Я еще раз поднесла ладонь ко лбу, опустила ее на грудь и тутже вернула ко лбу — в общем, все так, как учил американец, замечу, к немаломуизумлению кудрявого, который просто остолбенел и спросил:

— Вам кого?

— Извините, ошиблась квартирой, — спохватилась я ипопятилась к лифту.

В этот миг из глубины комнат послышался голос: «Ну все, яготов, можно отправляться.» Из-за спины кудрявого выступил симпатичный мужчинав элегантной шляпе и строгом элегантном пальто. Я растерялась. А это кто такой?И что мне делать?

Я решила повторить процедуру: приложила ладонь ко лбу,перенесла ее на грудь и тут же вернула обратно. На мужчину в шляпе этоподействовало ошеломляюще. Он открыл рот и задумался.

— Мне нужно с вами поговорить, — не тратя попусту времени,заявила я.

Мужчина в шляпе нервно глянул на кудрявого, сказал:«Дружище, подожди в машине, я скоро освобожусь,» — и пригласил меня войти вквартиру.

«Ага, — подумала я, — значит это он друг моего американца.»

Как только за кудрявым закрылась дверь, мужчина в шляпелихорадочно схватил меня за руку и закричал:

— У нас мало времени! Быстро говорите: где он?

— Вашего друга пытались утопить, — возмутилась я. — Почемувы его не встретили?

— В том-то и дело, что я встречал его, — рассердился мужчинав шляпе. — Но он пропал. Где он? Уже несколько дней ищу его! Где он? Где он? —и с этим вопросом друг американца начал меня тормошить.

— Сама хотела бы знать, — заорала я, с трудом из его руквырываясь. — Уже приходила к вам, но вас не было, а он ждал в машине.

Мужчина схватился за шляпу, видимо желая схватиться за голову.

— Кошмар! — в отчаянии закричал он. — Кошмар! Вы знаете гдеего искать?

— Понятия не имею. Мы расстались час назад, может чутьбольше. Вы сами виноваты. Если вызвали друга, так надо было его встречать.

— Не читайте мне морали, — рассердился мужчина. — Кто выему?

— Посторонняя, — покривила я душой.

Не признаваться же незнакомому человеку в каких мы самериканцем отношениях.

Мужчина в шляпе, похоже, был очень расстроен.

— Где его искать? Где его искать? — беспомощно приговаривалон.

— Не знаю, не знаю, — в ответ лепетала я.

Вдруг он схватил меня за руку и исступленно воскликнул:

— Понимаете, я должен его найти! Этот человек мне оченьдорог! Я должен его найти! Должен его найти!

— Он тоже так считает, — заметила я.

Мужчина бросил предаваться отчаянию и посмотрел на меня, какна предмет ничтожный и впервые увиденный.

— Вы поможете мне? — деловито поинтересовался он.

Я ответила:

— Постараюсь, но в возможностях сильно ограничена? Самапотеряла его.

Мужчина нервно глянул на часы.

— Как жаль, я спешу. Меня ждут, — сказал он.

— Это я поняла.

— Могу я рассчитывать на вашу помощь? — уже с любезнымиинтонациями повторил он.

Я приуныла, но все же заверила, что может.

— Тогда помогите мне, — скороговоркой попросил мужчина. —Если увидите моего друга вновь, скажите ему, что он в опасности. Скажите, что яс ума схожу, что ищу его, что хочу ему помочь. Все! Все сделаю для него! Такему и скажите!

С этими словами мужчина вытолкал меня из квартиры, захлопнулдверь, залетел в лифт и был таков. Я же, как оплеванная, осталась стоять налестничной площадке — без информации и без лифта. Признаться, наглостью его ясражена была.

«Он — на лифте, а мне что же, пешком спускаться поступеням?» — растерянно думала я.

Теперь мне не терпелось позвонить Доферти. Вернувшись вТамаркин офис, я сразу побежала в ее кабинет. По дороге вспомнила, чтоамериканец ведь как-то раздобыл мой адрес, который «братаны» узнали благодарядокументам из забытой на мосту сумочки. «Братаны» — из моих документов,следовательно американец — от «братанов». Больше ему разжиться такойинформацией было негде.

С этой мыслью я набрала телефон Доферти и, услышав мужскойголос, воскликнула:

— Мэй ай спик ту мистер Доферти?

— Мистер Доферти у телефона, — услышала я в ответ наприличном русском и пригорюнилась.

И подумала: «Пора бы освежить свой английский. Видимо,совсем ни к черту произношение, раз мистер Доферти на русский перешел.»

— Слушаю вас, — любезно сказал он. — Говорите.

И я оцепенела. Что говорить? Даже не знаю с чего начать. О,боже, дай мне сил!

Видимо Господь сжалился надо мной и сил дал, иначе с чем быя повела беседу.

— Мистер Доферти, — воскликнула я. — У меня тут возникланебольшая проблема…

Я замялась, соображая как бы проблему понятней изложить, но,видимо, мистер Доферти не располагал лишним временем, потому что поспешноспросил:

— Какая проблема?

— Пропал ребенок, — ответила я, решив зрить прямо в корень.

Мистер Доферти спросил чей ребенок, я сказала что мой, онахнул и бросился выражать свои соболезнования, немного недоумевая, почему ясчитаю эту проблему небольшой. Соболезновал он искренне и довольно длинно, акогда выразился весь, то спросил:

— А почему вы обращаетесь с это проблемой ко мне? Выамериканская гражданка?

— Нет, что вы, мне бы и в голову такое не пришло! —ужаснулась я в порыве патриотизма. — Слава богу, я русская гражданка, чего ивам желаю.

К моему пожеланию Доферти отнесся равнодушно, точнее вообщепроигнорировал его.

— Так в чем проблема? — с раздраженным недоумениемпоинтересовался он.

— Я же вам сказала, — начала я, собираясь изложить суть ссамого начала, но мистер Доферти не обладал достаточным для этого терпением.

— Уже все понял, — оборвал меня он, — но почему вы мнезвоните?

— Ах, ну потому, что вы друг моего очень доброго знакомого.

Здесь я не лгала, человек, который спас меня дважды имелправо на такое звание.

— Как зовут вашего доброго знакомого? — спросил Доферти, и язашла в тупик.

Я отчаянно мычала и экала, совсем как наши модныетелерепортеры, но мистер Доферти, в отличие от телезрителей, мычания и эканиямне не простил. Более того, он бросил трубку, предварительно попросив позвонитьпосле того, как я вспомню имя его друга.