Старик пристально уставился на девушку, ожидая ответа. Повисла неловкость. Люра не знала, что сказать. Предложение было странное, но заманчивое. Она всё равно не знала, куда идёт. Старик был прав, она пребывала в ужасном состоянии тела и духа. Да и дедушка этот не представлял ничего дурного.

— Хорошо, дедушка, я буду рада погостить у вас. Но вы не сказали своего имени…

— Урия. Меня зовут Урия, — расползся в улыбке старик.

Телега покатилась, а вместе с ней Урия и Люра. Дедушка всю дорогу рассказывал истории и шутил. Люра хохотала, ей нравились слова старика, да и сам старик был хорош. Через час они въезжали на территорию поместья. Посреди леса стоял длинный и высокий дубовый забор с такими же огромными воротами. Постройка была массивна и внушительна. Под впечатлением Люра молчала. Урия махнул рукой, и ворота бесшумно распахнулись, впустив хозяина с гостьей внутрь. И это «внутрь» было ещё более чудесно. Конюшни, псарни, птичники, колодцы, огороды, сады, баня и бассейны блистали своей красотой и изысканностью. Удивительная чистота двора и прелесть запахов удивляли Люру. Она осматривалась и не могла ничего сказать. Всё было как во сне, как в сказках, которые мама рассказывала ей в детстве.

— У вас здесь очень красиво, — еле выговорила Люра.

— Правда? Рад, что тебе нравится, — довольно свободно и просто ухмыльнулся старик.

Телега остановилась у крыльца величественной избы. Она была покрыта резными узорами, различными красками и лаками. Изба возвышалась и шла широко влево и вправо. Крыльцо было достаточно просторным, но пустым.

— За мной, девица, — сказал Урия и подошёл к двери.

Входная дверь была красной и простой. От всего дома её отличало то, что на ней не было ни одного узора, она была гладкой и прямой. Идеальной настолько, что даже ручки у двери не было. Урия прошептал что-то, дверь отворилась, и старик с гостьей вошли. Внутри изба была ещё более огромна, чем снаружи. По крайней мере, так казалось. Основной коридор был длинным и широким, он соединял все комнаты, а также первый этаж со вторым, второй с третьим и так далее. Стены были отделаны красной тканью, золотые светильники располагались на таком расстоянии от пола, чтобы освещать как можно больше пространства. Тумбочки со всякими яркими цветами и растениями стояли так, чтобы радовать глаз и не мешать проходу одновременно. Несколько мгновений Люра осматривала всю эту красоту, а потом Урия взял её за руку и повёл дальше. Старик показал каждую комнату, рассказал обо всём, что висело, лежало, стояло и выполняло любое другое действие. Он заводил свою гостью в многочисленные залы, наполненные разным добром: мехами, драгоценностями и мебелью, украшенной росписью, золотом, серебром, рубинами и сапфирами, аметистами и лаком. Каждая комната была уникальна, она блистала по-своему и создавала определённую, только ей свойственную атмосферу. Люра восторгалась каждый раз, когда видела новые богатства. Она подходила к золотым фигурам и долго рассматривала их, водя своими пальцами по их изгибам. Люра слушала Урию и наслаждалась ароматами благовоний, рассматривая разноцветные стёкла, садясь в бархатные кресла и на мягкие диваны. После того, как Урия показал весь дом, он повёл Люру в спальню, которая предназначалась ей.

— Устраивайся и отдыхай, а я сготовлю ужин, — ласково сказал старик и вышел.

— Хорошо, спасибо, Урия, — прошептала девушка вдогонку.

— Не стоит, не стоит, — уже за дверью подумал Урия, улыбаясь и потирая запястья.

Люра, расслабившись, откинулась на кровать, которая быстро приняла такую форму, чтобы девушке было наиболее удобно. Постель пахла цветами. В комнате стояли красные кресла, шкафы и столики. Широкие окна пускали много света. Шторы были из шёлка, и светильники блестели чистым серебром. «Интересно, кто этот старик? Откуда у него столько богатства? И что за фокусы он показывал? Он что, маг? И почему он один? Как в одиночку он содержит такое поместье?» Это действительно было странно. За всё это время Люра не встретила ни одной живой души, ни одного слуги, хотя, казалось бы, их здесь должно было быть очень много. «Но мне здесь нравится. Я никогда не видела такого. Столько прекрасных вещей снилось мне только во снах. Ах, чудесный день. И Урия тоже хороший старичок. В нём чувствуется добро. Но всё же странно…» Люра не успела подумать о том, что было странно, она уснула.

Когда Люра проснулась, на её кровати лежало красивое, розовое платье. То самое, которое она всегда носила в Кхмерке и которое так сильно любила. «Невероятно, откуда оно здесь?» Люра радостно взяла его и стала рассматривать. Оно было аккуратно сшито из нежной ткани и являло собой лучшую версию себя, так как по всем параметрам превосходило то, что Люра когда-то носила. Очень резво и весело девушка поменяла свой плащ и грязную одежду на новое розовое платье. Люра подошла к зеркалу и покрутилась около него, рассматривая себя. «Ах, как хороша! Жаль Одис не видит. Он бы оценил». Наглядевшись вдоволь на свою красоту, Люра вышла из комнаты. Тут же её голова закружилась, и коридоры стали удлиняться. «Ох, что происходит?» — схватилась она за голову, закрыв глаза. Люра попыталась вернуться в комнату, но дверь больше не открывалась. Тогда девушка решила пойти дальше. Во всём доме не было ни звука. Его блистательность давила. Люра шла, пытаясь ловить баланс, так как головокружение усиливалось, и девушку шатало. Коридорам не было конца. Новые комнаты и пути открывались, ведя Люру в новом неизвестном направлении. Она звала Урию. Но её крики тонули в пространстве. Стены смотрели на неё, поглощая каждый вздох. Они шептали Люре что-то на непонятном ей языке. Люра вслушивалась, пытаясь понять хоть один звук, но это приводило только к усилению головокружения и появлению боли в голове. Люра решила ускорить шаг. Она стала бегать, но и это не помогло ей. Атмосфера была какой-то приторной, вязкой. Люра смотрела на огни светильников, на дым курений и начинала зевать. Веки хотели закрыться, чтобы больше не видеть круговорота всех этих бесполезных вещей. Люра присела, облокотившись на стену, огляделась, и что-то снова мелькнуло, как при первой встрече со стариком. Люра старалась сосредоточиться на том, что ускользало от неё. В глазах стало рябить, и режущая боль проползла по голове. Люра закрыла глаза и стала тереть их, чтобы расслабить. Потом открыла. «Ах!» — воскликнула она. Коридоры стали ещё краше и ослепительнее. Свет сиял сильнее, ароматы благовоний набегали упорнее. Но кое-что выбивалось из общей картины.