– Если честно, я их не считал. Так, прикинул на глазок.

– А почему вы их не пересчитали?

– Не было времени.

– Что было дальше?

– Я хотел убраться до возвращения Надин.

– Вы так и сделали?

– Да. Я даже проехал мимо нее, когда она выходила изторгового центра. Но она меня не заметила. Я вел машину на большой скорости.

– А далеко этот торговый центр от ее дома?

– Примерно два-три квартала.

– Когда все это происходило?

– В ту самую субботу, когда скончался Мошер Хигли.

– В какое время?

– Около половины двенадцатого.

– Вы видели машину Ньюберна?

– Машину – нет. Его там не было, но миссис Ньюберн торчаланаверху с Мошером Хигли.

– А что делал капитан Хьюго, когда вы появились?

– Мыл окна в столовой.

– Чтобы попасть в комнату Надин, надо обязательно пройтичерез кухню?

– Верно.

– Но в ее комнату вы не заходили?

– Нет, только подошел к началу лестницы, ведущей в подвал. Ястоял там, чтобы предупредить капитана Хьюго, если она вдруг вернется.

– Вы не заметили – на плите не было посуды для приготовленияшоколада?

– Заметил. Там стоял специальный чайник. В него уже былазалита шоколадная масса, но огня под чайником не было.

– А позже вы спрашивали Надин про яд?

– Я хотел поговорить с ней об этом в тот же день, но… ну, вызнаете, что произошло. Мошер Хигли умер, Надин была на грани нервного срыва, идоктор дал ей успокоительное. Она вырубилась на двадцать четыре часа, апроснулась совсем другим человеком. Она изменилась. Я… Я знал, что Мошер Хиглиобращался с ней, как с собакой, и… я просто не мог заставить себя начать такойразговор. Я чувствовал, что даже если у нее и было настроение… ну… покончить ссобой, то это прошло.

Мейсон в течение нескольких секунд вел машину в задумчивоммолчании.

– Так что, – продолжил Локк, – вы теперь понимаете, почемумне пришлось посвятить во все капитана Хьюго. Я не хочу, чтобы вы думали, что ябезмозглый сплетник, выбалтывающий все направо и налево. Но теперь вы знаете,что произошло. После того как доктор Денэйр записал признание Надин на ленту,она обо всем мне рассказала, и это, конечно, выставило все дело в новом свете,так что я, как мог, ее успокоил и…

– К этому времени она уже рассказала вам, что похитилацианид из лаборатории?

– Да.

– А вы ей рассказали о том, что случилось с ядом?

– Ни слова. Она мне рассказала, что яд исчез из ее комнаты,и я… ну, я ей ничего не сказал, поскольку знал, что это никак нельзя увязать сосмертью Мошера Хигли. Я чувствовал, что рано или поздно мы сможем убедить ее,что Хигли умер от вполне естественных причин.

– Но вы пошли к капитану Хьюго?

– Да, я рассказал ему о записанном на ленту признании и отом, какую вину взвалила на себя Надин.

– И что дальше?

– Капитан Хьюго сказал, что лучше всего будет, если миссисНьюберн разузнает про признание Надин.

– Почему?

– Потому что тогда миссис Ньюберн начнет расследование, апосле этого капитан Хьюго расскажет о том, что он изъял яд из комнаты Надин, ивсе прояснится. В противном случае, опасался он, доктор Денэйр спрячет пленку,как конфиденциальную информацию и профессиональную тайну, а этот груз так иостанется висеть на совести Надин.

– Возвращаясь к таблеткам: вы совершенно уверены, чторазличили отчетливый запах цианида? – спросил Мейсон.

– Да. Я отвинтил крышку и понюхал.

– Но вы не знаете, сколько пилюль оставалось в бутылке?

– Нет.

– Давайте начистоту, – сказал Мейсон. – Вы могли оценить ихколичество?

– Ну, если честно, я просто не думал… я не считал.

Мейсон пристально посмотрел на него и сказал:

– Локк, вы лжете.

Губы Локка дернулись и искривились.

– Давайте, говорите, – нажал Мейсон. – Сколько таблеток былов бутылочке?

– Двадцать одна.

– Уже лучше, – похвалил Мейсон. – Теперь я понимаю, почемувы не желаете разговаривать с полицией.

– Мистер Мейсон, я никогда не скажу об этом полицейским. Я…я буду им врать.

– Это вы так думаете, – усмехнулся Мейсон. – Вы понятия неимеете, с чем вам придется иметь дело. И вы недостаточно хороший лжец, чтобыубедить полицию. Ваш коллега скажет им, скольких таблеток не хватает. И еще онскажет, что вы тоже совершенно точно знали, скольких таблеток недоставало.Полиция ни на минуту не поверит вам, что вы взяли у капитана Хьюго бутылку и непересчитали ее содержимое. Кстати, капитан Хьюго их пересчитывал?

– Я не знаю.

– Вы его об этом спрашивали?

– Нет.

– Почему?

– Я… я боялся спрашивать.

– Вот именно, – подхватил Мейсон. – В полиции васмоментально расколют. Они выжмут из вас правду. А когда они это сделают, у насна руках будет прекрасно аргументированное дело, возбужденное против НадинФарр, обвиняющейся в хладнокровном преднамеренном убийстве. У обвинения будеточень сильное подозрение, что Надин вытащила четыре таблетки из бутылочки,чтобы положить их в шоколад Мошера Хигли. Обвинение будет убеждено, что онаположила эти таблетки в шоколад и что Мошер Хигли умер от отравления цианистымкалием. А что, кстати, вы сделали с теми таблетками, которые дал вам капитанХьюго?

– Я поехал на станцию обслуживания, спустил таблетки вунитаз в тамошнем туалете и несколько раз тщательно вымыл бутылку. После чеговыбросил ее в корзинку для мусора.

Мейсон обдумал услышанное.

– Послушайте, мистер Мейсон, я им ничего не скажу… я…

– Это вы только подбадриваете себя, – ответил Мейсон. – Выпрекрасно знаете, что, когда они на вас нажмут как следует, вы расколетесь. Выне умеете врать. Вы слишком честный человек и понятия не имеете о применяемойполицией тактике допросов. Они, повторяю, выжмут из вас всю правду. Допоследней капельки.

– Понятно, – сказал Локк с отчаянием в голосе. – Так что жемне делать?

Лицо Мейсона было угрюмым.