Арфель огляделась и, не увидев, куда сесть, грациозно опустилась на изумрудно-зеленую траву. Она не раз и не два ночевала на голой земле в лесу, так что вряд ли ей повредит пара минут на ухоженной садовой лужайке.

– Вы угрожали нам,– с легким вздохом произнесла госпожа Льефф и склонила голову к плечу. – Зачем и почему? Вы имеете право выставить любую оплату за свой труд, но что вы сделали? Разве вы решили проблему, из-за которой вас вызвали? А снятие слепка было полностью вашей инициативой.

– Умная девочка, – прищурилась леди Эзра. – Подсказал кто или сама догадалась?

– Вы гений врачевания и колдовской медицины, вам и угадывать, – усмехнулась Арфель. – Вы хотите исследовать ментальную заплатку, найти преступника и добавить к своему послужному списку еще несколько пунктов, не так ли? Вы хотите повысить свой статус среди других серебряных. Ондиниум очень далеко от Столицы, и вы были в ярости, когда на вызов мастера Дэррика отправили вас.

Госпожа Льефф не была уверена в своих словах. Но она прекрасно знала, насколько предвзято и потребительски относятся к Каэль. Вряд ли в тесном кругу серебряных имперских врачевателей все иначе.

– Слишком умная девочка, – оскалилась серебряная. – Я могла бы сказать, что такие долго не живут, но это было бы неправдой. Правда в том, что такие не бывают счастливыми. И ты тому пример.

– Оу, как некрасиво и не по-целительски – бить в больное место, – с еле уловимой насмешкой отозвалась Арфель. – Но я пришла не ругаться. Я не против. Вы можете изучать меня в течение недели. Но взамен я хочу, чтобы вы вылечили одного юного и уже преизрядно настрадавшегося мальчика. При этом его мать не должна знать, кто и зачем отправил вас к нему.

– Предлагаешь мне соврать?

– Так вы хотите первой изучить ментальную заплатку, оснащенную исключительно необычными крючками? Или вы хотите почитать монографию другого серебряного врачевателя? Мне без разницы. Пацан еще годик протянет, я рожу, найду серебряного и предложу ему сделку. Думаю, он не откажет. Особенно если я намекну, что одна леди Выскочка уже упустила свой шанс. Вы же понимаете, что без моего разрешения использовать слепок не получится.

– Ты дала разрешение.

– На снятие слепка – безусловно, – кивнула Арфель. – Но не на использование. Спорим, я смогу его развеять?

– Ты потеряешь ребенка.

– Не факт. – Госпожа Льефф максимально равнодушно пожала плечами и доверительно шепнула: – Да и расстроюсь ли я?

Она уже давно решила убедить всех, кроме Каэли, что не желает этого малыша. Ей казалось, что это даст ему дополнительную защиту. Никто не сможет ее шантажировать или угрожать. Ведь если женщина решила рожать только из чувства долга и из страха никогда не иметь детей, то нет никакого смысла манипулировать ее здоровьем и здоровьем еще не рожденного ребенка.

Леди Эзра отшатнулась и ошеломленно выдохнула:

– Теперь я понимаю, почему вы пришли одна. Ваша подруга хоть немного догадывается, какое вы чудовище?

Арфель удовлетворенно улыбнулась и спокойно спросила:

– Разве это чудовищно – желать смерти кому-то лишнему и совершенно ненужному?

Эти слова дались ей тяжело, но она не позволила сомнениям отразиться на ее лице.

– Вы могли бы просто избавиться от плода.

– И никогда не иметь детей? Я уверена, что смогу привыкнуть к нему. Пройдет пара лет, – госпожа Льефф с деланой невозмутимостью пожала плечами, – и он станет полезен. Будет помогать мне. Вложение в будущее, не более.

– Вы отвратительны, – задумчиво произнесла леди Эзра и широко улыбнулась, – прямо как я. Давайте адрес, навещу ребенка. И даже не буду спрашивать, с чего вдруг вы решили ему помочь. И без того догадываюсь: ребенок пострадал по вашей вине, не так ли?

На это абсурдное обвинение Арфель ответила только неопределенным пожатием плеч. Пусть серебряная пакость придумает историю самостоятельно.

– Жаль, что ваш потенциал так низок. Миру нужны целеустремленные колдуньи. Только мы можем изменить Империю, – с искренней жалостью произнесла целительница и встала, – так вы дадите адрес?

– Бумагу и карандаш, пожалуйста, – с прохладцей бросила Арфель.

"Мне завидно, – честно признала госпожа Льефф, когда увидела, с какой легкостью леди Эзра воплотила в реальность затребованные вещи. – Очень завидно".

Написав адрес, она встала и протянула руку врачевательнице:

– Договор?

– Договор.

Их соединенные ладони на мгновение осветились призрачным светом, после чего врачевательница взяла адрес и растаяла в воздухе.

– Очень-очень завидно, – вздохнула Арфель и взяла из корзинки яблоко.

Сочный медовый вкус немного примирил ее с оглушающе обидной реальностью, и она заняла кресло врачевательницы.

"Если бы отец не бросил нас, если бы мама родила меня в больнице, а не в лесу… Я могла бы быть сильнее", – подумала госпожа Льефф. И тут же наметила себе изучить столичные больницы. Чем мощнее колдовская жила под фундаментом, тем ярче разгорится очаг новорожденного. "Я не поступлю с тобой так жестоко. – Она коснулась рукой своего живота. – Я тебя еще не полюбила, но я не буду жестока. Я сделаю все, чтобы твой очаг горел так ярко и сильно, как это только возможно. Я не потеряю твой дар, малыш".

И нет, Арфель не обвиняла мать. Ну, не очень сильно. Но принять тот факт, что она отказалась от уже оплаченного места в больнице и отправилась пешком в соседнюю деревню к какой-то непонятной травнице… Этого Арфель простить не могла. Зачем и почему – вопросы, которые преследовали ее всю жизнь. Мать, рано постаревшая, но все такая же горделивая, на все попытки что-либо узнать отвечала одной фразой: "Я могла избавиться от тебя, но предпочла родить и полюбить. А уж как я это сделала – не твоего ума дело". Это сильно обижало юную травницу, и она оставляла попытки расспросить мать. Оставляла, но ненадолго. Потом мама умерла, но даже на смертном одре отказалась объяснить свой поступок. Вместо нее это сделала Каэль: "Да нет у нее объяснения, Фель. Она сглупила, наверняка думала, что твой отец бросится ее спасать. А ему было наплевать на вас, и она всю жизнь жила с этим знанием. Вот и все. Никаких сверхъестественных причин".

– Я так не поступлю, – четко произнесла Арфель. – Я слишком хорошо знаю, каково иметь неразвитый очаг.

Вздохнув, Арфель наклонилась и подобрала с земли книгу леди Эзры. Это оказался старый сборник ядовитых трав и ягод. У госпожи Льефф был точно такой же, стоял на полке в спальне. То есть теперь уже он скромно лежал в чемодане с книгами.

– Не скоро я обзаведусь надежной книжной полочкой, – вздохнула травница.