довольно быстро вывести из войны сразу двух римских союзников. Пока римляне не очухались бы и не успели привезти из Италии свои легионы, их надо было быстро лишить таких удобных плацдармов для вторжения в Малую Азию, как Пергам и Родос. К счастью, погода в день отплытия была превосходная. И ветер тоже оказался попутным. Поэтому флот вторжения бодро шел под парусами, вместо того чтобы напрягать силы своих гребцов. Громов всерьез надеялся проскочить и высадиться на Родосе. Но его ожидания не оправдались. Когда на горизонте замаячил силуэт этого острова, то наперерез их флоту ринулись многочисленные вражеские корабли. И их было много. Очень много.

Не срослось! Не фортануло! Но и такой вариант Александр тоже рассматривал. Еще до выхода в море подобная ситуация обговаривалась на военном совете. На случай встречи с вражескими кораблями было решено, что тогда основными силами флота Селевкидов в морском сражением будет командовать наварх Леонатис. Он уже успел показать себя компетентным флотоводцем, и царь мог доверить ему такое ответственное дело. Сам он себя крутым адмиралом не считал. Тут надо смотреть на жизнь трезво. Нет, в сухопутных боях он уже неплохо соображал, а вот в морских баталиях был полным профаном. Значит, флотом в этом сражении должен командовать настоящий профессионал. И наварх Леонатис был именно таким вот профи.

Поэтому сейчас навстречу врагам выходили девять десятков боевых кораблей Селевкидов, которых вела за собой флагманская гексера наварха Леонатиса «Гнев богов». Сам правитель Селевкидов остался командовать группой тылового охранения из двадцати семи боевых кораблей, из которых его гексера «Трезубец Посейдона» была самым крупным кораблем.

В задачу тылового охранения входила охрана толстобоких и неповоротливых транспортных судов с войсками и припасами. У противников в этом сражении транспортов не было. Да и боевых кораблей у них было больше, чем у Селевкидов. Нельзя было дать врагу прорваться к транспортам. Без них смысл вторжения на Родос терялся. Против боевых кораблей транспортники беззащитны. И в случае прорыва к ним триер и пентер противника им останется либо сдаться, либо погибнуть в морской пучине. Поэтому сейчас корабли Леонатиса выходили вперед, чтобы встретить атакующий вражеский флот. И по возможности не дать ему прорваться. А те двадцать семь военных кораблей, которыми командовал Александр, должны были стать последней линией обороны. Если враг все же сможет пройти через Леонатиса.

Уж с такой простой задачей царь Селевкидов думал, что справится. Тут особо мудрить не надо. Просто топишь всех, кто сможет прошмыгнуть мимо основных сил селевкидского флота. Да и что там греха таить. Самому себе Саня мог честно признаться, что морская битва его откровенно пугает. Одно дело – драться на суше, когда у тебя под ногами твердая земля. И в случае чего ты можешь банально удрать от противника. И совсем другое дело – когда ты сражаешься на качающейся палубе, вокруг глубокая вода, а доспехи на тебе не самые легкие. И ты даже убежать не сможешь, если вдруг что-то пойдет не так. Ну куда ты денешься с корабля посреди моря? Только и успеешь, что громко булькнуть в своей крутой броне. Снять-то доспехи в таком случае ты все равно не сможешь. Не успеешь, прежде чем захлебнешься. Это вам не компьютерная игра, где герои легко и непринужденно плавают в полном рыцарском доспехе как в купальнике. Это реальная жизнь.

Наблюдать морской бой со стороны оказалось не так уж и занятно. Это вам не современные эсминцы и ракетные крейсера двадцать первого века. Тут, в античности, скорости кораблей гораздо ниже. Да и вооружение поскромнее. Вначале боя и смотреть-то особо было не на что. Корабли долго маневрировали, выстраиваясь в боевой порядок. Каких-то особо хитрых маневров Громов не увидел. Противники выстроились в несколько рядов и двинулись навстречу друг другу. Из рассказов Ганнибала было ясно, что римляне в морских сражениях делают ставку на абордаж, а не на таран, как те же карфагеняне. Морская пехота у римлян, называемая либурнариями, отличная, и сражаться она умеет не хуже хваленых легионеров. Кроме того, римляне придумали еще и такую штуку, как абордажный перекидной мостик, который обозвали корвусом. Этот корвус имел на конце большой железный шип в виде клюва. При абордаже мостик с силой опускался на палубу вражеского корабля, пробивая своим клювом доски настила и застревая в них. Тем самым атакованный корабль обездвиживался, и на него по корвусу перебирались римские либурнарии. Это значительно упрощало римлянам захват вражеского судна. Ведь они по такому вот абордажному трапу могли легко и быстро перебрасывать большое количество своих солдат на палубу корабля противника.

Согласитесь, что гораздо проще перебираться с палубы одного качающегося корабля на палубу другого по деревянному мостику с низкими перилами, чем перелезать без всяких подручных средств или карабкаться по веревке, привязанной к абордажному крюку. И учитывайте, что это надо делать в полной воинской снаряге. Да еще и когда противник вам всячески мешает это сделать. Кстати, красивых полетов на канате, привязанном к мачте, на палубу корабля противника тут не было. Это вам не пираты Карибского моря. Это античный мир. Здесь мачты снимают и укладывают на палубу перед боем. Это делается специально, чтобы избежать их падения при столкновении кораблей во время таранного удара. А в самом сражении корабли передвигаются исключительно на веслах. Никаких парусов.

Правда, по словам того же Ганнибала, римские корабли с корвусами не отличались особыми мореходными качествами. Тяжелая конструкция абордажного мостика, расположенная на носу, нарушала центровку корабля, и при сильном волнении такой кораблик мог легко перевернуться. Тем не менее римляне продолжали использовать корвусы и предпочитали идти на абордаж, а не таранить вражеские корабли. А вот их греческие союзники, судя по увиденному, больше доверяют таранным ударам. А сам абордаж у них не так популярен. Это уже если вам совсем не повезет, и ваш корабль потеряет ход или зацепится при таране за вражеское судно. Вот тогда возможен и абордаж. Но специально идти на абордаж родосцы и пергамцы не любили. Только если припрет.

В отличие от своих противников, Леона-тис в этом морском сражении делал ставку на артиллерию. Нет, пушек у его кораблей не было. Эксперименты с порохом пока закончились полным провалом. Но вот поступившие на флот снаряды с «сирийским огнем» для метательных машин полностью поменяли всю концепцию морского боя. Кроме того, помимо стандартных корабельных баллист еще сорок два боевых корабля в данный момент были оснащены новейшими огнеметами. И хотя били они не так далеко, как метательные машины, но психологический эффект на вражеских моряков производили грандиозный. В общем, после появления на