– А что, есть другая версия? – настойчиво спросила девушка. – Как вы считаете? Это был поджог?

– Не знаю, – с усилием выдавил старик, не глядя на Катю. – Наверное.

– Погибшие были?

Хранитель кивнул.

– Все, кто там жил. Семья – отец и сын. Раньше там еще две семьи жили – дом-то большой, барачного типа… Но позже съехали. Ходили слухи, что дом этот нехороший…

– Почему? – тихо спросила Катя.

Пожилой мужчина нахохлился, словно этот вопрос показался ему подозрительным.

– А ты что, журналистка, да? Так и сыплешь вопросами… Дай-ка я тебя разгляжу…

Выудив из нагрудного кармана рубашки очки в роговой оправе, хранитель нацепил их на нос, после чего чуть ли не вплотную приблизился к оробевшей Кате.

«Очки без стекол, – словно в ступоре, подумала она. – Уж не псих ли этот так называемый хранитель?!»

– Нет, – негромко произнес старик. – Ты тоже жертва, деточка.

Глубоко вздохнув, он неожиданно процедил с нескрываемой злостью:

– Мы его два часа тушили. Всю пену использовали, три цистерны воды извели, потом «рукав» до речки волокли – там же водопровода не было! Льем, льем, а он, бес проклятый, снова огнем пышет, будто дьявол подкидывает ему дрова в дышло! Уже хотели начать рушить, а от дома жар такой, что волосы обугливаются, как из домны, не подойдешь…

Хранитель перевел дух и продолжил уже более спокойно:

– Впервые такой жар видел. И огонь не просто красный, а багровый прямо… Плохой пожар. Очень плохой.

Он перевел взгляд на Катю и сказал с горькой усмешкой:

– Похож я на командира расчета? Нет? А у меня, милая, двадцать пять высших пожаров на счету! Я представлен к награде был! Но это потом, как раз после этого проклятого Кривого Оврага… Потом словно покатилось все под откос. Пить начал… Вот, смотри!

С этими словами старик поднял вверх руку в перчатке, резким движением закатав рукав свитера. Катя вздрогнула, увидев обгорелую черную плоть, выглядевшую как отслаивающаяся кора дряхлого дерева.

– Он у меня всю шкуру до кости сожрал, – прошипел хранитель. – Смотри! Фотографируй! Знаешь, какой жар был? Даже не как из домны, он… Он будто из ада! Из самого ада!!

– Саша! Саша, перестань! – внезапно послышался мужской голос, и к хранителю подошел высокий парень в строительной одежде. Он положил руку на плечо старика, заглядывая ему в глаза:

– Не заводись. Все хорошо, правда?

– Куда уж там, – буркнул старик. – Лучше не бывает…

– Ну, и будет. Иди, не пугай даму.

Хранитель устало вздохнул и, сгорбившись еще больше, заковылял прочь.

Мужчина перевел заинтересованный взгляд на Катю:

– Меня Серьга зовут. Ты извини Сашу, он совсем в последнее время плох стал…

– Это из-за пожара? – задала она вопрос.

– Не только. У него жену Проводник убил, – ответил Серьга, глядя ей прямо в глаза.

– Кто?! – изумленно спросила Катя.

– Проводник, – повторил мужчина. – Не слыхала? Маньяк у нас лютовал в те годы… Ну, ты не знаешь, маленькая еще…

– Расскажи.

– Ты куришь, кстати? – вдруг спросил Серьга, вытаскивая из кармана мятую пачку.

– По настроению. Так что там Проводник? – нетерпеливо поторопила Катя парня.

– Пойдем наружу, – предложил он, доставая сигарету. – Саше необязательно это слушать…

Они расположились на парапете старой каменной клумбы, на которой чахлая растительность еще подавала признаки жизни. Катя вопросительно смотрела на Серьгу, который неспеша прикуривал от исцарапанно-затертой зажигалки.

– И? – наконец не выдержала она.

– Да сдались тебе эти маньяки в такой погожий денек! – воскликнул Серьга, выпуская кольцо дыма. – Ну да ладно, раз начал… Короче, не поймали этого психа. Каждый месяц менты врали, что схватили кого-то. Сама понимаешь, «лихие девяностые», епта…

– Что он делал с женщинами?

Серьга стряхнул ногтем пепел.

– Ломал. Резал. Прижигал кожу, – сказал он с посуровевшим лицом. – В газетах писали, что он семерых девок уделал, но на самом деле, конечно, больше. А трупы Проводник подкидывал в людные места. И как ему удавалось так ловко… Жуть.

– Серьга, а сколько он их держал? – спросила Катя.

– Долго. Дней пять, кажется. Или шесть, не помню точно.

– Так… Ну, а слухи какие-то были среди людей? Всегда же трещат, быстрее радио новости разлетаются…

– Дом знаешь на Кривом Овраге? – поинтересовался Серьга, делая очередную затяжку. – Он там жил. Там и сожгли его.

Катя отшатнулась, не веря своим ушам:

– Что?! Проводник жил там?!

Серьга убежденно кивнул.

– Кто его сжег? – задала она вопрос.

– Отец Амвросий говорил, будто ангелы, – с серьезным выражением лица ответил он.

На лице Кати отразилось разочарование.

– Постой… Он точно жил в этом доме? Ну, Проводник?

– Ага, не сомневайся. Народ всегда все знает. И, кстати, после пожара все эти зверства прекратились, как отрезало. Все логично…

Он посмотрел на дымящийся окурок между пальцами.

– Хотя были слухи, что этот урод выжил. Обгорел с ног до головы, но выжил. Из пламени вышел, вроде как очищенный…

– Кем он был? Имя у него было? – не отставала Катя.

Серьга усмехнулся.

– Ты прямо как мент заправский… Не знаю. К ним в дом в гости никто не ходил. Это место плохим считалось. Всегда плохое было, еще до него… Он вроде проводником работал в поезде, так и прозвали его в народе. А за кличкой со временем и имя потерялось.

Затушив окурок о каменный парапет, он неожиданно сказал, глядя в сторону:

– Похоже, это за тобой.

Катя проследила взглядом за Серьгой и поморщилась, увидев Капкова с Антоном.

– Привет, – спокойно произнес Семен. – В общем, в дурку тебя класть не будем. Нужно поговорить.

– Раз нужно, значит, нужно, – сухо бросила Катя. Она посмотрела на Серьгу, невозмутимо восседающего на парапете, и с благодарностью улыбнулась:

– Спасибо.

Автомобиль тронулся с места, и некоторое время был слышен только шум двигателя. Все трое молчали.

– Так о чем разговор? – не выдержала Катя. – Или просто покатать меня по городу решили? Так я все это видела уже, и не раз.

– Ты говорила, что не знала ту девушку, чей труп нашли на заводе. Я о Мельниковой, – уточнил Капков.

– Не знала, – подтвердила Катя, внутренне готовясь к неожиданному подвоху.