Именно это стремление послужило причиной, почему дуэль не закончилась на первых секундах, но уже победой сновидца. Хромой маг не желал быстрой победы, кровожадно из мести хотел истерзать противника, видеть, как с каждым новым неудачным нападением он всё сильнее слабел, всё больше терял контроль, начинал паниковать. Пусть внешне хозяин встречи не выдавал проступившей слабости, но сновидца не обманет тот хаос, что постепенно захватывал его силы в Тени.

Можно сказать, что древний маг по-настоящему издевался над самоуверенным потомком.

Вскоре после начала дуэли Нихалиасу стало понятно, что банальными стихийными атаками не пробить защиту противника, которая была настолько громоздкой, что точно напоминала непреступную крепостную стену. Казалось, что каждое заклинание выбивало из неё только по одному кирпичику. На самом деле, только именно что «казалось», но Безумец очень старательно поддерживал эту иллюзию. Это вынудило магистра искать обход и другую тактику. И обнаружить эти намерения было ещё проще, учитывая, что Нихалиас не озаботился ни маскировкой, ни заклинаниями-обманками. Обычные маги даже не догадываются, насколько могут просматриваться в Тени многие их старания. А магистр всё недоумевал, как противник умудряется глушить любые его попытки влиять через Тень с помощью магии духа. Когда же Нихалиас решил обратиться к энтропии, чтобы усилить себя с помощью пленённых духов, то единственное, что он обнаруживал, это остаточные эманации захваченных жителей дремлющего мира, до которых более опытный маг энтропии добрался раньше.

Действовать на упреждение сновидцу давалось куда большей ценой, чем если бы они просто перекидывались друг с другом заклинаниями. Он тоже начинал уставать. Но ведь разве не в этом смысл дуэли — показать своё мастерство, а не голую силу?

Безумец внешне давал фору противнику, чтобы зрители продолжали верить, что основное место действия всё ещё реальность, а не Тень, и магистр вроде как даже побеждает. Однако вскоре и гости начали подмечать обратное, поскольку пока один начал проявлять видимые признаки усталости, второй же абсолютно не изменился с начала дуэли, даже ни разу не дёрнулся, когда магистр вновь и вновь атаковал ненавистного противника.

Несколько раз магией духа ему пытались перекрыть доступ в Тень, но, разумеется, безрезультатно. Зато сейчас Безумец сам решил использовать подобное. Несмотря на застывший на лице хлад, таким ходом он точно злорадствовал, мол, смотри и учись, как надо ставить настоящие блокаторы. Правда, узнал об этом магистр только тогда, когда решил создать очередное заклинание и обратиться к посоху. Тогда-то и раздались лёгкий треск и вспышка. От неожиданности и боли лорд выронил посох, обхватил пострадавшую руку и сжал зубы до оскала, чтобы не закричать.

После этого удара наступил момент передышки. Нихалиас уже совсем не скрывал своей усталости, стоял, тяжело дышал; появились первые признаки магического истощения. Наклоняться и подбирать посох, он так же не спешил, а только продолжал злобно посматривать на своего врага. Эта дуэль стала пощёчиной по непробиваемой самоуверенности магистра, но он не хотел сдаваться, только злился, обвиняя в своих неудачах противника, а не свою непредусмотрительность.

Впервые Безумец даже хмыкнул, вспомнив о собственной былой самоуверенности. Правда, о том, что, как бы ты ни был силён, всегда найдётся противник сильнее, ему преподали урок гораздо раньше, ещё в молодости.

В тот же момент случилось то, что испортило настроение сновидцу, вроде бы вкусившему азарт дуэли. Вдруг в Тени мелькнул след чужой магии. Безумцу даже не пришлось осматривать зал, он и так догадался, что это был один из телохранителей магистра, который решил подкрасться незамеченным к магу и ослабить его, тем самым приблизив победу своего господина. Мужчина отчётливо начал чувствовать, как магические силы постороннего пытаются подобраться к его собственным, и это его злило. Магистры альтуса погрязли в хвастовстве своих сил и родовитости, но когда дело доходит до реального испытания их «важности», так они тут же опускаются до ухищрений. Анодат даже в сражении против рабыни не смог не прибегнуть к магии крови, чтобы усилить себя с помощью рабов, которых таскал с собой. Но это его не спасло. Нихалиас же, впервые встретил противника, которого не смог задавить своим титулом, тут же наплевал на святость правил дуэли и призвал помощь со стороны. Он точно знал, что творит его подчинённый, не зря же так приободрился. Однако и его это не спасёт.

Неизвестный маг оказался хоть и весьма способным, но ещё более неаккуратным по работе с энтропийной магией. За всю дуэль магистр ни разу не позволил себе раскрыться, он держал свои силы под контролем. Даже Вирен, используя подобное заклинание во время проверки нового учителя, соблюдал правила безопасности, не открывался для прямого удара. А вот от того, что творил ныне посторонний, сновидцу даже стало тошно. Его действия — верх безвкусицы и неуважения к магии! Ни аккуратности, ни осторожности, ни даже намёка на собственную защиту. Кажется, он абсолютно не видел разницы между школами магии, не понимал, что прямолинейность стихий, недопустима в школе энтропии. Ну что ж, тем хуже для него. Кто-то же должен сегодня заплатить жизнью, чтобы встречу не назвали скучной.

В реальности никак не отразилось то, как один маг, слишком открывшийся для удара, получает этот удар. Только следящие за Завесой гости могли почувствовать отголосок воистину огромного магического всплеска, что пришёл из Тени. Они первыми и поняли, почему вдруг один из солдат замертво падает. Этот всплеск, который открывшийся маг не был готов принять и отразить, прошёл через него весь, сжигая и уничтожая всё на своём пути. Последним признаком сильнейшего поражения всех внутренних органов стала кровь, которая потекла не только изо рта, а даже ушей ныне уже мертвеца.

По залу прошлась очередная волна ропота, стоящие неподалёку от того мага господа, инстинктивно начали пятиться в разные стороны. Пребывавшие в состоянии шока солдаты, пока ещё не додумались оттащить подальше своего вроде ещё секунду назад живого соратника.

Вскоре уже все поняли, кто это сделал и за что, но ни один не высказал возмущения, что дуэлянт атаковал постороннего, даже магистр промолчал. Нихалиас понимал, заостри он внимание на этом инциденте и придётся официально сознаться, что на дуэли с каким-то оборванцем призвал помощь, а это, разумеется, позор, поэтому ему пришлось делать вид, что ничего и не произошло, а солдат просто попал под шальное заклинание. Хотя именно невозмутимость ему давалась теперь с ещё большим трудом, поскольку своего соперника он начал… бояться. Хромой маг даже не оборачивался, в лицо не видел того, кто хотел совершить подлый удар, но убил его, казалось, с одного взмаха руки. Невольно задумаешься, а не