– Я, как командир учебного отряда, к которому были причислены принцы, решил не докладывать, – добавил Рагнар. – Он бы всех троих и вправду приказал пороть, пока сознание не потеряют. И передо мной встала дилемма. Наказать надо, но как? Я сторонник идеи, что бить батогами или плетьми будущих воинов нельзя, это неминуемо калечит душу и разум, заставляет озлобиться. Значит, вырастут жестокими и начнут срываться на слабых: женах, детях, слугах. Здесь шла речь именно об отработке провинности, чтобы помнили про ответственность за каждое свое действие. Двоих старших я в итоге отправил на патрулирование ущелья возле входа в Разлом, а младшего…

– А младший все лето навоз за пегасами убирал, конюшни чистил, – рассмеялся соколиный правитель. – Вместо слуг, которых отправили трудиться на поля, чтобы уровень нанесенного мною ущерба хоть немного поправить. Наказание было безболезненным для тела и смертельным – для самолюбия. Я тогда весь мир ненавидел, думал, лучше бы голову отрубили. Девки с озера еще каждый день к забору таскались насмехаться, негодяйки эдакие, еле отвадил. Но ничего, монотонный тяжелый труд, как известно, прибавляет ума и усмиряет гордыню. А через четыре месяца самый норовистый жеребец, к которому взрослые подходить боялись, вдруг выбрал меня своим седоком. Так я стал хозяином волшебного коня, будучи еще недорослем.

– Это Нахал твой? – встрепенулся дворф. – Хорошая скотина, годная. Нам бы подобных хоть парочку…

– Он не скотина, а самый настоящий напарник, – поправил Гаруда. – И, возвращаясь к договору с людьми, особенно к пункту, что так разозлил нашего огненного друга… Знаете, я бы тоже теперь хотел знать в лицо каждого потомка соколов из числа живущих на Земле, ради их собственной безопасности. Потому что нефилимы, как вы помните, уничтожили всех наших полукровок. Да, они воскресли в итоге, хвала всем богам, но ощущения свои от осознания их гибели я накрепко запомнил. И повторения больше не хочу.

Соколиный правитель перевел взгляд на дальние скалы, за которые Бог-Солнце потихоньку спускался на своей золоченой колеснице. Куда делся развеселый балагур, забавляющий остальных историями на грани приличий? Прекрасное, как у мраморной статуи, лицо снова стало серьезным и задумчивым.

– Мы все расслабились за прошедшие годы, вот что я вам скажу. Не ожидали, что опасность с Земли придет. Нефилимы нам не чета по могуществу, но у них был дар, который туманил разум не только людям, но и соколам, и дворфам с драконами. Потому и попадались мы в первые годы тысячами в плен, где нас истязали и мучили до смерти. Нет, лучше дружить с людьми как можно теснее – и всегда понимать, чего от их мира можно ожидать. А теперь перейдем к главному.

Гаруда снова сел на незабудковый ковер, скрестив ноги, и взглянул на остальных. Мангус Громовержец и Гандальв тут же подняли головы, лица их приняли сосредоточенное выражение.

– Лучшие столичные маги проверили волосы нашей занятной во всех смыслах союзницы. Крови народа соколов в ней нет до десятого колена, как мы и предполагали. Соответственно, магии нашего вида – тоже.

– Драконьей крови нет до десятого колена, как и волшебной силы, – тут же добавил Мангус.

– Нашего и быть не могло, – крякнул дворф, делая очередной глоток из бутылки. – Получается, и вправду у людей проявилась своя магия?

– Удивительно, но нет, – глаза соколиного правителя сверкнули. – Наши целители за прошедший месяц тайно проверили всех, кого сожрали за десять лет потомки ангелов. Выдающиеся люди, без сомнения. Лидеры и бунтари в самом хорошем смысле. Но в магии – пустышки. Как и сама Илона.

– Тогда что же это за диковинная сила? – нахмурился Гандальв.

– Не сила, а дар. Я заподозрил неладное после стычки с Полозом, когда взглянул на расовую разношерстность ее команды, но поначалу сам себе не поверил. Отправил Рагнара вместе с тремя бойцами им в помощь и защиту, а сам украдкой попросил проследить за ней. И уже в середине лета получил утвердительный ответ, да такой, что едва не выбил меня из колеи на целые сутки, – усмехнулся повелитель Гаруда. – Я себе места не находил, борясь с желанием просто забрать ее с семьей в Аквиллариум, чтобы не пострадали в войне с белобрысыми. И плевать, хотят они этого или нет. Рагнар отговорил, пообещав присмотреть и защитить.

– Я предположил, что дар растет скачкообразно и в критических условиях, и не ошибся, – объяснил командир разведотряда. – И это первое основное различие между нашими народами. Потому что у соколов его носительницы могли полноценно развиваться только в атмосфере спокойствия, принятия и доброты, хотя бы внутри семьи.

– Не томите. Мне же интересно, кого я привел к вам в конце весны на общее собрание, которое закончилось жутким скандалом, – засмеялся Айрел.

– Это когда она драконят подняла из небытия одним своим желанием, замешанном на острой жалости? В таком случае я осел, мог бы догадаться еще раньше, – хмыкнул Гаруда, подтягивая колени к груди. – Только живинка способна проворачивать подобные вещи.

– Иди ты! – ахнул драконий король. – Серьезно? Искорка в мире людей?

– Не понял? – удивился старый дворф, почесывая обтянутый золоченым поясом живот. – Что за невидаль? Что они делают, эти ваши искорки-живинки?

– В том, то и дело, что ничего. Просто живут, как обычные люди или нелюди. Вот только у тех, кто с ними рядом и кого они любят, все ладится, спорится, горит в руках, – пояснил соколиный правитель. – Хоть молот, хоть кинжал, хоть перо поэта. Они очень редко ведут за собой толпу, чаще стоят за спиной самых сильных и отважных. И те, кого они поддерживают, не знают бед: выигрывают битвы, находят несметные сокровища, создают поэмы, скульптуры и художественные полотна, о которых узнает весь мир. Их дети не болеют всерьез, а мужья, братья и сыновья возвращаются с войн живыми и невредимыми.

– Тю, – разочарованно протянул Гандальв. – Такое любая баба провернет. Известно же, все бабы – ведьмы, и могут наворожить удачу тому, кем дорожат.

– Только у обычной бабы ее умение через три раза на четвертый сработает, а у живинки всегда, – заметил Рагнар. – В пору моей юности для их потомков, особенно дочерей, при поступлении в магическую академию отдельный экзамен проводился. Потому что они могли выучить три вопроса из ста двадцати, и на испытаниях их и вытягивали. Или несли абсолютную чушь, а приемная комиссия вела себя так, будто ослепла, оглохла и лишилась разума в полном составе. Конечно, набирали высокое количество баллов, оставляя позади остальных соискателей, даже самых умных и талантливых.

– А почему дочерей? Дар бабский, что ли?

– Я бы не стал употреблять подобные выражения, но ты прав, друг мой дворф. И передается по женской линии с гарантией, если не дочка, то внучка обязательно будет его носительницей.

Соколиный правитель перевел дыхание и продолжил.

– Живинка способна не только вдохновить на любое дело. Благодаря ее умениям расправятся чьи-то крылья, и зажжется внутренний огонь, и появится недостающая энергия для любых свершений. И удача повернется лицом. В случае с госпожой Каменевой это не пустой звук. У драконицы с феей не было ни единого шанса пробудить к жизни кровь своих предков, они даже проверки исполинов проходили без проблем. Но рядом была подруга с уникальным даром, которая, как и они, очень хотела свергнуть белобрысых – любым способом, даже самым сказочным. И потихоньку, за несколько лет регулярных дружеских встреч их сущность проявилась. Дальше – больше. Упрямого Гиннара вряд ли что-то заставило бы сотрудничать с нами, если бы не Илона, работавшая в приюте, где он жил. А вместо дворфа, которого они нашли в другой богадельне, могли бы позвать на прогулку кого-то иного, ведь Витт был совершенно безумен. Но взяли именно его. Вот и выходит, что старый атлант сказал правду. Сама Илона слабее десятилетних соколят и в одиночку справиться с врагом никак не могла. Но на ее стороне дар, способный сделать сильными всех остальных, свести их дороги судьбы в единую и привести к всеобщей победе.