Нина думала совсем недолго:

– К Виктору – ровно. Симпатичный мужик, самый, я бысказала, простой из всех. С некоторой бесхитростностью. Рита что-то похожееговорила. Роман… Вот Романа она в каком-то смысле уважала. Как сильного,настоящего мужика. А Вячика, я уверена, боялась. Побаивалась. Не потому, что онопасный, а оттого, что психованный. Знаете, бывают такие, вроде бы и соплейперешибешь, и карман от денег не лопается, и ничего в нем нет особенного – авсе его побаиваются по причине явной психованности… Ну, там, прощают что-то,чего нормальному не простили бы, откровенно послать на хрен боятся… Понимаете?

– Кажется, – сказала Даша.

И подумала: даже если исходить из беглого описания, сразувидно, что все трое абсолютно несхожи характерами. Насчет Вити-Стольника Нинаугодила в самую точку – вот именно, «некоторая бесхитростность», дажепротивозаконные грешки его отмечены этакой лапотной простоватостью, другойпроворачивал бы все не в пример изощреннее и сорвал бы больше. Танцуем дальше:чисто дружеские отношения обычно возникают там, где люди во многом похожи другна друга, зато здесь все наоборот. Суперменистый Роман, лапоть-Стольник идерганый Вячик. Последнего Даша себе уже примерно представляла, и общеевпечатление не в его пользу – серьезные люди, даже надравшись, не грозятпистолетами сопливым девчонкам. Кстати, на снимках с Маргаритой Вячик –единственный, кто получает явное удовольствие, держа нож у горла очаровательнойпевицы, по двум другим видно, что они забавляются, и не более того, а у этого иморда лица хищноватая, и глаза нехорошие… Неврастеник, определенно, шестерка.Конечно, следует сделать поправку на то, что Ниночка была откровенна не доконца, и все же, все же… Даже для совместных попоек и легонького блядства людиинстинктивно тянутся к тем, кто близок им по характеру, по нраву… Компашка,сцементированная чисто деловыми интересами? Вот только – какими? В какие этотайны ухитрилась почти с ходу проникнуть незадачливая Маргарита? И почемутроица стала Ниночку откровенно отшивать (тут она, пожалуй, не врет, снеприкрытой обидой жаловалась, что ею вдруг пренебрегли). Как ни крути, адевочка весьма даже недурна, неглупа, держать себя умеет – пообтесаласьпри Маргарите, привыкла иметь дело с «высшим светом», кое-кто из допрошенных вкачестве свидетелей отзывается о Ниночке с большим пиететом и ни в коей мере несчитает примитивной шлюшкой… Аллах ведает, как обстоит дело с Романом иВячиком, но Стольник – ярко выраженный гетеросексуал, даже после того, как межним и Дашей образовались весьма специфические отношения, пару раз пыталсяделикатненько закинуть удочку… Если здесь – чистейшей воды дела, бизнес,гешефт, зачем им нужна была Маргарита? Не в спонсоры же набивались?

Подумав, она задала этот вопрос вслух.

– Вот уж ничего подобного, – мотнула головойНина. – Ритка мне непременно похвасталась бы, не удержалась. Длятворческих людей в наше время спонсор – чересчур большая радость, такой схорошими знакомыми моментально делятся.

– Ну ладно, – задумчиво сказала Даша. – Берибумагу и кратенько излагай все.

– Это что, явка с повинной?

– Да что ты, – сказала Даша. – Заявление.Можешь сделать упор на то, как ты боялась этого нехорошего типа с пистолетом,только не особенно перегибай палку.

– А потом?

– Потом съездишь с нашим человеком домой к Маргарите. Ипосмотришь, не пропало ли что – какая-нибудь вещичка, о которой мы и знатьне могли, а ты ее отсутствие заметишь моментально… Кстати, что она держала вдеревянной шкатулке? Большая такая, коричневая, вся в резьбе…

– Не знаю, при мне Рита ее никогда не отпирала… Может,документы?

– Ну, оглядишься, в общем. А потом отвезем тебя вобщежитие. В милицейскую школу. Там есть девичье крыло, устроят. Дней несколькопоживешь для вящей надежности, с родителями урегулируем. Чужому на территориюпопасть совсем непросто, там тебя не достанут. И знать никто не будет.Согласна?

– Так это вообще прекрасно…

– Говорила же – я не зверь, – хмыкнулаДаша. – Ты мне, главное, не ври – и будем жить, как Беляночка с Розочкой…

Отошла к окну и бессмысленно смотрела на асфальтовыйвнутренний двор, где стояло несколько патрульных машин. Она была довольнасобой. Расколоть Ниночку удалось сравнительно быстро и легко – при этом Даша,что греха таить, самую чуточку нарушила Уголовно-процессуальный кодекс, ноникто об этом никогда не узнает, потому что Ниночка жаловаться не будет, аСлавка с Костей – люди свои. Теперь у оперов есть собственноручное Ниночкинозаявление, следовательно, угрозыск – весь из себя в белом, а прокуратура,соответственно, несколько наоборот. А шестой пункт сто двадцать второй статьиУПК, гласящий, что о задержании подозреваемого лица следует письменно уведомитьпрокуратуру в течение двадцати четырех часов, обойден изящным финтом: не былоникакого задержания, а имел место добровольный приход гражданки Ниночки в нашуславную рабоче-крестьянскую милицию. С целью активного сотрудничества, какзаконопослушным гражданам и положено. Остается еще бедняга Космынин,исцарапанный вдоль и поперек, – но с ним легко будет договориться за паруотгулов или небольшую премию…

Вот только подполковник Воловиков лежит в дрянненьком гробу,купленном на хилые казенные денежки, небрежно, ручаться можно, заштопанныйпатологоанатомами. В гробу лежит правильный мент. И мстить нужно на всюкатушку…

Она придвинула к себе телефон и решительно накрутила номер.Когда трубку подняли и послышался знакомый голос, усилием воли вернула голосунекоторую игривость и спросила:

– Как дела, мистер Логунов? Вернулись, наконец, издальних странствий?

Она не сводила глаз с Ниночки – но та, услышав фамилиюСтольника, и ухом не повела.

– Да вот вернулся… – произнесли на том концепровода немножко настороженно.

– Прекрасно, – сказала Даша. – Надо быувидеться. В исторически короткие сроки…

Пока машина без особой спешки – снова ударил гололед –пробиралась по запруженным самобеглыми экипажами улицам, Даша добросовестноосвежила в памяти все, что удалось собрать о Жене Беклемишевой. Увы, это опятьбыл тот случай, когда общественное положение клиента лишь запутывает иусугубляет все, что можно запутать и усугубить. Очаровательная доченькабогатого папы, весь набор – умопомрачительные шубки, злато и камушки,бизнес-колледж (разместившийся в обшарпанном здании бывшего пединститута), вдрузьях-приятелях золотая молодежь обоего пола, иномарки, недоступные простымсмертным увеселения и развлечения. Операционное поле – черт ногу сломит. Массазнакомых, все из тех кругов, где особенно не развернешься, а имеющиеся стукачиясности почти не вносят; сложная паутина отношений-знакомств-связей,периодически всплывают и наркотики, и замятые в зародыше последствия пьяныхзабав, и пикантные интимные разгульчики. Масса информации, которую адски труднопрофильтровать. Если ее кто-то аккуратненько подвел к Воловикову, отыскатьследы с маху невозможно. К тому же при каждом практически шаге опера натыкаютсяна частные службы безопасности, стоящие на страже любимых чадушек своихпатронов, и, хотя прямого противодействия нет, нормального сотрудничества тожене получается… Трясина.