Мне почему-то так важно было, чтобы Анжела меня услышала, чтобы поняла… Но по глазам было видно, что не убедил и не успокоил.

Девочке, выращенной на перине из любви полной семьи, сложно понять, через что пришлось пройти и Марте, и мне. А ещё она никогда не поймёт мотивацию, заставившую нас так быстро смириться со всем произошедшим. Моя дочь никогда не пройдет мой путь. Об этом я позабочусь…

– То есть ты мне предлагаешь смириться? – вдруг как-то легко рассмеялась Анжела, словно я анекдот рассказал. – Взять и забыть, что у моего жениха есть ребёнок?

– Анжел, на то, чтобы привыкнуть, свыкнуться и подстроить график уйдёт некоторое время. Но для начала тебе нужно принять решение – готова ли ты ждать. Пока ещё можно что-то исправить…

– Ты намекаешь на свадьбу? – от её напускного веселья не осталось и следа. Она поджала губы и подалась вперёд.

– Я говорю прямо, что лучше обговорить всё сейчас, на берегу, пока мы не обросли тонной упрёков. Со всем можно разобраться, если есть желание.

– Но это несправедливо, ты же понимаешь? Она испортила не только твою жизнь, но и мою! – Анжела затопала ногами, а после спрятала лицо в ладонях. – Да, я не эмоциональная, да, мои взгляды на семью далеки от традиционных, но ведь на этом мы и сошлись? Мы были похожи, мы были вместе… А сейчас? Я же только и могу думать о том, что в твоих мыслях теперь живут три женщины! А я была одна! Ты думаешь о дочери, заботишься о её матери, а я? Как же я?

И в её словах была правда…

Мы все оказались загнаны в спичечный коробок. У всех были планы на жизнь, а теперь… А теперь мне кажется, что моя жизнь дала крен, утягивая за собой и близких.

Да чёрт бы с ним, будь я бабником последним, если бы загулял и получил в коробочке тест с двумя полосками от девочки из бара! Можно было сгорать от стыда, оправдываться, просить прощения, но не в этой ситуации.

Да, как раньше, не будет ни у кого.

Я не знал, что у меня есть дочь. Анжела не знала, что в нашу жизнь ворвется ребенок от другой женщины. Но и Марта не знала, что её плану тайно растить Алексу не суждено сбыться.

А самое гадкое, что все ждут от меня решения. И не поспешного, а правильного, взвешенного. Но ведь это невозможно! Анжела будет обижаться за набеги к дочери, Лекса будет скучать, тем самым разрывая мое сердце. А Марта просто имеет право начать свою жизнь с нуля… И где правильное решение?

– Ну скажи, чего ты хочешь? – ласково пробежался пальчиками по спине, накручивая шелковые пряди. Чего-чего, а вот слёз и грусти в её глазах я не хотел видеть. Пусть лучше ластится или дует губу в свойственной себе капризной манере. Но не плачет…

– Милый, – Анжела бросилась ко мне на шею, прижалась, делясь мелкой дрожью. – Я не против твоего общения с дочерью, но… Я не хочу, чтобы ты общался с её матерью!

Глава 26

– Анжел, что значит – не хочешь, чтобы я общался с Мартой?

– А вот так! Дочь у тебя взрослая, ты же можешь встречаться с ней без прицепа? – Анжела напряглась, затаилась, очевидно, сделав бросок кобры, а теперь просто ожидала, пока яд подействует.

Что за глупости живут в её голове? Откуда столько злости, желчи и этой наигранной ревности? Анжела никогда не была замечена в подобном. Она просто источала недовольство, напряжение и решительность продавить меня в своем желании.

И это стало началом цепной реакции. На её пассивную агрессию вдруг захотелось ответить тем же! Её требования абсурдны и возмутительны. Как она это видит? В преддверии праздников, дней рождения Лекса должна будет выбирать, с кем их проведет?

Моя дочь никогда не будет выбирать между отцом и матерью.

Именно это я и планировал донести до Анжелы, но в кармане вдруг ожил телефон. Я недовольно посмотрел на часы, а после и на экран гаджета… И по коже мороз прошел.

– Да…

– Гора, Лексу увозят на скорой! – Марта не кричала, она просто вопила, сотрясая мои перепонки. – Она почти не дышит…

– Что случилось? Марта, успокойся и скажи, что случилось, – выдохнул, пытаясь расслабить натянутую тетиву нервов. Открыл стеклянную перегородку и хлопнул Морозова по плечу, чтобы притормозил где-нибудь.

– Нас пригласили соседи на детский праздник, чтобы познакомить девочек, оказалось, что они из одной группы садика. Я была рядом, спросила состав торта, там не было вишни! А вечером у Лексы начался приступ…. Я вызвала скорую! – сбивчиво тараторила Марта.

– Скажи, чтобы вас везли к Леняеву. Стоп… Дай трубку врачу?

Марта послушно передала телефон, а мне только и оставалось, что посулить вознаграждение, лишь бы мою дочь отвезли в нужную клинику.

– Морозов, к Леняеву. Срочно!

– Стой, Юра, – Анжела подхватила сумку, быстро поцеловала меня в щёку и открыла дверь, выпрыгивая на парковку торгового центра, у которого мы притормозили. – Вот видишь? А ведь прошла всего неделя, Гора. Всего семь дней, и ты совершенно забыл о том, что я только что с самолета, что я устала… Ты просто даешь распоряжение, чтобы нас отвезли к девочке, которая называет тебя дядей. А ты подумал, что её мама могла сама спровоцировать приступ, только бы выдернуть тебя? Ты об этом хоть раз задумывался?

Мне казалось, что я стою на перекрестке, где на камне написано три варианта смерти… Нет там пути к спасению, нет ответа на вопросы, нет успокоения. Что бы я ни выбрал, везде окажусь козлом.

– Анжел, это ребенок, и она задыхается…

– А ты что – врач? – завопила Анжела, впервые выдав подобный накал эмоций. – Ты что, спасать её бросишься? Заплати, пусть её вылечат, и всё! Гора, ты не поверишь, но в этой жизни всегда нужно делать выбор. Тебе не удастся быть белым и пушистым для всех. Теперь ясно? Либо я, либо эта дамочка из деревни, явно позарившаяся на тебя и на твои деньги.

– Назови хоть одну причину, почему я должен выяснять отношения с тобой, когда моя дочь задыхается?

– Нет причин, – Анжела пожала плечами и бросилась в сторону такси.

– Морозов, а тебе-то что не понятно? К Леняеву!

Клиника оказалось всего в пяти минутах, по пути я вызвонил аллерголога, у которого наблюдалась Лекса, а теперь просто расхаживал у приёмного покоя. А когда ворота открылись, и темноту разрезали проблесковые маячки скорой, бездумно бросился вперед, опережая бригаду врачей.