— А если бы ты застала Холгейта с хорошенькой крошкой? Чтотогда?

— Не знаю, — ответила она, — но я почему-то чувствовала, чтоне застану там никакой хорошенькой крошки.

И я увидела то, что ожидала.

— И что ты увидела?

— Я уже говорила — неразобранную постель. Пустую квартиру…Конечно, я не настолько глупа, чтобы лезть в чужую спальню в присутствииуправляющего. Просто дверь была приоткрыта. У мистера Холгейта прекраснаятрехкомнатная квартира…

— Как, по-твоему, ничего не тронуто? Никаких признаков, чтоквартиру обыскивали?

— Нет. В квартире полный порядок.

— Ладно, — продолжал я, — мы распрощались, и ты сразу пошласпать?

— А что?

— Я хочу знать.

— Зачем тебе?

— Чтобы дать тебе совет. Ты спрашивала, надо ли оповеститьполицию о происшедшем? По-моему, твой босс попадет в весьма неловкое положение,если полиция будет уведомлена, а потом вдруг окажется, что он просто приятнопроводил время…

— Хорошо, Дональд. Буду с тобой откровенна. Есть одно место,где он, как я думала, мог быть. Одна квартира…

— И ты вытащила даму из…

— Не говори глупостей! Я поискала его машину. Если бы он былтам, машина стояла бы у того дома. Я съездила туда, чтобы тщательно всеосмотреть кругом. Машины там точно не было.

— Ну и что?

— Ночью я несколько раз звонила ему домой и — никакогоответа. Я очень волнуюсь.

— Подожди назначенных встреч, — повторил я. — Если он неявится, а встречи важные, тогда будешь знать, что пора уведомить полицию.

— Хорошо, — неохотно согласилась она. — Первая встреча — вдесять часов утра. Не хотелось бы ждать, но… пожалуй, это самое разумное.Дональд, ты будешь сегодня где-нибудь поблизости?

— Буду возникать время от времени, давать о себе знать. Тыбудешь в офисе?

— После девяти.

— Или забегу, или звякну, — пообещал я.

Повесив трубку, я подождал до двадцати минут девятого ипоехал в «Мирамар Апартментс». Без труда припарковался и ровно в половинедевятого постучал в дверь Дорис Эшли.

На ней был прозрачный утренний пеньюар, сквозь мягкиескладки которого просвечивали очертания её тела.

— Дональд! — воскликнула она. — Так рано!

— Половина девятого, — недоуменно возразил я.

— Я тебя и просила быть в половине девятого, а сейчас тольковосемь и…

— Сейчас и есть половина девятого, — уточнил я.

— Как? — воскликнула она. — Будильник только что прозвонил.А я ставила его на без четверти восемь.

Я взглянул на стоявший у кровати будильник. Он показывал двеминуты девятого.

— На какое время ты ставила его вечером?

— Звонок? На без четверти восемь.

— Нет. Когда ты заводила будильник, ставила время, сверялаего с другими часами?

— Сверяла по телевизору. Смотрела передачу и…

— Ты поставила на полчаса раньше.

— Не может быть! Покажи-ка твои часы.

Дорис подошла почти вплотную. Я поднял руку, показываянаручные часы.

Она взяла мою руку и притянула к себе, так что моя рукапочти касалась ее пеньюара.

— Ну и ну, скажите на милость! — Помедлив, она добавила: —Дональд, мне надо что-нибудь на себя набросить. В кухне греется кофейник.Присмотри, а…

Я быстро. Не стесняйся — я спрячусь за створки стенногошкафа.

Сбрасывая на ходу пеньюар, она метнулась к шкафу.

Прежде чем она скрылась за шкафом, я с волнением узрелтрусики и лифчик. Дорис вскоре появилась в нарядном платье и изящных туфельках.

Я восхищенно присвистнул.

— Дональд! — прикрикнула она на меня. — Не отвлекайся!

— Трудновато… Туфельки и впрямь что надо. Это что,крокодиловая кожа?

— Да. Обожаю крокодиловую кожу. Просто с ума схожу покрокодиловой коже и чулкам бежевых оттенков. — Дорис приподняла юбку и,улыбаясь, поглядела на меня. — Нравится?

— Нравится.

Она сказала:

— Я голодна, как волчица. Хотела выпить только чашечку кофе,но теперь думаю, не съесть ли немного бекона с тостами. Как, по-твоему, времяесть?

— О, у нас уйма времени, — поддержал я ее. — Вполнеукладываемся, так что можно позавтракать и здесь, если хочешь.

— Нет, предпочитаю завтракать в аэропорту. Пока будем ждатьсамолет. А сейчас можно немножко перекусить. — И она поспешила на кухню.

Я подошел к стенному шкафу, за которым она одевалась. Тамбыли развешаны платья и другие наряды, а в выдвинутом ящике виднелись предметыинтимного женского туалета.

В глубине шкафа я отыскал полку с обувью и, торопливонащупав туфлю из крокодиловой кожи, посмотрел марку фирмы. — «Ага — Чикаго,штат Иллинойс». Взял вторую пару. Эта была из Солт-Лейк-Сити. Тот самый обувноймагазин. Его маркировка была на туфельке, которую я нашел в кабинете Холгейта.

— Дональд, ты где? — послышался ее голос из кухни.

— Иду, — ответил я.

— Не займешься ли тостами, пока я жарю бекон? У меняэлектросковородка, бекон получается — что надо!

Возьми тостер. Хлеб вон там.

Я достал из хлебницы хлеб, нарезал, вложил в тостернесколько ломтиков и нажал кнопку.

Электросковорода не подвела, и в уютной кухне аппетитнозапахло поджаренной свининой и ароматным кофе.

— Дональд… — капризно протянула Дорис. — Извини меня заДадли!

— Да ладно уж.

— Он… он воспользовался твоим положением. Я бы так непоступила. Ну, я знаю, он вынудил тебя, и тебе пришлось говорить, что ты будтобы видел то происшествие.

— Дорис, а у меня для тебя новость, — сказал я.

— Какая?

— Я действительно видел то дорожное происшествие.

Тарелка чуть не выпала у нее из рук.

— Что?! — воскликнула она.

— Я видел то происшествие, будь оно неладно! — повторил я. —Это одно из странных потрясающих совпадений, которые случаются раз в миллионлет. Разумеется, в тот момент я не имел ни малейшего представления, чтопроисшествие заинтересует кого-нибудь, но… так уж получилось. Я его видел — ивсе тут!