Естественно, рыцарство в княжестве Тюм переживало упадок – чегоиного ожидать при такой княжне? Поговаривали, что и в императорском дворцеположением дел в Тюме весьма недовольны. Втихомолку ждали громов и молний,именного Постановления – указа о немилости с большой императорской печатью.Счастье еще, что Серый Кардинал Тюма была женщиной властной и энергичной. Наней, похоже, княжество и держалось, ее стараниями карающий гром Постановленияпока что не грянул.

Сейчас вся эта попирающая законы естества компания медленноприближалась к распахнутым настежь тяжелым воротам «Голубого дракона». Яркоодетые, увешанные драгоценностями женщины и мужчины под стать Капитану впрочем,эти тоже не пренебрегали драгоценностями и пышными одеждами. Даже собаки у нихбыли – не крупные боевые псы, а поджарые изящные борзые в золотых ошейниках.«Скорее всего, и насчет платьев не врут», – подумала Анастасия. Она,конечно, презирала Ирину, но интересно все же – какие они, платья? Простолюбопытно. В целях познания. Женщин на улицах древних городов, которые показалволшебник-ничтожество, она не успела рассмотреть толком, и их нарядов тоже.

Ирина остановила своего чалого напротив ворот. Собравшаясявокруг Капитана компания особой почтительности не проявила – поклонилисьнебрежно, далеко не все. Подлинного рыцаря это привело бы в справедливуюярость, и он не преминул бы отходить их плеткой, но мыслимо ли ожидать такогоот белокурой притчи во языцех? Конечно же, Ирина Даже не почувствовала себяуязвленной. Сидела на коне, поигрывала тройной цепочкой на груди и бесстыжепялилась Капитана, а тот, сердито отметила Анастасия, разглядывал ее вполнеблагожелательно. Анастасия невольно сжала рукоять меча. Впрочем, этойбелобрысой кошке – и глаза-то зеленые, кошачьи – хватило бы доброй оплеухи...

– Это новый менестрель? – промурлыкалаИрина. – Почему же я о нем не знаю? Любезный, ты, скорее всего, не знал,что при нашем дворе умеют ценить подлинное искусство?

Капитан прижал струны ладонью и учтиво поклонился:

– Простите невежду, ваше великолепие. Мы люди темные,право, не слыхали про ваши вернисажи...

Будь на месте Ирины кто-то другой, столь наглый ответ, даеще сдобренный непонятными словами, мог бы Капитану дорого стоить (Анастасияохнула про себя, потом мысленно же хлопнула себя по лбу – знать бы заранее, чтоон умеет играть и петь, менестрелем его и следовало объявить! Тогда любаяпромашка сойдет за чудачество, у менестрелей вполне обычное и, в общем,прощавшееся). Правда, рослый усач двинул было коня к Капитану, но Иринавоспрещающе подняла звенящую браслетами, сверкающую самоцветами перстней руку.

– Назад! Милый мой, менестрели – народ не от мира сего,и относиться к ним следует снисходительно. – Вновь обернулась к Капитану:– Ты как-то странно изъясняешься, менестрель. Кто ты и откуда?

Капитан блеснул великолепными зубами:

– А и есть я, княгинюшка светлая, менестрель МайклДжексон прозвищем, а и бреду-то я из больших Дерунов, в волости Ганделоповой.Не доводилось бывать в тех краях, милостивица?

– Эти местности мне неизвестны, – сказалаИрина. – Но они должны быть весьма привлекательны, если рождают стольдаровитых и красноречивых менестрелей. Хочешь поступить ко мне на службу? Могутебя заверить, меня не зря называют ценителем и покровителем искусств...

– Обмозгуем, светлая княгинюшка, – поклонилсяКапитан. – В искусствах мы обучены. Бывало, какой малый ребятенок у нас вдеревне произрастет, из люльки едва выскочит, сразу канючит – мамка, отдайискусствам обучаться...

Капитан был человек осторожный, и то, что он сейчасбалагурил столь рискованно, могло означать одно – он успел уже наслушаться отсвоей компании сплетен о княжне Тюма. Не перегнул бы палку, встревожиласьАнастасия. На счастье, Ирина, похоже, куда-то спешила. Она благосклонноулыбнулась Капитану:

– Когда надумаешь, приходи в мой горком. Башни еговидны отовсюду, дорогу всякий покажет.

И тронула коня. Кавалькада потянулась мимо ворот – девушкипо примеру хозяйки одаривали Капитана ослепительными улыбками, мужчиныпоглядывали дружелюбно, как на своего. Только усач нахохлился. Проводив ихвзглядом, Капитан ударил по струнам:

За окошком свету мало,

белый снег кругом валит,

а мне мама, а мне мама

целоваться не велит...

– Ольга! – крикнула Анастасия, перегнувшись черезперила. – А ну-ка быстренько сюда, оба! Капитан с Ольгой неохотнопоплелись к крыльцу. Толпа проводила их разочарованньм гулом и сгрудиласьвокруг кувшинов с пивом.

Анастасия молча прошла впереди них в свою комнату,обернулась резко:

– Дорогие мои, вы не забыли, что нам здесь засиживатьсяне след? Капитан, не ты ли жаждал побыстрее отсюда убраться? А вы оба будтонарочно внимание привлекаете... Они посерьезнели.

– Знаешь, развеяться захотелось, – сказалКапитан. – Дорожка, что б ей... А в горкоме я ни разу под гитару не пел,жутко интересно было бы попробовать...

– Я понимаю, – сказала Анастасия. – Самойразвеяться хочется. Но... Серый Кардинал здесь, между прочим, та еще баба. Ихозяйка в княжестве, строго говоря, она, а не эта кошка белобрысая. А парочкасоглядатаев на любом постоялом дворе всегда болтается. Пока что за нас еще не брались,однако – – как знать? Не стоит рисковать. Поэтому, Олька, отправляйтесь-ка вына базар, и немедленно. Что покупать, сама знаешь.

Когда за ними захлопнулась дверь, Анастасия присела у столаи показала язык своему отражению в зеркале. Она ничуть не кривила душой, говоряо возможных неприятностях. Тюм в самом деле следовало покинуть как можнобыстрее, и все же, положа руку на сердце... Кошка белобрысая, пялится, как накупленное!

Точить меч Анастасии входило в обязанности Ольги, ноАнастасия тем не менее сама спустилась в оружейную (имевшуюся при каждомпостоялом дворе) и принялась за дело сама – чтобы занять чем-то руки, не сидетьнаедине с мыслями. Возившиеся с оружием и доспехами своих хозяев оруженосцыкосились на нее удивленно, но спрашивать, почему она сама точит меч, понятно,не посмели – этикет не позволяет. Мало ли какие обеты налагают на себярыцари...

Ольга и Капитан вернулись, нагруженные всем необходимым,принялись увязывать вьюки. Анастасия отправилась к себе, ждала, когда ониуправятся с делом и придут. За окном помаленьку смеркалось, огромная багроваяЛуна выползала из-за крыш. Анастасия пожалела, что бинокль упрятан далеко –можно было бы досыта налюбоваться Луной. Почему Капитан иногда как-то страннопоглядывает на Луну? Словно бы со смутной тревогой что-то вспомнить пытается?

Дверь распахнулась. Ольга выкрикнула с порога:

– Капитан пропал! Анастасия встрепенулась:

– Что?!

– Пошел напиться в трапезную. Сказал, что тут жевернется. И не вернулся. Нет его нигде...