– Рассказывай, – произнёс кот.

– Наши враги, – слово выскочило само собой, – это какой-то симбиоз, верно? Искины и люди, причём люди с Земли. Мы примерно представляем себе, как думают искусственные интеллекты, да? И как думают люди?

– Я и сам-то не пойму, как думаю, – буркнул кот. – А как думает наш коричневый друг с червём в башке – никогда не сумею понять.

Оставалось ровно тридцать секунд.

– Я говорю не о механизме мышления, – возразила Адиан. – Я про поведение людей Земли и искинов в боевой обстановке.

– Да? – с искренним любопытством спросил Криди.

Ян, сидевший рядом, крепче обнял жену. Нахмурился.

– Ну? – спросила Адиан.

Неожиданно заговорила Анге. В этой реальности она жила в счастливом и мирном обществе, но в другой реальности была бойцом, как и все жители её планеты.

Мало кто на Неваре понимал, что все они – и люди, и кисы – потомки безжалостных воинов, много раз сражавшихся друг с другом насмерть.

– После захвата «Твена» и боя должна была остаться… – Анге запнулась.

– Мина! – вскрикнул Криди. – Вирус, код в программе…

Если бы у него было ещё несколько секунд, он сказал бы что-то вроде «закладка» или «зомби». В конце концов, Криди был одним из тех, кто зачищал «Дружбу» с её сошедшим с ума экипажем, охваченным жаждой крови.

А будь у них несколько минут, то с любопытством слушающий их Марк успел бы связаться с командиром и предпринять те меры, которые по-хорошему требовалось предпринять загодя.

Но время истекло.

Удар расшвырял их по каюте. Адиан с ужасом увидела, как сместилась шея Анге, когда ту приложило о стену. Удар был такой силы, что даже крепкий затылок соргосцев не выдержал бы.

К её удивлению и радости, Анге встряхнулась и встала, руками поправив голову.

Да, анатомия «детей солнца», хоть и напоминала стандартную гуманоидную, но отличалась целым рядом особенностей.

Корабль затрясся, задёргался, будто не летел в червоточине сквозь гиперпространство, а полз на брюхе по шершавой поверхности Второй-на-Ракс.

– Уважаемые гости, вы пришли к правильному выводу, – очень спокойно и вежливо сказал Марк. – Мы атакованы изнутри. Ваша помощь может оказаться бесценной.

– А ты-то на чьей стороне? – выкрикнул Криди, глядя в потолок. – Почему мы должны тебе верить?

– Потому что я искин, – ответил Марк. – И мой разум был вскрыт и проверен Ракс дочиста.

Секунду Криди скалился, потом кивнул. Одёрнул юбку.

– Куда нам? Рубка?

– Нет… – Казалось, Марк долю мгновения колебался. – Каюты кадетов. Конкретно – каюта Лючии. Молодая женская особь. Быстрее, пожалуйста!

– Котята! – будто выплюнул Криди, прыгая к двери.

Валентин вполне справедливо считал себя спортивным, но за Ксенией было не угнаться. Она неслась по коридорам скорее прыжками, чем бегом, кидаясь в двери ещё до того, как они открывались.

Горчаков заметил, что Марк открывает проход в последнюю секунду, а сразу за его спиной вновь захлопывает двери.

Неужели реально боится пробоя корпуса?

Судя по скрежету и дрожи – основания были. Но обо что они могут задевать? Они в червоточине! Одиночный удар возможен, но целая серия… чушь!

– Марк, вводные! – крикнул он.

Голос Марка раздался со спины, удаляясь с каждым его шагом, но одновременно становясь громче.

– Командир, Анна Мегер и Лючия Д’Амико в неадекватном состоянии. Мегер пытается уничтожить «Твен», Лючия пробивается к ней.

– Как?

Теперь Марк переключился на динамики где-то впереди.

– Она заблокировала мои контрольные цепи и пытается раздавить «Твен» о стены червоточины.

– Это невозможно!

– Генераторы Лавуа отключены. Направление движения и условная скорость корабля таковы, что отталкивающий эффект гипербарьера нестабилен.

– Невозможно!

– У меня уже снесло две антенны, командир.

– Гюнтер?

– Без сознания. Огнестрельное ранение. Он не ждал, командир.

Валентин бы застонал, если бы это не было так сложно на бегу.

Ошибка. Его ошибка!

Повреждения памяти Анны и Лючии, принятые всеми за последствия лучевого удара, оказались лишь маскировкой! Провалы в памяти скрывали затаившуюся вражескую волю…

– Ты можешь её остановить?

Молчание.

– Только взрывная декомпрессия рубки. Потеряем часть аппаратуры управления. И Гюнтера.

– Дверь?

– Я заклинил запорный механизм, изолировать придётся сегмент коридора. Поэтому решение о декомпрессии необходимо принять за следующие пятнадцать секунд.

– Ксения! – крикнул Валентин в спину Первой-отделённой Ракс. К счастью, она должна была слышать рапорт Марка, тот не зря вещал на весь коридор.

– Не надо! – выкрикнула Ксения. – Я справлюсь!

– Она вооружена! – сообщил Марк. – Но я понял. Удачи!

– Если Мегер убьёт нас, взрывай рубку, – приказал Валентин. Шёпотом. Он был уверен, что Марк услышит. – Код ситуации «амплитуда»!

– Коды подчинения больше не работают, командир, – сказал Марк виновато. – Я же говорил, что слишком очеловечился. Но вы должны доверять. Мне будет больно, но я взорву рубку.

Алекс вошёл в каюту Лючии за три минуты до удара.

К его большому удовольствию, Тедди и Лючия сидели друг напротив друга на расстоянии, которое удовлетворило бы самого бдительного и пуритански настроенного отца или брата. Тедди – на кровати, Лючия в кресле рядом со столиком, на котором были выставлены те самые супермодные туфли, купленные перед отлётом.

Девушка, размахивая руками, со смехом рассказывала:

– Помнишь, ты подрался? С Антуаном…

– Да не было такого! – почему-то покраснел Тедди.

– Было! Вы пошли за спорткомплекс, где камера не работает, и стояли, толкались и орали. А мы все собрались и болели за вас.

– За обоих сразу, – ехидно вставил Алекс, садясь рядом с Тедди и покровительственно хлопая того по спине.

– Потом Антуан как размахнулся… – продолжала Лючия.

Тедди зыркнул на Алекса и мрачно сказал:

– Точно. Было. Антуан, кстати, вылетел из училища. Через год.

– За драку? – заинтересовалась Лючия.

– Нет… завалил пилотирование, а потом ещё попытался смухлевать…

Лючия понимающе кивнула. Сказала с серьёзным видом:

– Обманывать нехорошо. Это может привести к ужасным последствиям, включающим в себя повреждение или гибель корабля, груза, экипажа и пассажиров, а также к падению репутации Человечества среди членов Соглашения…