Оказалось, ничего страшного, ничуть не напоминающего текаюты на пароходе, что служат для изоляции субъектов, которых ни за что нестоит оставлять на свободе. Обширный салон канцелярского вида: повсюду шкафы сбумагами, картонными папками, целыми фолиантами, три стола тоже заваленыбумагами в таком количестве, что вряд ли кто-то успел в столь сжатые срокизавести на Бестужева такую вот гору…

Капитан поднялся ему навстречу с видом словно бы чуточкусконфуженным.

– Позвольте для начала принести вам свои искренниеизвинения, господин майор, – сказал он, печально хмурясь. –Признаться, ваша история мне с самого начала показалась… не вполне современной,скажем так. Я человек консервативный и давно уже не слыхивал ни о чем подобном…

– Увы, Майерлинг… – бесстрастно произнес сидевший тут жекрайне респектабельный господин в цивильном, с аккуратно подстриженнымиусиками, сразу производивший впечатление человека из общества.

– Да, пожалуй… – фыркнул капитан. – И все равно, мнеэто сначала показалось слишком уж неправдоподобным.

– Потому что вы давно забыли собственные безумства на этомпоприще, капитан…

– Возможно, – бесстрастно кивнул капитан. – Итак,господин майор, какого бы мнения я ни был о вашей истории сначала, уже черезнесколько часов весь мой скептицизм улетучился. Да, вот именно, буквальнонесколько часов… Я получил строжайшие инструкции из Лондона оказывать вам всевозможные содействия, исходящие от таких особ, которых в последнюю очередьможно заподозрить в шутках и розыгрышах, особенно если они находятся приисполнении служебных обязанностей… Не удивился бы, получи я в завершение приказего величества… Там, в Санкт-Петербурге, судя по быстроте и категоричностиответов, делом, вы правы, руководят… – он из уважения к неназванным высокимособам двух великих держав выпрямился в кресле.

– Я надеюсь, никто по радиотелеграфу не вдавался вдетали? – осторожно поинтересовался Бестужев.

– Ну что вы! Кому бы в голову пришло… Вашу личность иважность вашей миссии подтвердили в самых недвусмысленных выражениях, и этогодостаточно…

Бестужеву было и радостно, и весело. Он поставил все наодну-единственную карту – и выиграл после первого же небрежного взмахабанкомета. Теперь, если провести все грамотно, никто никогда и не узнает, начто он посягнул и самым возмутительным образом дерзнул…

Капитан повернулся к штатскому:

– Позвольте вам представить: Брюс Исмей, генеральныйдиректор компании. Возможно, вам не понравится, что я расширил кругпосвященных, но мистер Исмей просто обязан по долгу службы первым узнавать о такихпроисшествиях…

– Я понимаю, – кивнул Бестужев.

– А это – мистер МакФарлен, – капитан чуточку небрежно,почти не поворачиваясь в ту сторону, указал на третьего участника беседы санглийской стороны, примостившегося поодаль, у высокого открытого шкафа скартонными папками. – Думаю, без него тоже не обойтись…

Помянутый поклонился с видом чуточку сконфуженным. Бестужевуон сразу показался инородным телом здесь – неуклюже как-то сидел на краешкестула, покручивая в широких ладонях котелок и, казалось, только и ждал момента,чтобы покинуть канцелярию.

В голосе капитана звучало то самое аристократическоепренебрежение:

– Мистер МакФарлен – субинспектор Скотленд-Ярда,сопровождающий судно с парочкой своих помощников… э-э, на случай возможнойнеобходимости. Пассажиры первого класса – люди, стоящие на самой высшейступеньке социальной лестницы, для коих негласный полицейский надзор попростуоскорбителен… хотя и здесь случаются некоторые, э-э-э, инциденты, связанные,например, с карточной игрой, но именно эти самые дамы и господа, прежде всего,возмутились бы, узнай они о присутствии на палубах первого класса… Однакосуществуют еще и второй класс, и третий, населенный публикой вовсе уж не нашегокруга – и уж они-то требуют соответствующего присмотра. Поэтому инспектор сподчиненными обитает во втором классе, где порой может оказаться полезен.Однако, учитывая масштаб случившегося, замешанных в нем особ, инстанции, откудапоследовали указания… одним словом, я решил все же пригласить и инспектора, внадежде, что он, чем черт не шутит, может оказаться полезен. Вы ведь здороворазбираетесь во всяких таких делишках, как вас, МакФадден?

– МакФарлен, сэр, вы очень добры…

– Мне, разумеется, пришлось посвятить мистера МакФаддена вдетали случившегося. Можете не беспокоиться, майор, инспектор будет держатьязык за зубами, ибо малейшая болтовня имела бы для его карьеры пагубнейшиепоследствия… Не так ли?

Инспектор поклонился, вжимая голову в плечи. Чувствовал онсебя здесь крайне неуютно, благородные джентльмены относились к нему свысока –а вот Бестужев, наоборот, был только рад, что на борту оказалсяпрофессиональный сыщик – толковый, надо полагать, кого попало не пошлют надзиратьза соблюдением законности на самый большой в мире пассажирский пароход…

– Любая болтовня будет иметь пагубнейшие последствия длявсех, – с убитым видом поведал генеральный директор. – Я холоднымпотом обливаюсь, когда представлю возможные заголовки газет… Особенноразнузданных американских листков, для которых не существует ничего святого.Репутация «Титаника», стань все известно, окажется под ударом, междусудоходными компаниями, признаюсь вам по совести, существует самаябеззастенчивая конкуренция, где в ход идет все, разве что кроме абордажей… Этаистория окажется сущим подарком для множества тех самых беззастенчивых господ,наше пуританское общество содрогнется при известии, что именно наше судноизбрали для бегства эти… эта парочка… Репутация, приличия, общественное мнение…Скандал с новым браком мистера Астора, слава богу, давно отшумел и пересталбыть лакомым кусочком для газетчиков… Но если выплывет на свет божий еще и это…– он чуточку театрально схватился за седеющие виски. – Репутация компаниипод угрозой, господин майор… Я умоляю вас проявить всю возможную деликатность…

Этот суетливый человек, чем-то неуловимо смахивающий наприказчика из дорогого магазина, Бестужеву не понравился с самого начала – ночто тут прикажешь делать, коли именно он здесь хозяин, стоящий даже над самимкапитаном? Сохраняя на лице полнейшую невозмутимость, Бестужев вежливо сказал:

– Мистер Исмей, не забывайте, пожалуйста, что в сохранениисовершеннейшей тайны заинтересован и еще один императорский дом… связанныйродственными узами с вашим монархом. Так что я заинтересован в сохранении тайныеще более вашего…

Дай себе волю – хохотал бы долго, заливисто. Но онсдержался, конечно, он сидел, словно аршин проглотил, чопорный не хуже этихдвух высокопоставленных служителей, озабоченный репутацией компании.

– Какое содействие вам потребуется? – живо воскликнулИсмей. – Мы с капитаном Смитом готовы оказать любое… в тех, разумеется,рамках, которые оставят дело в строжайшей тайне.

– Содействие… – повторил Бестужев. – С вашегопозволения, я в первую очередь поговорил бы с господином инспектором. – Онвстал и пересел поближе к сему второсортному персонажу, встретившему егоуныло-выжидательным взглядом.