как бы намечалось распадение Малороссии на правобережную и левобережную. Правобережпая находилась, как теперь принято говорить, в области влияния Польши, левобережная и Запорожье, — в области влияния русских. Юрий Хмельницкий хотел быть хотя гетманом правобережной Малороссии, Однако и там он долго не продержался и был смещен Тетерею.

Малороссия стала раздробляться. Нежинский и Чигиринский полки выбрали гетманом Сомко. На правой стороне гетманствовал Тетеря, — а в Запорожье — Брюховецкий. Кроме того, полковник Золотаренко метил сместить Сомко и захватить его положение. А в Запорожье хотя и был Брюховецкий гетманом, — но отцом Запорожья был Сирко.

Сомко был очень умен, храбр, воинствен, красавец и любимец козаков. Всей душой он любил свою родину и предан был русскому правительству. Но Брюховецкого съедал червь властолюбия. Он хотел стать гетманом всей Малороссии и объединить в своих руках всю Украйну. Поэтому, он потихоньку старался в Москве клеветать и на Сомко, и на Золотаренко и на Тетерю.

Нужно заметить, что Сомко с первых дней своего гетманства, успел себя сконфузить в Москве. В своем привете и донесении в Москву об его успехах над поляками, он позволил себе употребить выражение «от гетмана с вечем». Было ли это сделано с умыслом, или же случайно, но оттуда последовал запрос. А Брюховецкий не спал. Доносы продолжались. Тогда решено было созвать Черную Раду (17 июня 1663 г.) — совет из представителей всей Малороссии — не только козаков, но и черни. Брюховецкий привел своих запорожцев.

Первым кандидатом был Сомко. Но, во время выборов, запорожцы бросились на массу, произвели побоище и насильно заставили признать гетманом Брюховецкого. Лукавый и низкий гетман всю эту смуту приписал Сомко и Золотаренко. Оба славных козака были арестованы, отправлены в Москву и там покончили свое бытие.

Таким образом, Брюховецкий стал главным козацким гетманом и избавился от главных своих соревнователей.

Но всего человечества не перережешь. Теперь его стал мучить Петр Дорошенко, любимый всеми козаками и избранный, на место Тетери гетманом на правосторонней Украйне.

Естественно, Россия, приняв в совместное бытие Малороссию, стремилась ввести тут те же порядки, кои были и в России. Главное — понизить, сгладить и уменьшить свободу и своеволие и повести к введению русских государственных установлений. Разумеется, все это делалось постепенно, мало по малу, незаметно. Особенно русские пользовались теми моментами, когда гетман и старшина заискивали в Москве и добивались своих личных выгод продажею «козацких вольностей». Гетманство Брюховецкого особенно много благоприятствовало тому.

В высокой степени честолюбивый, низкий, эгоист, он готов был продать все, лишь бы удержаться самому.

Главная задача России состояла в том, чтобы поставить выбор гетманов хотя и с согласия народа, но по желанию и негласному указанию Русского правительства. Для этого нужно было по мере возможности, держать на своей стороне полковых гетманов и полковую старшину. Тут опять являлся важный пункт. Полковой атаман и старшина выбирались полками. Нужно было сделать так, чтобы большинство выборщиков стояло на стороне интересов России и выбирало бы тех, кто угоден был Москве.

Для такого воздействия на народ в Малороссии всегда находился представитель Москвы, князь или боярин. Он обычно стоял в тесной связи с главным атаманом. Были и другие представители русских интересов, кои жили в других городах, так сказать — при полках. Вот тут и сталкивались интересы Москвы и козаков. При русских представителях стояли русския войска. Они служили частью для поддержания почета русских представителей, а главное — для охраны самой Малороссии и пограничной линии от татар, поляков и проч. Русские стремились при этом взять возможно большую власть в крае, — козаки всеми силами старались сохранить возможно большую свою независимость и оттеснить русских. Все это делалось более или менее молча, потихоньку, без особенного насилия, — но явно и для той и для другой стороны.

И вот тут личность гетмана имела важное значение. Гетман-козак отстаивал козацкие интересы и с ним приходилось русским очень трудно бороться, — гетман-честолюбец легко продавал козацкие интересы, стараясь возможно больше выторговать для себя, — с таким гетманом русским бывало легко справиться. В этом отношении Брюховецкий был именно таким. Гетман-козак был любимцем козаков, — гетман-честолюбец был ненавидим козаками, — и в таком положении был Брюховецкий.

Теперь шла война у русских с поляками. Поляки не могли помириться с мыслью, что быдло от них ускользнуло и вот они решили вновь его отбить.

На польской стороне стояли правосторонние козаки под предводительством Тетери. Там же был и изменник Виговский. Но два кота в мешке не ужились. Тетеря, словив Виговского, объявил его изменником и Виговский был казнен. Там же был и Юрий Хмельницкий, которого Тетеря тоже сумел выбросить из пределов Польши. На русской стороне отличались и Сирко и Брюховецкий. Сирко отличался великим умом в ведении военных предприятий и славною отвагою и храбростью, — а Брюховецкий жестокостью и грабежом по отношению к жителям, осмелившимся поддаться полякам. Война, однако, шла вяло и приняла хроническое течение.

Вскоре, однако, Сирко возмутился деятельностью Брюховецкого, отделился от него и возвратился на Запорожье. Отсюда он не раз предпринимал с калмыками удачные набеги на Крым. Он не предпринимал там ничего враждебного России, но и не помогал ей, в виду недоброкачественных действий Брюховецкого.

Брюховецкий успел отправиться в Москву на поклонение. С великими почестями и великою милостью он принят был царем Алексеем Михайловичем. Дело дошло до того, что за него выдали замуж дочь боярина Шереметева с великим приданым.

Не поскупился и Брюховецкий. Он предложил ввести царских воевод в Гадяч, Полтаву, Миргород, Дубны, Прилуки, Стародуб, Новгород-Северский, Глухов, Батурин и в другие города, — да сверх того уже раньше были царские воеводы в Киеве, Чернигове, Переяславле и Нежине. За такую свою щедрость Брюховецкий породил себе в народе великую ненависть. Интересно то, что Брюховецкий, пресмыкаясь перед русским царем, вместе с тем «жадно простирал свои взоры к польскому королю»…

Прежде всего неблагоприятно отнеслось к приемам Брюховецкого Запорожье. Доселе верное царю, оно стало входить в сношение с Дорошенком. Дошло до того, что постоянно пребывавший в Запорожье русский представитель Косагов, всегда находившийся с запорожцами в самых добрых отношениях, теперь заметил такое отношение, что счел за лучшее убраться из Запорожья и царь не обвинил его за это.

Между козачеством тоже подымалась смута и смута эта шла не из за Днепра и не от татарвы, а от действий и недобропорядочных