так просто! – говорит Эйден, и слова начинают вылетать из него одно за другим: – Ему надо было лишь чаще ходить на уроки. Читать книги. Уделить немного внимания экзаменам. Он не идиот. То есть да, он идиот, но не в этом смысле. Он должен был только немного постараться, и мы бы поехали вместе.

Клэр с трудом сглатывает, чувствуя обиду. Все это время она думала так про Эйдена и Гарвард. Мечтала, как они оба будут учиться на Восточном побережье, будут вместе. А Эйден хотел того же со Скотти.

– Не знаю, – в который раз говорит Эйден, пиная камни на террасе и расшвыривая в стороны желуди. – Наверное, я и сам не понимал, как сильно злюсь на него.

– На самом деле ты не злишься, – отвечает Клэр. Ее лицо вспыхивает, когда она вспоминает сегодняшний разговор со Стеллой. – Просто тебе грустно уезжать. Вот ты и срываешься на него.

Эйден пожимает плечами:

– Просто столько всего скоро изменится! И было бы здорово, если хотя бы что-то одно осталось прежним, правда?

Клэр требуется несколько секунд, чтобы снова обрести дар речи.

– Правда. Но тогда…

– Что?

– Как ты можешь винить меня за ту фигню с Гарвардом?

Он хмурится:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты так переживал, что я захочу, чтобы ты поехал туда. Поступил туда. И, если честно, может, ты в чем-то прав. Я не знаю. Иногда кажется, что нет другого выхода, кроме как расстаться. А иногда…

– Что есть.

– Что есть, – соглашается Клэр. – Часть меня по-прежнему считает, что было бы здорово учиться недалеко друг от друга.

Эйден наклоняется, чтобы подобрать желудь, и вертит его шапочку.

– Я должен был рассказать тебе.

– Ничего страшного, – отвечает Клэр, хотя не чувствует уверенности в своих словах.

– Просто мне было очень паршиво из-за той идеи со Стэнфордом.

– Я ведь никогда по-настоящему не собиралась…

– Знаю. И все же. У меня было такое чувство, будто мы заключили своего рода сделку, пусть даже изначально это задумывалось как шутка. Даже если никто из нас никуда по-настоящему не собирался. Но… я просто не смог заставить себя. Не смог подать эти дурацкие документы.

– Ты боялся, что я захочу, чтобы ты поехал туда.

– Нет. – Эйден качает головой. – Я боялся, что сам захочу поехать.

Клэр резко вскидывает голову:

– Что?

Он пожимает плечами:

– Мне всегда была ненавистна даже сама мысль о Гарварде. Я этого никогда не скрывал. И ты знаешь, что я всегда хотел оказаться в Калифорнии. В смысле, я до сих пор не могу поверить, что меня приняли в Калифорнийский университет…

– Знаю, но…

Он перебивает ее, внимательно глядя на желудь в своей ладони:

– Но я боялся, что если поступлю в Гарвард, то выберу его.

– Почему?

– Потому что тогда смогу быть ближе к тебе.

Клэр смотрит на него во все глаза.

– Шутишь?

– Я люблю тебя, – просто отвечает Эйден, словно она именно об этом его спросила. Но в каком-то смысле, наверное, так и было.

– Эйден… – начинает Клэр, но замолкает, не зная, что сказать дальше.

– Думаю, сейчас это уже неважно, – отзывается Эйден. – В конце концов, мы окажемся там, где нужно. Все мы, я имею в виду. И наверное, даже Скотти. Кто знает, правда?

Клэр удается кивнуть головой:

– Кто знает.

В доме снова включили музыку, и народ курсирует в кухню и обратно, подняв повыше стаканы и двигаясь в такт музыке.

Клэр смотрит на небо, усеянное звездами, а потом закрывает глаза.

Когда она снова открывает их, Эйден внимательно наблюдает за ней. Его лицо всего в каких-то нескольких сантиметрах от ее, словно он вот-вот поцелует ее. Она нерешительно отстраняется, и Эйден хмурится:

– У тебя точно будет фонарь под глазом.

Клэр поднимает руку к своей щеке и легонько касается ее:

– И у тебя тоже. Может, даже два.

– Да, но в твой первый день в колледже… – Эйден издает стон. – Прости! Поверить не могу, что это мы!

– Все нормально. – Клэр изо всех сил старается улыбнуться, не обращая внимания на распухший глаз. – Зато я буду выглядеть крутой. Никто не захочет со мной связываться.

Эйден смеется:

– О да! Вид у тебя будет очень устрашающий.

За их спиной кто-то открывает дверь, потом раздается взрыв хохота, и на террасу вылетает пара кроссовок. Одна из них, перевернувшись несколько раз, приземляется прямо рядом с Клэр и Эйденом, и они оба морщат носы.

– Это же?.. – спрашивает он, и она кивает.

– Блевотина. Определенно, кого-то стошнило. – Клэр, сузив глаза, смотрит на мокрую кроссовку. – А ты не хочешь прогуляться?

Эйден быстрым движением поднимается на ноги и протягивает руку, чтобы помочь встать Клэр.

– Пойдем отсюда.

Они обходят дом сбоку. В деревянном заборе есть дверца, ведущая на улицу, по-прежнему заставленную машинами – верный признак успешной вечеринки. Поравнявшись с «Вольво» Эйдена, Клэр испытывает непреодолимое желание забраться туда, попросить его завести двигатель и поехать куда-нибудь, все равно куда, только не в Калифорнию или Нью-Гэмпшир. Но они проходят мимо автомобиля молча и идут дальше по улице куда глаза глядят.

Полночь миновала, и почти во всех домах погашен свет. Иногда они видят, как в окне мелькает свет от телевизора или блестят глаза кошки, но большая часть этого района уже спит, и царящая тут глубокая тишина звенит, словно статические помехи.

– Мне жаль, что так вышло с твоим списком, – говорит Эйден. Они сворачивают направо, потом налево, направляясь все дальше в глухую ночь пригородов. – Кажется, все пошло наперекосяк.

Клэр пожимает плечами:

– Надо было меньше планировать. За что боролась, на то и напоролась.

– Что мы пропустили?

Свернутый лист бумаги по-прежнему лежит в ее кармане, но Клэр не достает его.

– Не знаю. Мы должны были поесть мороженое. Остановиться у кинотеатра. Побывать в беседке.

– Но они не были нашими «первыми», правильно?

– Просто места, которые что-то значат.

– Мне жаль, что у нас ничего не вышло, – говорит Эйден, косясь на Клэр. Его слова наполняют ее пронзительной болью. Она резко останавливается и смотрит на него. Эйден поворачивается, и Клэр видит, как на его лице проступает понимание того, что он сказал.

– Ох, – тихо произносит Эйден. – Я не хотел…

Клэр проглатывает вставший в горле ком:

– Знаю.

– Но все же.

– Что?

– Прости, что у нас ничего не вышло.

– И ты меня.

Они продолжают идти дальше, только теперь ближе друг к другу.

– Так, и где мы должны были сейчас находиться?

Сначала Клэр кажется, что в этом вопросе тоже содержится некий скрытый смысл.

Они должны были быть на необитаемом острове.

Они должны были быть в одном