Марин улыбнулся.

– Орден тамплиеров существует до сих пор.

На сей раз я пришёл в замешательство.

– Вы же сказали, что папа распустил их.

– Формально, – отозвался Марин. – Но, как мы помним, девять рыцарей ускользнули из лап Филиппа. Так же, как девятеро основали орден за двести лет до того. Интересное совпадение, вам не кажется? Более того: их потомки продолжают изводить королевскую линию Франции. Помните золотой флорин с портретом Филиппа, найденный в пустой сокровищнице?

Мы кивнули.

– Это стало подписью тамплиеров. Говорят, что всякий раз после коронации, когда новоявленный король Франции просыпается утром в своей спальне, он находит на подушке золотую монету с чеканкой в виде тамплиерского креста. Угроза в том же стиле, что и у давних соратников ордена – ассасинов.

Глаза Тома расширились.

– Это правда?

– Бесспорно. Короли, конечно, всё отрицают, но когда удалось разговорить слуг, они рассказывали, какими испуганными выглядели их господа наутро.

– Но королевские покои охраняются, – заметил я. – Как же тамплиеры туда попадают?

Марин пожал плечами:

– Спроси у них.

«Мастера уловок и двусмысленностей», – подумал я. Тамплиеры напомнили мне учителя: тайны внутри тайн, шифры внутри шифров.

– Двенадцать рыцарей – и каждый ушёл своим путём… – сказал я. – Снова уловки.

– Как всегда.

– Тогда как же искать клад? – спросила Салли. – Те девять рыцарей исчезли триста пятьдесят лет тому назад. Если Железный Король не смог узнать, у кого из них сокровища, как обнаружить их теперь?

– Ах, – сказал Марин. – Вот и ещё одна причина думать, что тамплиеры существуют по сей день. Видите ли, со времён Филиппа, всякий раз, когда коронуется новый король Франции, кроме монеты появляется загадка. Если вы сможете разгадать её, то узнаете, куда тамплиеры отправили сокровища.

Вот теперь мне стало по-настоящему интересно.

– Какая загадка?

Марин подмигнул Салли.

– Видишь, какой я умный? Бенедикт не может устоять перед тайной. Именно так я им манипулирую.

Салли звонко засмеялась и посмотрела на Симона. Тот незаметно кивнул Реми, безмолвно приказав тому присматривать за дядей, а потом вышел из комнаты.

Марин тем временем продолжал:

– Загадки всякий раз разные. Это может быть карта, или головоломка, или шифр. Символ или надпись на иностранном языке… Иногда всё одновременно. Во времена отца Людовика всё началось с карты. Я нашёл её спрятанной между страницами старой книги в библиотеке Лувра. До момента смерти отца Людовика и коронации нового короля мне даже удалось найти две подсказки. Но затем все прочие подсказки исчезли, и была задана новая загадка. Конечно, поиск головоломки – это головоломка сама по себе.

– Вы знаете, с чего начинается загадка для Людовика?

Старик ухмыльнулся.

– Подними этот коврик. – Марин указал на персидский ковёр, расстеленный перед камином. Том откинул его в сторону. Затем Марин, поднапрягшись, попытался сдвинуть стол.

– Застрял, – пропыхтел он.

Мы с Салли начали помогать ему, а тем временем вернулся Симон с новой порцией успокоительного отвара для Марина.

Он остановился, с некоторым удивлением созерцая, как мы ворочаем стол его дяди. Наконец стол сдвинулся. Том, стоявший перед камином, отскочил, когда прямо у него под ногами из пола выскочила паркетина.

Симон ошеломлённо посмотрел на неё: очевидно, он раньше не знал об этом тайнике. Марин открыл его своей тростью. Внутри оказалось совсем небольшое пространство. Там лежало некоторое количество бумаг и коробка из соснового дерева. Марин вынул их, бросил на ближайшее кресло и порылся среди бумаг.

– Вот оно.

Он протянул мне пергамент. На нём кто-то написал стихотворение.

Симон заглянул мне через плечо, читая текст.

– Дядя, что это?

– Стихотворение поэта по имени Венсан Вуатюр, – сказал Марин. – Он написал это месяц тому назад.

Симон резко вскинул голову, но промолчал, и его дядя продолжил:

– Это ключ к началу новой охоты за сокровищами тамплиеров.

– Почему вы так решили? – спросила Салли.

– По трём причинам. Во-первых, сюжет явно связан с историей Филиппа Красивого, Жака де Моле и тамплиеров. Победоносный король низвергает своего врага и сжигает его на костре, затем он гибнет сам, а орден восстаёт из пепла. Конечно, это может быть совпадением, но есть и вторая причина, более любопытная. Думаю, Том может её угадать.

Мой друг удивлённо вскинул брови.

– Я? – Он снова просмотрел бумагу, ёжась под нашими пристальными взглядами. – Почему я?

– Ну, ты можешь это прочитать, не так ли?

Том покосился на меня, но я и сам не понимал, что творится с Марином. Первой догадалась Салли.

– Стихотворение написано на английском.

Марин кивнул.

– Венсан Вуатюр был французским поэтом и писал по-французски. У нас нет ни одного свидетельства, что он пользовался английским языком. Кроме этого.

– Вы думаете, он был тамплиером? – спросил я.

– Нет. Я думаю: ему дали готовый текст и заплатили, чтобы он выдал стихотворение за своё. Это подводит нас к третьей и наиболее убедительной причине – загадке тамплиеров: чем заплатили Вуатюру.

Он взял коробку из соснового дерева и протянул Салли. Она открыла её. И ахнула.

Внутри лежала монета. Одна-единственная золотая монета со знакомой чеканкой.

Изумлённый, я вынул её из коробки.

– Это же…

Марин кивнул с довольным видом.

– Тамплиерский флорин.

Я повертел монету в пальцах. Она истёрлась по краям, гурты стали почти плоскими. «Baldvinus Rex» – было написано с одной стороны. А с другой: «de Ierusalem».