черному выходу. Пока Молли решала, пойти ей вперед или спрятаться за деревьями, Верджил увидел ее и двинулся навстречу.

— Мы слишком часто пересекаемся, — сказал он. — Тебе не кажется, что это неспроста?

— Нет, — пожав плечами сказала Молли. — Мы живем в одном замке.

Не сговариваясь, они двинулись вперед. Присутствие Верджила напрягало Молли, она не знала, как себя с ним вести. Но и избегать общения с ним посчитала глупым.

— Не хочешь замечать романтику в обычных мелочах?

— Скорее, придумывать то, чего нет.

— Я понял, — неожиданно сказал Верджил. — Ты нацелилась на Клода. Влюблена в него и хочешь быть с ним. Наверное, он не сказал тебе, что это невозможно.

— Вы о чем сейчас? — замедлив шаг, спросила Молли. Может, его послала Каталина? Чтобы он разузнал, какие у них отношения?

— Будет лучше, если мы перейдем на «ты». Официальный тон убивает интимность, — улыбнулся Верджил, обнажив белые зубы. Молли нахмурилась. Меньше всего ей хотелось близости с этим типом. — А я хочу говорить с тобой откровенно.

— Почему?

— Ты милая. И я тебя не волную, — сказал Верджил и тихо усмехнулся.

Молли начала заводиться от того, что не могла понять, чего этот человек от нее хочет. Она вытащила руки из карманов и потерла их. Пальцы были, как деревянные. Верджил мягко взял ее ладони в свои, и она вздрогнула.

— Послушайте… — начала Молли.

— Клод никогда не разведется с Каталиной, — сказал Верджил. — И не имеет значения, что они оба несчастны в этом браке. Он принадлежит к королевской семье, а там свои законы. Один брак и на всю жизнь. Наследники только внутри одной пары. Никаких разводов и браков с другими людьми. Если ты решишь удержать Клода ребенком, тебя вынудят от него избавиться. Брату короля нельзя иметь детей на стороне. Только читая королевская кровь, только законные дети.

— Между нами ничего нет, — тихо сказал Молли.

— Но он сказал тебе об этом?

— Нам не было нужды об этом говорить. Тем более я и так слышала про нерасторжимые браки у королевских особ.

— Будь у тебя статус, — сказал Верджил, все еще удерживая ее ладони в своих. — Ты могла бы выйти за Клода, если бы он овдовел и потерял сына. Тогда бы у него был шанс начать личную жизнь с чистого листа.

— Но это… Это жестоко.

— Это королевская семья, — улыбнулся Верджил. — У нее полно дурацких правил.

— Тебя это тоже касается?

— В принципе, да. Но я не тот брат, который обязан создать семью. Напротив, по просьбе самого короля я не должен этого делать. Так что свою жизнь, я буду жить так, как хочу.

— За тебя можно порадоваться.

— Можно. Но не стоит.

Верджил отпустил руки Молли и ей тут же стало холодно. Она спешно спрятала их в карманы. Ей нужно было возвращаться в замок. Двадцать минут, что у нее оставались, наверное, уже закончились.

— Мне пора, — кивнув в сторону замка, сказала Молли.

— Я провожу тебя, — говорит Верджил. Чуть ускорив шаг, они двинулись по дорожке обратно.

— Почему ты сказал Генри, что он похож на магомана?

— Так и знал, что этот паршивец подслушивает! По дыханию, по тому как оно прерывается, — сказал Верджил. Молли от досады закусила губу. Почему она сам этого не заметила? — Словно человек забывает, как дышать. Я и сам так дышал. Знаю этот ритм.

— Мне жаль.

Верджил ничего не ответил на это. До замка они дошли молча.

Молли приняла горячую ванну и почувствовала себя немного лучше. Хотя тревожные мысли, упрямыми пчелами продолжали жужжать у нее в голове. У нее болело горло и сел голос, потому что она большую часть дня читала вслух, а потом объясняла прочитанное. Генри оказался жаден до знаний и каждую минут своего хорошего самочувствия, мучил ее вопросами. Нэнси сказала, что ее присутствие хорошо на него влияет, он давно не был таким бодрым.

Завернувшись в махровый халат, Молли взяла с полки баночку с кремом и помазала им лицо. Прежде она почти не уделяла время себе. Не было лишних денег, впрочем, как и сил. Работа в больнице опустошала ее. Сейчас, глядя на свое отражение в зеркале, Молли поняла, что выглядит намного лучше, словно побывала в отпуске. На щеках появился румянец, а в глазах блеск. Даже волосы стали покорней укладываться в прическу, чего за ними никогда не водилось.

Достав из ящика тетрадь и ручку, Молли села за стол. Ей было необходимо разложить по полочкам все то, что она узнала за сегодняшний день о Жуане. Жуан был игроком, и Дональд знал об этом. А Клод? Джина носит траур. По кому? Про семейные правила королевской семьи она писать не стала, хотя в этом для нее было что-то настораживающее.

Стук в дверь заставил Молли вздрогнуть. Для визитов вежливости было уже поздно. Часы показывали полночь. Поправив на груди халат, она встала и подошла к двери. Приоткрыв ее, увидела Клода. Выглядел он хуже, чем утром. Губы припухли, а скула посинела.

— Нам надо поговорить, — входя в комнату девушки, сказал Клод. Он выглядел взволнованным. От него пахло дорогим алкоголем и конфетами. Его взгляд с вожделением скользнул по фигуре Молли, и она ощутила себя раздетой.

— Судя по тому, что ты пьян, это, должно быть, очень серьезный разговор, — хриплым голосом произнесла Молли.

— Жизненно важный, — подойдя к девушке и взяв ее за плечи, прошептал Клод. — Я больше так не могу. Ты мне нравишься, Молли. Я хочу поцеловать тебя. И остаться до утра в твоей постели.

Их взгляды встретились. Молли охватило волнение. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Очень хотелось. Она смотрела в его красивое лицо и поняла, что начинает влюбляться в этого человека. Разум успел шепнуть, что это неправильно и к тому же не вовремя.

— Клод, ты пьян, — мягко упираясь руками ему в грудь, сказала Молли. — А важные вещи лучше делать на трезвую голову.

— Я сначала принял решение, а потом напился. И не настолько я пьян! — возмущенно сказал Клод, не собираясь отступать от своей затеи. — Ты ведь тоже хочешь этого…

— Неважно, чего я хочу, — сказала Молли, освобождаясь от объятий Клода. — За стенкой спит твоя жена и это решает все.

— Ката сейчас у любовника. Она уехала час назад.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — удивилась Молли.

— Каждый из нас живет своей жизнью, — отведя взгляд в сторону, сказал Клод. — И уже давно. Мы просто делаем вид, что у нас все хорошо, как того требует этикет.

— У тебя тоже сеть любовница? — спросила Молли и ей стало неприятно от собственного