– Чем могу быть вам полезен, друзья? – осведомился он.

– Моя фамилия Дрейк. Я говорил с кем-то из ваших о том,чтобы поместить у вас лошадь, – представился Дрейк.

– Ах да. Это вы со мной говорили. Лошадь только чтодоставили. Она пока еще в трейлере, там, за конюшнями. Человек, который еепривез, не очень-то в курсе ваших распоряжений. Хочу сразу спросить: какой кормвы хотите для этой лошади? У меня есть прекрасное сено и…

– Сено и немного зерна, – сказала Лоис Фентон, одобряя этуидею. – Но только немного зерна. Я не хочу, чтобы она слишком разгорячилась, –ровно столько, чтобы поддерживать ее норов, чтобы можно было на ней выезжать.Если я буду в состоянии выбираться сюда кататься, вы сможете все этоорганизовать?

Мужчина посмотрел на нее с уважительным пониманием.

– А она достаточно спокойна?

– Абсолютно.

– О’кей. Тогда я смогу ее подготовить.

– Но не для езды по дорогам, – уточнила Лоис Фентон, –только для горных верховых троп. Я не хочу устраивать скачки.

– Конечно, конечно, – успокоил ее мужчина. – У меня тут естьхорошие ребята. Когда я говорю «верховая езда», я имею в виду верховую езду. Хотитесейчас взглянуть на нее?

– Да, пожалуйста.

– Сюда, – пригласил мужчина и отворил заднюю дверь, котораявела прямо на круговой трек, опоясывающий забор с внутренней стороны. В самомдальнем конце располагались конюшни, а рядом с ними стоял трейлер, гдепомещалась лошадь. Два человека выгружали ее. Как только Мейсон, Дрейк и ЛоисФентон приблизились к трейлеру, они услышали гулкий стук конского копыта,бившего по опускаемой задней стенке трейлера. Мелькнула вскинувшаяся голова.Затем мгновенно показалась сама лошадь, натянувшая поводья, которые сдерживалпарень, опиравшийся на прочно воткнутый в мягкую землю высокий каблукковбойского ботинка.

– Звездочка! – позвала Лоис Фентон. – Эй, Звездочка!

Лошадь повернула голову и пошевелила ушами.

– Звездочка! – снова позвала Лоис Фентон.

Лошадь ответила тихим ржанием.

– Отпустите ее, – попросила Лоис Фентон того, кто держаллошадь. – Теперь она никуда не уйдет.

Мужчина взглянул на лошадь и выпустил поводья. Звездочкаповернула к ним морду, пошевеливая ушами и поводя головой, поводья свободноболтались. Затем лошадь быстро повернула голову так, что поводья упали к ееногам, и загарцевала вокруг них.

– Смотрите, какая она умная, – сказала Лоис Фентон. – Оназнает, что надо стоять смирно, когда поводья опущены, но, когда она хочеткуда-то пойти, просто поворачивается таким образом, чтобы не наступить наповодья, и – поглядите, как она переступает.

Лоис Фентон сделала несколько шагов по направлению кживотному. Лошадь подошла к ней, снова заржала, гортанно выразив обожание,ткнула Лоис головой, затем подняла мягкий бархатистый нос, потерлась им о щекудевушки и как бы улыбнулась, подняв верхнюю губу.

Мужчина, который работал на конюшне, засмеялся и сказал:

– Это ее лошадь, можете не сомневаться.

– А где седло? – спросил Мейсон, направляясь к сотрудникуДрейка, сидевшему за рулем этой машины.

– На заднем сиденье, – объяснил он, – я взнуздал ее по новой.Старые поводья остались вместе с седлом. Один повод поврежден. Вот у меня егоконец.

– Вы хотите получить что-то авансом? – обратился Мейсон квладельцу академии верховой езды.

– Парень, я всегда хочу денег, когда бы их ни предлагали, –горячо сказал тот.

Мейсон вынул бумажник и вручил ему пятидесятидолларовуюбумажку.

– Хорошенько ухаживайте за лошадью.

Тот посмотрел на купюру с почтением, затем сунул ее в карманбрюк.

– Конечно, мы позаботимся о ней. С ней будет все в порядке.Вообще, откуда эта лошадь? Из Империал-Вэлли?

– Оттуда, по соседству, – ответил Мейсон. – В случае еслимолодая дама захочет побыть с лошадью день или два, здесь есть поблизостикакое-нибудь место, где бы она могла остановиться?

– Примерно в четверти мили отсюда у дороги есть мотель.

– Приличное место?

– Вполне.

– Прекрасно, – сказала Лоис Фентон. – Я там остановлюсь, акогда мне понадобится лошадь, позвоню. Я полагаю, кто-нибудь из ваших парнейсможет ее туда привести?

– Да, мэм. Если вы остановитесь не дальше этого мотеля, тоэто возможно.

Лоис Фентон улыбнулась Перри Мейсону.

– Теперь я не волнуюсь, – сказала она. – Пожалуйста, небеспокойтесь обо мне.

Контора, разыскиваемая Мейсоном, располагалась на верхнемэтаже складского помещения, где все было какое-то непривычное – даже коридоры ивыходящий в них лифт.

Лифтер, который управлялся с медлительной громыхающейкабиной, настороженно устремил на Перри Мейсона глаз, пораженный каким-тонедугом, как бы стремясь выведать, что адвокату нужно. Мейсон спросил, какпройти к конторе Сидни Джексона Барлоу, антрепренера.

– Четвертый этаж, – произнес он и громыхнул дверцей лифта. –Как повернете направо, так прямо ее и увидите.

Это был высокий мужчина, когда-то бывший блондином. Теперьже на его черепе вокруг ушей и на затылке топорщились какие-то драные клочки.Длинные поникшие усы уныло свисали с верхней губы.

– У Барри целый выводок молодых кобылиц, – внезапно сообщиллифтер.

– Неужели?

– Точно. Давно его знаете?

– Нет.

– Хороший парень. Вы от него поимеете пользу. Только непросите адресов. Адреса – это его главный капитал.

– А для холостяцких компаний у него что-нибудь найдется? –спросил Мейсон.

– Все самое лучшее, – сказал лифтер. – Ну вот мы и приехали– четвертый этаж. Контора Барлоу по коридору направо.

Мейсон поблагодарил его и направился по коридору. Табличка,висевшая на двери, гласила: «Сидни Джексон Барлоу. Входите».

Мейсон именно так и поступил.

Контора состояла из длинного ряда стульев, выстроившихсявдоль стены, для того, видимо, чтобы произвести впечатление на случайногопосетителя и доказать, что у этого Барлоу – солидное по своим масштабам дело,что хотя сейчас, быть может, и затишье, не сезон, скучный день, однако вконторе дела идут как обычно и актеры и актрисы терпеливо ждут в длиннойочереди, чтобы их принял очень важный мистер Барлоу, скрытый за дверью изкрасного дерева, на которой выгравировано золотом: «Личный кабинет».