В отличие от многих состоятельных людей, Дмитрий Евгеньевич свое богатство не демонстрировал. Он не коллекционировал яхты, не носил дорогих часов, не собирал предметы старины, а в свободное время занимался проблемами и развитием города. Такой вот парадокс местного значения.

– Большие деньги – это большие возможности, – резонно считал он. – А все остальное: небо, солнце, лес, река и красивые женщины – одинаковы для всех, независимо от количества денег, – лукаво добавлял мэр, и это было почти правдой.

Но денег, как известно, много не бывает. Когда знакомый местный бизнесмен начал издалека многозначительный разговор с намеками и подтекстом, Шинков вначале дрогнул, он не хотел связываться с наркотиками, но предложение носило такой перспективный финансовый характер, что он все взвесил, подумал и решил попробовать, тем более от него требовалась малость – обеспечить лояльность местной полиции, которая, как оказалось, и сама заинтересована в левых доходах. Все так и пошло по накатанной схеме-колее, полиция получала куш с наркодилеров, а тех, кто отказывался платить дань, охотно привлекали для отчетности.

Мэр себя успокаивал. Пока во власти присутствуют люди, питающиеся от наркобизнеса, он будет держаться на плаву.

– У нас ведь до сих пор не приняты нужные законы. А что с нас на местах взять? У нас на местах взятки гладки.

Тем временем Инга Шинкова мечтала жить в Европе, ей никогда не нравился провинциальный городок, куда она приехала вслед за мужем. Внешне холодная и высокомерная, Инга сгорала от ревности, она знала обо всех романах и романчиках мужа, но не хотела разводиться с ним не потому, что потеряла бы ежемесячные ассигнования, а потому, что любила.

Инга убеждала себя:

– Я знаю, что муж меня тоже любит, я нужна ему, пусть я создаю иллюзию любви, того, что я желанна и любима. Пусть на самом деле это не так, но мне так удобнее и легче.

Иногда от отчаяния появлялось желание отомстить. Инга придумывала себе романы, провоцировала мужчин на отношения, но когда отношения возникали, то прекращала их через очень короткое время. Так было и со специалистом спортотдела, красавцем Владимиром, она даже позванивала ему домой и дышала в трубку, а потом в составе комиссии, которую сама придумала, явилась на урок физкультуры, который вела его жена. Жена хлопнулась в обморок, а Инга потеряла к Владимиру всякий интерес, впрочем, особого интереса и не было. Она до дыр зачитывалась книгами по психологии, где искала ответ на вопрос: «Что делать, если вам изменяет муж?» Психологи утверждали, что сбор информации о любовнице и сравнение себя с ней лишены смысла, и предлагали одно действенное средство – окунуться с головой в какое-либо увлекательное дело. Она решила, что это будет косметический салон, недавно купленный мужем для нее.

– Мне необходимо хорошо выглядеть, причем всегда, может, он и пересмотрит свое отношение ко мне, – уверенно говорила Инга и действительно всегда выглядела изумительно.

Она любила выезды за границу, к теплому морю и солнцу. Стройная и красивая брюнетка в ярком купальнике на берегу океана привлекала внимание мужчин, как солнце притягивает планеты. Она могла похвастаться и страстными прогулками с итальянцами, и встречами с почтительными арабами, и романами с нежными турками.

Инга на время забывала про мужа, и ей было хорошо, но потом зависимость от Шинкова накрывала ее с головой и все возвращалось на круги своя. Любовь-привязанность была похожа на зависимость наркотическую, игорную, которая болезненно разрушала и не сулила ничего хорошего. Психологи писали, что это неизлечимо. Жизнь останавливалась, теряла всякий смысл, Инга не могла дышать и становилась равнодушной ко всем окружающим. От постоянного напряжения и ревности она начала болеть: ее мучили головные боли, расстройство нервной системы, появились проблемы с легкими, щитовидной железой, боли в суставах. Перечень жалоб постоянно возрастал, Инга проходила все возможные обследования, процедуры, регулярно ложилась на лечение в клинику неврозов, но и это не помогало. Она срывалась и опять узнавала номера его любовниц, а потом действовала по одинаковой схеме.

– Здравствуйте, это Инга Шинкова. Я жена вашего любовника.

Дамы на другом конце провода терялись, молчали, а Инга продолжала:

– Мне бы хотелось, чтобы вы исчезли из нашей жизни, а то я гарантирую вам проблемы, – и любила добавить пару крепких слов, для того чтобы облегчить понимание.

Женщины угрозу понимали сразу, потому что об Инге были наслышаны. Одни «подруги мужа» действительно уходили в тень, другие, сразу не сориентировавшиеся, имели проблемы. Их на улице случайно встречали мужчины бомжеватого вида и тихонько угрожали. Результат получался незамедлительным. За эти «легкие приключения» Инга исправно платила, она хотела быть в курсе личной жизни супруга, несмотря на прохладу с его стороны.

– Я имею на него прав больше, чем эти профурсетки.

Дома Инга и виду не подавала, что знает обо всех амурных похождениях мэра, с мужем была сама любезность и учтивость, а на приемах блистала новыми нарядами и украшениями. Она любила слышать за спиной завистливый шепот.

– Как хороша жена у Шинкова. Красавица, просто красавица. Говорят, что умна, занимается бизнесом. Какая прекрасная пара!

Долгие годы держа ситуацию на контроле и руку на пульсе, пожиная плоды того, что сумела разглядеть в нищем студенте с горящим взглядом успешного политика и бизнесмена, последнее время Инга чувствовала тревогу. Может, это ощущение исходило из тех эсэмэсок, что кому-то писал ее муж. «Киса, милая, я скучаю».

Кисок, лапочек, душек, милашек за всю совместную жизнь было так много, что она уже сбилась со счета, но вот сейчас что-то внутри просто восставало, «включало тревожную красную кнопку» и громко сигналило: «Внимание, угроза!» Инга решила, что с этим надо что-то делать.

Полгода назад

Рита потрогала большим пальцем ноги пышную пену. И опустилась в ванну. Белое облако обволакивало тело и расслабляло так, что возникала гудящая дрожь. Глаза сами собой закрылись, она ощущала каждую клеточку и словно качалась на волнах, а все происходящее вокруг казалось далеким и неважным.

В двухкомнатной квартире улучшенной планировки, где она обитала, интерьер был выбран тщательно, и если бы сюда приходили гости, чего категорически не разрешалось, им бы очень понравилось. Здесь приветствовали изыск и пафос, мебель на изогнутых ножках с золотыми ручками, картины и зеркала в шикарных рамах с позолотой, искусственный камин. Все это квартирно-мебельное благополучие, возможно, гармонировало бы с внутренним миром проживающих и приводило в восторг гостей, но совсем не в случае с Риткой. Ей все в этой квартире казалось ненатуральным, противоестественным, притворным, неискренним, как она сама.

Ее привез и поселил сюда Дима. Дмитрий Евгеньевич Шинков, мужчина приличного возраста. Ритке было все равно. Мама Алла сдала ее, как вещь в пользование, и у вещи появился Хозяин. Ритка, мысленно возвращаясь к их первой встрече, не могла понять, почему он кинулся на ее тело, что он в ней «такого» нашел? Смеясь, Шинков говорил: