От подобной наглости у меня пропал дар речи, потом, правда,я открыла было рот, чтобы достойно ответить наглецу, но тут в гостиную с дикимкриком «Помогите!» влетела Аля.

– Что случилось? – кинулась я к девочке.

– Там, во дворе, у гаража, большая собака грызет Хуча!

Мы с Машкой опрометью кинулись на улицу. По дороге ямашинально схватила уродский зонтик-трость, принадлежавший полковнику.

– Где? Ну где же они? – вопрошала Машка, топчась у входа. –Не вижу!

– Там, смотри. – Аля ткнула пальцем влево.

Я повернула голову и тут же почувствовала возле ноги что-тотеплое. Мопс!

– Алечка, ты ошиблась, вот он, Хучик, сидит около нас!

– Мусечка, – заорала Маня, – это Индюшка!

Я посмотрела влево и похолодела. На зеленой лужайке передгаражом, отлично освещенной лампой, которую Ирка зажигает, едва на дворспускаются сумерки, на мягкой травке, в том самом месте, где примерно полчасаназад Хучик безуспешно пытался соблазнить Индюшку, большая, лохматая незнакомаясобака трепала мопсиху. Действие происходило почти в тишине, слышалось лишьтихое повизгивание и робкое поскуливание.

Выставив вперед зонтик, с воплем «Немедленно убирайся!», яринулась вперед, горя желанием прогнать невесть откуда взявшуюся дворнягу.

В нашем поселке много собак, но я их знаю, если можно таквыразиться, в лицо. Кроме того, в доме охранников постоянно «дежурят»ротвейлеры. Но первых псов хозяева держат на своих участках, а вторые, отличновыученные и безукоризненно послушные, всегда ходят только в компании синструкторами. Откуда в поселке взялась дворняга? Да еще злобная, вон кактрясет несчастную Индюшку…

– Мусечка, – воскликнула Маня, – он ее не грызет, а совсемдаже наоборот!

Я уставилась на собак. Не похоже, чтобы Индюшка страдала.Мопсиха улыбалась во всю пасть, а дворняга…

Через секунду до меня дошло, чем они занимаются! Вот вам исобачка из хорошей семьи, отказавшая во взаимности элитному мопсу,суперчемпиону. Впрочем, и наш Хучик не пришелся Индюшке по вкусу.

– И что теперь делать?

Маня хихикнула:

– Ничего. Уже поздно!

– Давайте обольем их водой, – предложила Аля.

– Не поможет, – вздохнула Маруська, – интересно, какиещеночки получатся?

Я пришла в ужас.

– Кавалер огромный, Индюшка может не разродиться!

– Ой, жалко ее, – зашмыгала носом Аля.

Маня задумчиво почесала левую бровь.

– Есть лекарство, точное название не помню, надо сделатьукол, и все, никаких последствий. Завтра узнаю в академии. Ладно, пошли домой.

– А Индюшка? – спросила Аля.

– Сама прибежит, – ответила Маруська, – куда она денется.

– Вот Хучик расстроится, – пробормотала Аля, – он за нейухаживал, сыр носил.

– Да уж, – ухмыльнулась Маня, – собаки как люди, без любвиникак. Не понравился ей Хуч!

– А этот урод подошел? – возмутилась Аля. – Грязный,блохастый, глистастый…

– С ее, собачьей, точки зрения, он потрясный красавец, –засмеялась Маня.

Девочки убежали в дом. Я села на скамейку и закурила, спустянекоторое время Индюшка подбежала ко мне и стала преданно заглядывать в глаза.

– Да уж, дорогая, похоже, вечер не прошел у тебя зря, –вздохнула я, – двигай домой. Следовало бы отшлепать тебя, да только какой толкпосле драки кулаками махать?

Ночью духота спала. Сегодня собаки не пришли в мою спальню.Хуч остался возле не доставшейся ему Индюшки. Снап и Банди убежали к Аркадию,Черри бродила по дому, Жюли дремала в холле. Я легла и сразу заснула.

Тук-тук-тук…

– Кто там? – не открывая глаз, спросила я.

Тук-тук-тук…

Меня как громом поразило – стучат в окно.

Я рывком села и схватила будильник. Три часа ночи, времямежду волком и собакой, на мой взгляд, самая неприятная часть суток. Вы знаете,что большинство людей умирает именно в это время? И сердечные приступы синсультами часто наступают у спокойно спящих… О черт, ну и чушь же мнеприснилась. Вернее, послышалась.

Тук-тук-тук…

Я соскочила с кровати, подбежала к окну, отдернула занавескуи отпрянула. Перед окном плясала Сара Ли. Меня охватил дикий ужас, но только намгновение, через секунду пришла злость. Кукол-убийц не существует! Надопосмотреть вниз, и сразу станет понятно, кто держит шест, к которому привязанаигрушка. Хотя никакой палки не видно, небось гадкий Карабас-Барабасвоспользовался удочкой. Ну-ка, проверим!

Я свесилась через подоконник. Кукла исчезла. Куда же онаподевалась? Внизу было очень темно и слышался легкий шорох. Ага, значит, яправа, там человек! Я высунулась еще ниже.

– Эй, вижу тебя!

На самом деле я сказала неправду, мои глаза ничего неразличали.

– Не смей двигаться, – прошипела я, подалась чуть вперед и вту же секунду поняла, что падаю вниз.

Наверное, в минуту смертельной опасности у человекапросыпаются невероятные способности. Мне до сих пор непонятно, каким образом яухитрилась извернуться и уцепиться пальцами за подоконник. В голове биласьтолько одна мысль: если упаду со второго этажа, то в лучшем случае поломаюноги, в худшем же лишусь жизни. Следовало заорать, позвать на помощь, ноотчего-то пропал голос и изо рта несся хрип.

– Мама, – просипела я и попыталась подтянуться.

Безуспешно, руки у меня слабые, давно ничего тяжелей чашки скофе не поднимаю, вот мышцы и превратились в кисель. Хотя даже в прежниевремена я не могла похвастаться особой силой в бицепсах. Что делать? Долго мнетут не проболтаться, подержусь пару секунд и шлепнусь вниз.

– Эй, кто-нибудь, – пискнула я, – спасите, помогите! А-а-а.

– Что случилось? – раздалось в моей спальне. – Даша, ты где?

Вдруг у меня появился голос, и я во всю мочь заорала:

– Здесь, скорей, поднимите меня, больше не могу.

В окне показался полковник. Надо отдать должное приятелю, онне стал задавать глупых вопросов, ахать и суетиться, просто схватил меня заплечи и рывком втащил внутрь.