упомянули[149], маллы и сидраки, большие народы. Это те маллы, у которых чуть не погиб Александр, раненный при взятии какого-то городка, а сидраки — те, которые, как мы сказали[150], по преданию происходят от Диониса. Близ самой уже Паталены называют землю Мусикана и землю Саба, где Синдоманы[151], и еще землю Портикана и других, которых всех покорил Александр, обитающих в поречье Инда, а последней — землю Паталены, которую образует Инд, разделившись на два устья. Так вот, Аристобул говорит, что они отстоят друг от друга на тысячу стадиев, Неарх добавляет к этому восемьсот, а Онесикрит определяет каждую сторону заключенного между ними острова, треугольного по очертанию, в две тысячи стадиев, а ширину реки там, где она разделяется на рукава, стадиев в двести, называет же он этот остров Дельтой и говорит, что она равна Дельте в Египте, однако он неверно говорит это. Ведь Дельта в Египте, говорится, имеет в основании тысячу триста стадиев, а каждая из обеих сторон — меньше основания. В Паталене есть значительный город, Паталы, по которому и назван этот остров.

(34) Онесикрит говорит, что большая часть морского побережья здесь[152] очень мелиста, и особенно у устьев рек, из-за наносов, приливов и из-за того, что не дуют ветры с суши, но преимущественно господствуют в этих местах ветры с моря. Говорит он и о земле Мусикана, превознося ее, из чего кое о чем рассказывается как об общем и с другими индами, как, например, о долгожительстве, таком, что к ста годам они присовокупляют еще тридцать (и ведь некоторые говорят, что серы живут еще дольше их), о простоте жизни и здоровье, хотя земля изобилует всем; особенность же их в том, что у них устраиваются общие трапезы вроде лаконских, поскольку они трапезничают общественно, а мясо добывают охотой; они не пользуются ни золотом, ни серебром, хотя у них есть эти руды; вместо рабов они пользуются молодыми людьми в расцвете лет, как критяне афамиотами, а лаконяне илотами; они не разрабатывают знания, кроме врачебного искусства; ведь чрезмерное занятие на деле некоторыми из них они считают злодеянием, [С702] как, например, военным и тому подобными искусствами; а судов у них не бывает, кроме судов за убийство и за насилие, так как не от самого зависит не подвергнуться этому, а все то, что касается деловых отношений, зависит от самого у каждого, так что следует терпеть, если кто-то обманул доверие, но и обращать внимание на то, кому можно доверять, и не наполнять город судами. Все это говорят участвовавшие в походе с Александром.

(35) Однако, издано и некое письмо Кратера к своей матери Аристопатре, рассказывающее много прочих необычайных вещей и не согласующееся ни с кем, и, вот, то, что Александр дошел до Ганга. Он говорит, что сам видел эту реку и чудовищных водных животных в ней, и размеры и ширины и глубины ее скорее далеки от достоверности, чем близки к ней. Ведь в том, что это величайшая из упоминаемых рек на трех материках, а после нее — Инд, третья и четвертая — Истр и Нил, достаточно единогласны. Что же касается подробностей, все говорят о ней по-разному. Одни говорят, что наименьшая ширина ее — тридцать стадиев, а другие — даже три, Мегасфен же говорит, что когда она бывает в своей средней мере, то ширина ее достигает и до ста стадиев, а глубина наименьшая — двадцать оргий.

(36) Что у слияния ее и другой реки[153] расположен город Палиботры, длиной в восемьдесят стадиев, шириной в пятнадцать, в виде параллелограмма, обнесенный деревянной стеной с прорезями, так чтобы через эти проемы можно было стрелять из лука, а перед стеной лежит также ров, и для защиты, и для приема стоков из города; народ, на земле которого находится этот город, называется прасиями, он наиболее отличающийся среди всех; царь должен носить имя по городу — называться Палиботром вдобавок к своему личному имени, полученному при рождении, как вот Сандрокотт, к которому прибыл посланный Мегасфен. Такого рода и обычай у парфянских царей: ведь все они называются Арсаками, а лично — кто называется Ородом, кто Фраатом, кто как-то иначе.

(37) Самой лучшей всеми признается вся земля по ту сторону Гипаниса. Однако они не точны, а из-за незнания и отдаленности обо всем говорится с преувеличениями или невероятными чудесами. Как, например, россказни о муравьях, выкапывающих золото, и о других зверях и людях, своеобразных и отличающихся какими-то свойствами: так, говорят, что серы — долгоживущие и им переваливает даже за двести лет. Говорят также, что там некое аристократическое устройство государственного правления, состоящее из пяти тысяч членов совета, каждый из которых поставляет государству слона. [С703] Мегасфен говорит, что в земле прасиев и тигры рождаются самые огромные, почти что вдвое больше львов, такие сильные, что какой-то из прирученных, которого вели четыре человека, закогтил задней лапой мула и силой притянул к себе; что хвостатые обезьяны больше самых больших собак, белые, кроме морды, а она черная (у других — наоборот), хвосты у них длиннее двух локтей, они совершенно кроткие и незлонравные касательно нападений и воровства; что выкапывают камни цвета ладана, слаще смоквы или меда; что в других местах есть змеи в два локтя с перепончатыми крыльями, как летучие мыши, и они летают ночью, испуская капли мочи, а другие — пота, вызывающие гноение кожи у неуберегшегося; что скорпионы есть крылатые, чрезмерной величины; что растет и эбеновое дерево; что есть и собаки лютые, которые, вцепившись зубами в свою жертву, не выпускают ее, пока им в ноздри не нальют воды, а у некоторых собак от ярости при этой мертвой хватке выворачиваются глаза, а у которых и выпадают; что был удержан и лев собакой, и бык, а бык, схваченный за морду, даже издох прежде, чем был отпущен ею; (38) что в горной местности есть река Сил, на поверхности которой ничто не держится, однако Демокрит не верит этому. (...) И Аристотель не верит этому (...)

(39) Он[154] говорит, что все множество индов разделено на семь каст и первые по почести, но наименьшие по числу это философы; обращаются к ним частным образом — к каждому в отдельности, совершающие жертвоприношение или приносящие заупокойную жертву, а общественным образом — цари, на Великой, как она называется, сходке, на которой, когда на новый год все философы сойдутся к царю к его двору, каждый из