…Я смотрела на голую, напичканную наркотикамидевушку, занимающуюся групповым сексом, и не могла поверить в то, что это я. Удевушки были такие покрасневшие и заплывшие глаза и такое холодное,безразличное, почти ничего не выражающее лицо. Она то и дело раскидывалась визнеможении, вытягивая свое блестящее потное тело. Нельзя было не заметить, чтово мне полностью отсутствовало хоть какое-то желание и я плохо понимала, что,собственно, происходит. Мужчины менялись один за другим, наслаждались моимтелом по полной программе. Тот, кто пристроился ко мне сзади, видимо, немногознал русский и, закричав по-русски, что я не люблю секс, достаточно сильно меняударил. Я слегка дернулась, поморщилась и получила очередную звонкую пощечинуот того, кто стоял спереди. Он взял меня за волосы, наклонил к своемувозбужденному органу.

Меня имели слишком грубо и цинично.Создавалось впечатление, что те, кто занимался со мной сексом, пытались причинитьмне побольше боли, унизить, надсмеяться, надругаться, словно хотели доказатьсвою значимость. Я не знала голландского, но интуитивно чувствовала, чтомужчины нецензурно ругались, оскорбляли меня и радовались тогда, когда видели,что мне больно. Они входили в меня все глубже, сильнее и агрессивнее. Видимо,мои партнеры возбуждались и заводились еще больше, когда осознавали, что ониунижают партнершу и внушают ей страх. Они периодически запрокидывали моюголову, схватив меня за волосы, смотрели мне в глаза и, видя в них раболепие,довольно улыбались.

А затем в кадре появились новые партнеры, иначалось садомазо. Один из новеньких больно ухватил меня за грудь и чем-топригрозил на голландском. Почувствовав сильную тошноту, я выключила телевизор,достала из проигрывателя диск, бросила его на пол и начала нервно стучать понему кулаками.

— Господи, и как же такое могло произойти?!Как?!

Опустившись на колени, я разломала диск накуски и принялась искать видеокамеру, собираясь уничтожить оригинал записи. Нокамеры нигде не было. Это наводило на мысль о том, что кто-то забрал ее длятого, чтобы потом размножить запись, и хорошо, если ее размножат только длялюбительского просмотра.

Смахнув выступившие слезы, я поняла, что мнепора уходить, но не могла представить, как я уйду без паспорта и обратногобилета. В этот момент я услышала какие-то звуки и, выйдя в коридор, столкнуласьлицом к лицу с только что вошедшим в дом Яном. Ян не мог не заметить, что яслишком отвратительно выгляжу. Дали о себе знать те удары, которые нанес мнеего сумасшедший папаша, и нервное переутомление.

Оглядев меня с ног до головы, Ян усмехнулся исразу поинтересовался:

— Где отец?

— Ему кто-то позвонил. Он ушел. Сказал, чтобудет через несколько часов.

Взгляд Яна был какими-то особенным —похотливым и ядовитым. Он никогда не смотрел на меня так ранее.

— А ты что так на меня смотришь? —переминалась я с ноги на ногу, зачем-то обернулась и с подозрением посмотрелана дверь, ведущую в спальню. Я боялась, что еще немного — и из спальнидонесется какой-нибудь чудовищный зловещий запах. Ян тут же вызовет полицию именя арестуют.

— Ты классно даешь.

— Что?

— Я сегодня ночью с бабкой поругался. Зашел,хотел было дома заночевать, а тут такое! Отец меня обратно отправил.

Я стояла ни жива ни мертва и хотела заткнутьуши руками, чтобы не слушать то, что так больно резало слух, но вместо этого яподошла к Яну и процедила сквозь зубы:

— Твой отец ответит за то, что он устроил этойночью. Он обязательно за это ответит. Я приехала к нему в качестве невесты, апревратилась в проститутку. Я ехала к прекрасному заморскому принцу, а оноказался обычным сутенером, который зарабатывает на таких наивных дурочках, какя. Из моей сумки пропали паспорт, деньги и обратный билет. Я хочу, чтобы тысказал мне о том, куда твой отец мог все это спрятать. Тебе должны быть хорошоизвестны домашние тайники.

— А я и не собираюсь тебе помогать, — резкопроизнес парень.

— Почему?

— Потому, что отец сказал, что, если ты ещенемного у нас поживешь и на нас поработаешь, он купит мне хороший ноутбук.

— Что ты сказал? — мне хотелось думать, что яослышалась, но я хорошо понимала, что это не так.

— Ты прекрасно меня слышала.

Ян развернулся и пошел в ванную комнату. Ястояла ни жива ни мертва и боялась пошевелиться. Услышав, как в ванной полиласьвода, я сжала кулаки, вскрикнула от навалившейся на меня душевной боли ибросилась искать злосчастный паспорт и билет. На этот раз я впала в такоеотчаяние, что стала вываливать все содержимое из шкафов и тумбочек.

— Да что это такое?!

Поняв, что все мои усилия тщетны, я рванула вванную комнату и распахнула дверь. Ян сидел в пенистой ванне и улыбался мне всетой же издевательской улыбкой.

— Что ты лыбишься?! Тебе смешно?!

— С тех пор как ты появилась в нашем доме,наши семейные дела пошли в гору. Можно и ванну принять, не так сильно экономяна воде, — при этом Ян посмотрел в мою сторону нахальным, похотливым взглядом.— Не хочешь присоединиться?

— А тебе плохо не будет? — процедила я сквозьзубы и с трудом удержала себя от того, чтобы не заехать ему по физиономии.

— Не будет, — все так же нагло заверил меняон. — Я уже с одной девицей пробовал. Мне очень понравилось. А у тебя опытбольшой. Я уже давно такую искал. Надеюсь, от тебя не убудет.

Сказав это, Ян протянул ко мне руки, приглашаяменя принять вместе с ним ванну.

— Таня, помоги мне расслабиться. Ты за ночьстолько мужиков обслужила, что какая тебе разница — одним меньше или однимбольше.

— Конечно, я тебе помогу, придурок. Но толькоя помогу тебе отправиться на тот свет. Если хочешь жить, то немедленно скажимне, где мои вещи, которые у меня украл ты или твой сумасшедший папаша.

Не прошло и нескольких секунд, как мойнесостоявшийся пасынок увидел электрический фен, который я держала прямо уповерхности воды. Он был включен в розетку.

— Ты что? — перепуганный парень моментальноизменился в лице и задрожал как осиновый лист.

Наконец-то до него дошло, что я не шучу и что,если я нажму на кнопку, включу фен и опущу его в воду, то он умрет, как наэлектрическом стуле.

— Самая несложная схема убийства. Слышал протакую?