я не так давно лежала в этой больнице и сейчас ещё на больничном. Ты доверишь мне своего сына? Подумай. Я оставлю тебе свой номер телефона и адрес, ты можешь звонить ему в любое время. Тебе нужна помощь, а я готова помочь.

– Я тебя совсем не знаю. Как я могу доверить тебе ребёнка?

– Поверить на слово. Я живу одна в собственной квартире. Ни мужа, ни детей у меня нет. Я работаю переводчиком. У тебя есть неплохой выбор. Обещаю навещать тебя каждый день вместе с ребёнком. Мужу лучше не говорить пока о случившемся, он в дороге и неизвестно как на него подействует эта новость. Доктор меня знает. Ты подумай, а я пока познакомлюсь с твоим сыном. Ты успокоишься, и мы войдём к тебе вместе с ним, – сказала Ирина и вышла в коридор, оставив доктора в палате. Она подошла к мальчику, сидевшему на больничном диване рядом со своей курткой. – Привет. Не плач, парень, мама обязательно поправится, но ей для этого нужно полежать здесь, в больнице. Ты можешь пока пожить со мной? Тебя как зовут?

– Никита. А где ты живёшь? У тебя есть дети? – всхлипывая, спросил мальчик.

– Детей у меня нет, а живу я в большом доме на пятом этаже по улице Первомайской. Зовут меня Ирина. Правда, игрушек у меня тоже нет.

– Мы можем взять с собой мои. У меня и планшет есть с играми и мультиками. Мама разрешит. Мы с тобой не будем ходить в детский сад?

– Извини, детский сад мне не осилить. Видишь, я до сих пор хожу с палочкой. Вытираем слёзы и идём к маме за решением.

Ирина вошла в палату с Никитой, который сразу обнял мать. Она гладила его по голове и, глядя на «спасительницу», говорила:

– Никита, ты пока поживёшь в квартире тёти? Папа вернётся из рейса и заберёт тебя домой. Мне нужно здесь остаться.

– Её Ирина зовут, и у неё нет игрушек. Можно мы возьмём наши из дому? Мам, она не будет меня водить в сад потому, что ходит с палочкой.

– Можно попросить тебя привезти и мне пасту, щётку, халат, сорочку. Никита знает, где что лежит. Это ключи и деньги. Здесь мало, но больше у меня пока нет, – глядя на Ирину, говорила Катя.

– Напиши всё что нужно, а деньги я не возьму. Говори адрес и запиши мой. Вечером обязательно позвони. Мы к тебе приедем только завтра утром, а к вам домой заедем прямо сейчас. Какие у тебя соседи? Мне бы не хотелось общаться с полицией.

– Я скажу соседке, что ты моя старая знакомая. Спасибо тебе.

– Поправляйся, а мы с Никитой на такси и будем переезжать. Скажи: чем его кормить? Как он засыпает? Чем любит играть? Я должна знать о нём хоть что-то. У