— Если бы?

— Зачем ему скрывать?

— Репутация мотеля — это не фунт изюму!

— Думаешь, ради этого он наврал полиции?

— Такое бывало, и не раз.

— И кто же, по-твоему, находился в номере с Ронли Фишером?

— Подкинь меня к мотелю, где меня сцапали, я заберу своимонатки и машину агентства. Потом и поговорим.

— Не забудь про свою физиономию, — заметила Берта. — Еесрочно надо обработать антисептиком. Достань немного перекиси водорода и ваты,но тебе также понадобится и чистое белье. У тебя вся одежда в крови. Как жетебя угораздило угваздаться с ног до головы?

— Один из этих типов ударил меня по лицу, когда онокровоточило.

— Сукины дети!

Я подсказал Берте, как ехать, и она двинула к мотелю«Эджемаунт».

— Пошли со мной, — сказал я ей, когда мы прибыли.

Она вылезла из машины и направилась со мной в мотель.

К нам вышел сам управляющий.

— Не думаю, что нам следует и далее сохранять за вами номерв нашем отеле, мистер Лэм.

— Но я уже здесь, и мой номер оплачен до завтра.

— Мы сохраняем за собой право выселять тех, кто не вызываету нас доверия.

— Что же во мне подозрительного?

— Мы не желаем иметь у себя постояльцев, которыенабрасываются на женщин.

— А что, разве я пытался наброситься на женщину?

— Так заявляет полиция. К тому же вы еще и шантажист.

— И по этой причине вы собираетесь выселить меня?

— Да, — сказал он как отрезал.

Тогда я обратился к Берте:

— Хорошо, ты свидетель. Запомни вот что, когда мы обратимсяв суд. Меня выбросили из номера по двум причинам: нападение на женщину ишантаж.

Лицо управляющего побледнело.

— Обождите минуту, — взмолился он. — О чем вы говорите?Какой суд?

— Я выдвину против вас обвинение на пятьдесят тысяч долларовза оскорбление личности, еще на пятьдесят — за выселение из номера и вчиню искна сто тысяч на покрытие судебных издержек.

Управляющий судорожно сглотнул.

— Как же вас выпустили на свободу?

— Позвоните в полицию и поинтересуйтесь.

— Прошу вас сюда, пожалуйста, — пролепетал бедняга.

Проводив нас в офис, он снял ключ со стенда и не говоря нислова вручил его мне.

Подойдя к своему номеру, я раскрыл дверь и отступил, чтобыпропустить Берту.

Я нашел стакан, которым Карлота запустила в меня.

Он ударился о постель, отлетел к стене и скатился на пол закроватью.

Придерживая пальцами изнутри, я поднял его, открыл своюсумку, достал порошок для снятия отпечатков пальцев и принялся за работу.

Когда мне удалось выделить пару отличных отпечатков, я вынуллипкую ленту, чтобы завершить работу.

— Черт подери, чем ты занимаешься? — спросила Берта.

— Прижимаю ленту. Собираюсь перенести на нее все этипальчики.

Покончив с этим, я прикрепил кусок ленты к картону.

— Поезжай в офис, — сказал я Берте. — Я умоюсь и двинуследом за тобой.

Берта ехала в своей машине, а я — в своей. Когда мыдобрались до места, там надрывался телефон. Ответила Берта, но тут же передалатрубку мне.

— Это тебя.

Я взял рубку.

— Лэм слушает.

Это был Фрэнк Селлерс.

— У меня для тебя новости, малыш. По-моему, стоитсотрудничать с полицией и иметь друзей, которые души в тебе не чают.

— Что же это за хорошие новости? И чем вызвано столь бурноеизъявление дружеских чувств?

— Дело против тебя прекращено, и Берта может забрать своикровные пять тысяч баксов обратно в любое время.

— Хорошо, — сказал я, — а как насчет той тысячи?

— Какой еще тысячи?

— Десяткой сотенных купюр с записанными номерами, те, чтовынули из моего кармана.

— Ну, это же доказательство.

— Доказательство чего?

Он смешался.

— Ну… ну, черт возьми, доказательство, и все тут.

Детективное агентство «Черный ястреб» записало все номерабанкнотов, поэтому не может быть никаких сомнений, чьи они по праву.

— Эту тысячу я получил в качестве гонорара. Хочу, чтобы мнеее вернули.

— Что за бред сивой кобылы, малыш? Какой к черту гонорар зашантаж?

— Кто сказал про шантаж?

— Карлота Шелтон.

— Пусть она заявит об этом в суде.

— Ну, знаешь ли, — прокричал Селлерс в трубку. — У тебяхватает наглости требовать эту тысячу долларов? — Ну… черт бы тебя побрал, неиспытывай судьбу, жалкий дурак… Если ты упрешься рогом, то поневоле заставишьее обратиться в суд и накрутить тебе хвост.

— Эти десять стодолларовых купюр были заработаны мною в потелица. У меня их при свидетелях вытащили из кармана, и я хочу, чтобы мне вернулиобратно мои деньги.

— Побеседуй об этом с окружным прокурором.

— Не знаю я никакого окружного прокурора. Хочешь, беседуй сним сам. Повторяю еще раз, что хочу, чтобы мне вернули эту тысячу долларов.Если ты передашь их Карлоте, я обращусь в суд и ты мне уплатишь из своегокармана.

Ты сукин сын! — крикнул Селлерс и швырнул трубку.

Покинув офис, я позвонил Элси Бранд.

— Дональд! — воскликнула она, услышав мой голос. — Чтослучилось? Берта говорила, что тебя арестовали?

— Я и был арестован.

— И что ты был весь в крови.

— С головы до ног!

— О, Дональд!

— Все заживет до свадьбы! — пообещал я. — Между прочим, унас на счету каждая минута. Подскочу, чтобы прихватить тебя, а затем двинемсяпо разным адресам. У тебя нет сегодня свидания?

— У меня… Нет.

Элси, врать нехорошо.

— Назначено одно, но я все переиграю. Объясню ему, что этосвязано с работой.