– Ну хорошо, пусть оно сиреневое… пусть даже лиловое, есливам угодно, но я должен точно знать, что на свадьбе вы будете именно в нем…

– Разумеется, нет! – холодно произнесла дама. –Эта девушка совершенно права, мы не можем на свадьбу прийти в поношенномплатье! Вы бы еще предложили нам купить одежду в магазине секонд-хэнд! Этовсе-таки свадьба моего единственного сына!

Воспользовавшись неразберихой, Маркиз высунулся из-забобровой плотины и вполголоса окликнул Лолу.

С первого раза она его не расслышала, и ему пришлосьповторить гораздо громче.

Наконец Лола повернулась и удивленно уставилась на своегокомпаньона:

– Ленечка, а что это ты тут делаешь?

Маркиз прижал палец к губам и поманил Лолу.

Она оглянулась, убедилась, что распорядитель занятконфликтом с матерью жениха, и юркнула за витрину с бобрами.

– Так-так, – зловеще прошипел Маркиз. – Значит,для работы у нее нет времени! Умотала с утра пораньше из дома, ничего несказала… Или мы больше не компаньоны?

– Тсс… – одернула его Лола. – На нас смотрят… И что жеты тут делаешь? – повторила она свой вопрос. – Следишь за мной?

– Вот еще! – фыркнул Леня. – Больше мне делатьнечего! Я сам мог бы задать тебе тот же самый вопрос, но понаблюдал немного затем, что здесь происходит, и уже знаю: ты здесь маешься дурью в компаниибогатых идиотов…

– Но-но! – оборвала его Лола. – Я бы попросила!Это все-таки свадьба моей подруги…

– Ну, не совсем свадьба, а только репетиция, – поправилее Маркиз. – И не такая уж близкая подруга… напомни-ка, сколько лет ты с нейне встречалась?

– Ну… – Лола замялась. – В конце концов, мои отношенияс подругами тебя абсолютно не касаются!

– Молодой человек, – раздался вдруг за спиной Маркизастрогий голос, – что это на вас надето?

Леня вздрогнул и оглянулся. Позади него стоял распорядительторжества, надувшийся от возмущения и сделавшийся еще больше похожим напингвина.

Маркиз невольно оглядел свое отражение в бобровой витрине.Вроде бы он был одет достаточно прилично – выбеленные джинсы и спортивныйпиджак от Армани, замшевые мокасины от малоизвестного, но многообещающегоиспанского дизайнера…

– Чем вас не устраивает моя одежда? – спросил он сплохо скрытой обидой. – Кажется, в этом пиджаке я не ночевал на вокзале,он не порван, и никаких пятен на нем нет…

– Пятен? – переспросил «пингвин». – При чем здесьпятна? Ведь все гости были предупреждены о дресс-коде! На репетиции костюмыдолжны быть вечерними!

– Так я не гость! – с раздражением отозвалсяЛеня. – Я рядовой посетитель музея, а для посетителей никакой дресс-код,кажется, не предусмотрен! Или я отстал от жизни, и теперь для посещенияЗоологического музея необходим смокинг? А в чем же тогда посещать Эрмитаж?

– Посетитель?! – в ужасе воскликнулраспорядитель. – Безобразие! – И он так быстро замахал маленькимиручками, что, казалось, еще немного, и взлетит.

От входа к нему уже семенила перепуганная служительница взеленом пиджаке.

– Безобразие! – «Пингвин» повернулся к ней. –Разве я могу работать в таких условиях? Моя работа творческая! Мне обещали, чтона время репетиции эта часть музея будет закрыта! Что здесь не будет никаких…посетителей!

Последнее слово он произнес с таким отвращением, как будтоэто было грязное ругательство. Выдержав небольшую паузу, он указал на Маркизатолстым и коротким указательным пальцем и добавил с трагическим пафосом:

– Как сюда попал этот человек?

– Извиняюсь… – залепетала служительница. – Я егопредупреждала… я ему говорила… а он под шнур…

– Меня не интересуют ваши оправдания! – рокотал «пингвин». –Мне нужно работать! Мы оплатили аренду вашего музея и вправе рассчитывать напонимание!

– Не беспокойтесь! – лепетала служительница, поочередното краснея, то бледнея. – Его удалят…

Она смотрела на Маркиза сердито, понимая, что ей сейчасдостанется по первое число. А может быть, даже по второе. К месту событий ужеприближался администратор музея, высокий тощий мужчина с желтым раздраженнымлицом печеночного больного и удивительно зоологическим именем Лев Тигранович.

– Не беспокойтесь, я уже удаляюсь! – сообщил Маркиз сширокой обаятельной улыбкой. – Меня уже нет! Я всего лишь хотел взглянутьна мышь-малютку! Это мое тотемное животное…

И он показал на витрину, где росли густые высокие травы. Ипрямо на колоске было прилеплено крошечное травяное гнездышко размером скатушку для ниток. В этом гнездышке мышь-малютка выкармливала своих мышат. Ноих не было видно, только внизу бегали взрослые крошечные мышки.

Леня привычно умилился.

– Что здесь происходит? – сухо проговорил ЛевТигранович, уставившись на свою подчиненную. – Вам что – не нравится вашаработа? Мы это можем быстро исправить!

Тем временем Маркиз быстро шептал на ухо Лоле:

– Раз уж ты здесь, поработай на общее благо! Найди чучелозанзибарского водосвина и выясни, кто с ним в последнее время имел дело…

– Чье чучело? – изумленно переспросила Лола.

– Зан-зи-бар-ского во-до-сви-на! – отчетливо прошипелЛеня.

– Господи! – вздохнула Лола. – Ну и название! Тыничего не перепутал?

– Ничего! – И Леня с лучезарной улыбкой повернулся кмузейному администратору: – Я уже ухожу, меня уже нет! А ваша дама ни в чем невиновата, она столкнулась с обстоятельствами непреодолимой силы!

И с довольным видом он удалился из зала.

Проводив нарушителя победным взглядом, свадебный режиссергромко хлопнул маленькими пухлыми ладонями и провозгласил:

– Порядок восстановлен! Продолжаем работать!

Однако выяснилось, что за то время, что он разбирался спосторонним, мать жениха, раздраженная его неуступчивостью, применилаиспытанный метод борьбы за власть – почувствовала себя дурно. Так что теперьона полулежала в кресле рядом с витриной, где выглядывали из нор удивительнонатуральные чучела шиншилл, и ее обмахивала музейным буклетом лучшая подруга.

– В чем дело? – осведомился распорядитель.

– Вы довели ее до сердечного приступа! – сообщилаподруга злобным голосом.

– Мне нехорошо… – слабым голосом проговорила страдалица,бросив взгляд в большое зеркало на противоположной стене и убедившись, чтохорошо смотрится на фоне ценных пушных зверьков.

В итоге в репетиции бракосочетания пришлось сделать перерыв.Воспользовавшись этим, Лола выскользнула в соседний зал и двинулась междувитринами, читая этикетки с названиями животных.