в совершеннейший экстаз, поведала свою историю и выслушала рассказы трех остальных – о Людовике Деле те умышленно не упоминали. Гарольд перевел их слова капитану Майку и остальным членам экипажа, которые отвечали фразами типа «Oh, god!» и «What an adventure, guys!».

Поговорив с Гарольдом, капитан Майк по его просьбе изложил некоторые методы рыболовного промысла. Во время разговора там присутствовали еще трое моряков – каждый с подаренной Маквеем бутылкой рома.

Сам Фенимор, выпив в полном соответствии с облегчением от спасения и тоской по утраченному Вито, спросил капитана, нельзя ли вернуться в точку, где осталась «Аркебуза», но точные координаты назвать так и не смог. В ответ Майк жестом показал всю тщетность этого демарша. А заодно заявил, что им пора двигаться прежним курсом в порт Нью-Йорка, который и был для него пунктом назначения.

Анри остался на палубе. И в тот самый момент, когда экипаж поднимал на борт их маленькую шлюпку, почувствовал спиной руку Маквея, которая схватила его за плечо и соскользнула. Тревожно плеснулась вода. Он повернулся, перегнулся через борт, но увидел лишь волну, поднятую упавшим в воду Маквеем. Самого шотландца нигде не было видно. Анри уже собрался заорать «Человек за бортом!», но из-за охватившей его паники не смог – крик застрял в горле.

Сейчас или никогда. Чтобы позвать на помощь, объяснить другим ситуацию и ввести их в курс дела, понадобится тридцать секунд, которые для Маквея, если он еще не опустился на дно, могли оказаться роковыми. Что им двигало – выброс адреналина, запас жизненной энергии или сверхъестественная сила дружбы? Тратить время на обдумывание этого вопроса Анри не стал и лишь прыгнул в воду, мысленно очертив на поверхности мишень. Вот он!

Маквея Анри заметил в десяти метрах внизу, тот опускался на дно. Глаза разъедала соль. Он закрыл их и сильнее заработал ногами, вытянув перед собой руку в попытке нащупать друга. Чтобы со смеженными веками настигнуть Маквея, неожиданно коснуться его ноги и схватить за лодыжку, Анри требовалось чудо. И оно действительно произошло, поэтому теперь доподлинно известно, насколько нельзя полагаться на статистику, которая, как водится, и правит совпадениями.

Не выпуская Маквея, одной рукой сжимая его сведенные вместе ноги, другой отчаянно гребя, Анри развернулся и рванул обратно к поверхности. Ноша была тяжела и тянула вниз. Отпустить? Ну уж нет. Надо бороться до конца, пусть даже рискуя утонуть. Он и в самом деле неумолимо шел ко дну.

Зажав в зубах конец веревки, к нему торпедой бросилась Жюли. Подплыла, обвязала ее вокруг лодыжки Маквея, отпустила, взяла Анри за запястье и поплыла к кораблю. Капитан Майк с каким-то другим матросом накинули веревку на лебедку и без труда потащили Маквея наверх. Когда Рей ухватился за планширь, Жюли отпустила его и запрыгнула на палубу. Вот из воды показалась нога Маквея, потом все тело. Он напоминал крупную меч-рыбу (еще одну). Его уложили и пару раз хлестнули по щекам. После положенных в таких случаях процедур в исполнении Жюли Маквей изверг из себя гейзер воды. Анри тем временем с большим трудом перекинул через борт ногу и покатился по палубе.

Чтобы прийти после всех этих злоключений в себя, понадобилось еще несколько глотков рома. Но только не Маквею, который поклялся, что больше в жизни капли в рот не возьмет (хотя впоследствии продержался всего два дня). «Ньюстар» лег на прежний курс.

Капитан Майк встал за штурвал, а жертвам кораблекрушения предложил воспользоваться его каютой.

Бо́льшую часть времени Анри и Жюли сидели на корабельной банкетке и обменивались рассуждениями о подлунном мире. Как-то вечером Маквею даже пришлось просить их прекратить болтовню и дать ему поспать. После этого они до утра шушукались. В эту ночь она даже урвала поцелуй у Анри, в полумраке залившегося краской.

Для этой парочки он стал первым и последним. Герой, влюбляющийся в героиню, показался им слишком уж затертым стереотипом.

Как-то утром «Ньюстар» на глазах у немногочисленных туристов, вставших пораньше и собравшихся на острове, который несет на себе бремя статуи Свободы, спокойно вошел в порт, будто вернувшись с банального рыболовецкого промысла.

– Большое яблоко, друзья мои! – сказал Маквей. – Гарольд, дорогой, окажите любезность, выскажите нашему добрейшему капитану Майку на вашем языке благодарность.

– Да с превеликой радостью. Только зачем на набережной собрались все эти люди?

За два часа до этого – и сорок пять минут до установленного звонка будильника – Кэти Кинсли, жительницу пригорода небольшого городка, облюбованного представителями среднего класса, поднял с постели, а точнее даже вырвал из сна ее главный редактор Уильям Б. Кроуфорд. «У нас намечается премилая история, лапочка моя. Я послал за тобой Джимми с фургоном. Так что готовься, красавица, чтобы вечером у нас был отличный репортаж». В свои тридцать два года Кэти так и не утратила иллюзий и ее амбициозные намерения сделать карьеру в журналистике не претерпели никаких изменений. Вообще-то она метила на должность в CNN, хотя пока считалась специалисткой по газетным уткам, а также по необычным, милым или просто забавным новостям, выходившим в эфир в конце вечернего информационного выпуска телеканала WBXFZ, который, что ни говори, время от времени смотрели четверть населения Нью-Джерси. На место событий она частенько выезжала вместе с оператором Джимми, приятным, хотя и несколько неповоротливым стариком.

Она встала с постели, стараясь не разбудить своего мужа, Джонни-Джона, который бросил работу в магазине автозапчастей «Форд», дабы без остатка посвятить себя сочинению сценария для Голливуда. И вот уже год торчал дома, дожидаясь возвращения Кэти. При этом даже не утруждал себя забирать из школы их пятилетнего Джейми, утверждая, что именно в этот час его посещает творческое вдохновение. Ну да, ну да. Но что ему могла на это сказать Кэти? Ведь это она сама, прочтя книгу по личностному развитию «Позаботьтесь о себе, станьте собой», прислушалась к приведенной в ней рекомендации и посоветовала мужу «не мечтать о жизни, а воплощать мечты в жизнь». Заинтригованный Джонни-Джон прочел первую главу, мгновенно уволился и впрягся в работу, взявшись сочинять сценарий своего фильма «Галактическая паника», который медленно – даже слишком – обретал очертания.

Кэти спустилась вниз, приготовила себе яичницу, проглотила ее, запила чаем, поцеловала спящего Джейми и в этот момент услышала сигнал Джимми, который ждал ее на улице. В шесть часов утра. Да, теперь ей не миновать пары неприятных замечаний со стороны Элен Флэннаган, желчной соседской старухи, страдавшей бессонницей, но не скупившейся на упреки в том, что ей мешают спать.

Сев в