С Володей мы расстались где-то минут через десять, и яотправилась в гостиницу пешком. Во-первых, потому, что на ходу лучше думается,а во-вторых, потому, что не хотела облегчать жизнь приставленному ко мне парню:ехать по центральным улицам малой скоростью занятие не из легких, пусть немногопомучается.

Севу Креста как возможного шантажиста можно смеловычеркнуть. Моего мужа он не шантажировал, а попросту убил, чтоб другимнеповадно было. Значит, вышел на Володю кто-то тремя рангами ниже и небрезгающий малой толикой денег, хотя «толика» не такая уж и малая. Оставим покашантажистов, вряд ли это поможет отыскать Ваньку, а вот Сева Крест — личностьявно перспективная. Кто-то решил, что при этом имени у дружка моего мужавозникнут правильные ассоциации. Володька хитрит, кое-что о том, как Димказаграбастал кучу денег, он, безусловно, знает. Допустим, Сева Крест отдалприказ разделаться с вором, при этом в живых случайно осталась я и, случайноили нет, мой сын. Скорее случайно, повода оставлять его в живых я по-прежнемуне видела. Где был Ванька, когда я металась после взрыва по пепелищу? Нескладывается… Будем считать, что Ванька находится у людей Севы Креста, аТолстяк, или Свин, как его уже дважды назвали соратники (кстати, прозвищеподходит ему необыкновенно: в самом деле Свин), так вот Толстяк скорее всегоработает на этого самого Креста. Он должен знать, где мой сын, но просто так кнему не пойдешь и не спросишь, значит, надо его вынудить отвечать на вопросы.Для этого все средства хороши. Стоит поднять всю муть, осевшую за два года,тогда непременно всплывет что-то опасное для них и они начнут суетиться. А мненужно запастись терпением и ждать, делая при этом вид, что я ищу их деньги.

Сразу подходить к гостинице я не стала, для начала сделалаосновательный круг и огляделась. Кое-что мне не понравилось: бритый верзила удверей в вестибюле, который увлеченно читал газету, и джип «Чероки» черногоцвета прямо напротив дверей. Оторвавшись от чтения, парень в вестибюленесколько раз посмотрел на джип и даже подавал какие-то знаки. Посидев немногона скамейке неподалеку от гостиницы, я решила, что ребята скорее всего явилисьпо мою душу и торопиться на встречу с ними не стоит. Интересно, есть ли угостиницы еще один вход и дежурит ли возле него такой же здоровячок?

На первый вопрос можно было уверенно ответить «да», а вотвторой… Вдруг мне повезло и ребята считают меня дурой, которая ни о каком иномвходе, кроме центрального, ни в жизнь не подумает, а может, они сами не оченьумные, по крайней мере, в прошлую нашу встречу особо сообразительными они себяне показали.

— Придется проверить, — вздохнула я, вновь обошлагостиницу по кругу и смогла насчитать еще четыре двери. Одна мне особеннопонравилась, почти вплотную к ней росли две голубые ели, и никаких мордастыхпарней возле них не наблюдалось.

Я пялила глаза на вожделенную дверь минут пять, потомрешительно шагнула к голубым елям и, больше не раздумывая, ухватилась за ручкудвери.

За дверью был длинный коридор и, что особенно приятно,совершенно пустой. Я ходко затрусила вперед и оказалась возле лестницы,поднялась на пять ступеней и встала перед выбором: можно пойти налево, а можнонаправо, два абсолютно одинаковых коридора разбегались в разные стороны.

Я пошла направо и вскоре смогла сориентироваться. Приоткрыводну из дверей, я увидела часть холла и сообразила, что нахожусь буквально внескольких метрах от вожделенной камеры хранения. Мне очень хотелось иметь наруках что-нибудь посерьезнее горячего желания победить в предстоящей войне. Япреодолела эти несколько метров и смогла достать свою сумку, а потом тем жеходом покинула гостиницу, никого по дороге не встретив. Торопливо удалившись напочтительное расстояние, бросила прощальный взгляд на джип и на силуэттомящегося от безделья парня в окне.

По коридорам за мной никто не бегал, значит, утреннийследопыт либо проводил меня до гостиницы и успокоился, либо дожидался менявозле голубых елей и сейчас вновь собирался сесть мне на хвост. Это стоилопроверить.

Я запрыгнула в троллейбус, проехала до бассейна и спустиласьк старым домам. Улочки здесь узкие, малолюдные, а дворы проходные. Я вышла кстарому кладбищу и немного посидела в зарослях крапивы, высунув кончик носаиз-за ограды.

Ничего подозрительного. Успокоившись на сей счет, явыбралась из крапивы и через пять минут покинула кладбище.

Требовалось в самое ближайшее время найти себе пристанище, окотором никому не будет известно, а затем еще раз нанести визит Толстяку.

Пристанище обнаружилось неожиданно легко. Я шла от кладбищак автобусной остановке по улице, застроенной старенькими одноэтажными домиками.О всяких там удобствах здесь отроду не слышали, зато покосившихся заборов,развалюх-сараев и бродячих собак было в избытке.

Перед одним из таких заборов на скамейке сидела здоровеннаябаба неопределенного возраста и грызла семечки. Может, поза ее была чересчуризысканна, может, во взгляде, обращенном ко мне, возник живой интерес, но я,повинуясь безотчетному порыву, шагнула к ней, расплылась в улыбке и спросила:

— Не скажете, кто здесь может сдать комнату на месяцили на два? Заплачу вперед.

— Тебе? — вытерев рот кулаком, поинтересоваласьона.

— Мне.

— Я сдам. Иди глянь на хоромы, вдруг не подойдет.

— Подойдет, — заверила я. — У меня работахлопотная, весь день на ногах, буду только приходить ночевать.

— Если с хахалем, то двойная цена за ночь. Днем по дварубля с рыла — ты не обеднеешь, а мне тоже жить надо.

— А если рыл не будет, все равно по два рубля?

— Чегой-то им не быть? — возмутиласьхозяйка. — Девка ты красивая, и здоровьем вроде бог не обидел… Но, если небудет, плати как квартирантка, хотя такие, как ты, в лачугах не живут, имудобства подавай.

— Очень мне улица ваша понравилась, —развеселилась я. — И к работе близко.

— Здесь близко только кладбище, — хмыкнулахозяйка. — Идем, покажу, что к чему.

Осмотр занял минут десять, я заплатила за месяц вперед иудалилась, пообещав прийти ночевать и захватить с собой бутылку: обмытьновоселье. Так как вещей я не оставила, хозяйка к перспективе увидеть бутылкуотнеслась с сомнением, но деньги свое дело сделали, и на прощание онаулыбнулась вполне дружески.

Теперь можно было навестить Толстяка, и я уже знакомыммаршрутом отправилась на улицу Кирова, где находился его роскошный дом.

Не доходя двух кварталов, позвонила из автомата. Трубкусняли сразу, и Толстяк бросил недовольно:

— Да.