первого этажа раздались голоса, Света мыла санузел наверху. Девушка испугалась, затаилась, боялась даже дышать. И услышала разговор, не предназначенный для чужих ушей.

– Немедленно уезжай, – приказал женский голос.

– Не стоит так нервничать, Алевтина, – ответила другая тетка, – заплатишь и больше меня не увидишь!

– У тебя есть совесть? – рассердилась хозяйка. – Мы же близкие подруги, тебе не стыдно? Сполна уже получила!

– Близкие подруги, – повторила собеседница и уточнила: – Были! Много лет назад. Насчет «сполна» смешно. Сделала все бесплатно, или забыла? Да, мне подарили французские духи. Но за услугу с подкидным младенцем, за спектакль, который я организовала, полагалось много денег с родни матери-кукушки взять. Да я тогда была совсем молоденькая, вчерашняя выпускница вуза, только-только пришла на работу в дом малютки, и слово «дружба» для меня не пустой звук. Мама моя, Валентина Львовна Суханова, там директор. Никто из сотрудников понятия не имел, что мы ближайшие родственники, потому как я Алла Константиновна Куприна. На службе мать и дочь беседовали на «вы», обе не хотели разговоров о семейственности. Алевтина от кого-то забеременела, испугалась. От всех скрыла свое положение. Девке повезло, фигура у нее квадратная, талии даже в юности нет. До пятого месяца внешне ни малейших изменений, когда живот вперед пошел, она к старшей сестре со слезами:

– Помоги!

Потом ты к нам прилетела. И как мы с мамой поступили? Выгнали несовершеннолетнюю беременную? Позвонили ее родителям? А?

– Нет, – процедила сквозь зубы Алевтина, – оставили у себя жить. Просто повезло. Отец с матерью отправились на свадьбу к лучшему другу мужчины. Тот всю жизнь провел холостяком и вдруг решил создать семью. Улетели они на Алтай, сказали: «Отдыхать станем, на месяц примерно поездка».

– Кто у тебя роды принимал? – не замолкала Алла. – И где?

– Валентина Львовна, – коротко ответила владелица поместья, – у вас дома.

– Правильно, – засмеялась собеседница, – мамочка по образованию акушер-гинеколог. Потом еще получила диплом педвуза, стала директором дома малютки. Согласись, она лучшая кандидатура для такой должности. Валентина Львовна боялась, вдруг роды пойдут как-то не так, потребуется операция. Но ты быстро справилась. Помнишь?

– Да, – прозвучало в ответ.

– Утром, завернув мальчика в пеленку, на которой не имелось ничего, что могло указать на личность роженицы, мама принесла младенца в свой дом малютки. Сообщила, что нашла его на пороге, спасла крошку. Что сказала Надька сразу после того, как мальчик первый вздох сделал? Она стала от нас требовать: «Задушите его»?

– Нет, – рассердилась Алевтина, – врешь.

– Признаться в желании убить своего ребенка никто не захочет, – засмеялась Алла, – но я присутствовала при процессе, все прекрасно помню. Мамочка тебе малыша не доверила, мальчик потом рос в особых условиях, жил один в комнате. Напомню тебе, что Валентина Львовна являлась директором первого, тогда экспериментального комплекса дом малютки и интерната. Воспитанник не получал стресса, когда его после трехлетия из привычной обстановки переводили в приют. У мамы никаких деток с порванными нервами не наблюдалось. Ребятишек психологически подготавливали, они просто перемещались из одного здания в другое, гордились, говорили: «Мы теперь большие». И в любой момент все могли зайти в дом малютки, обнять воспитателей. Когда Василию пришлось по возрасту покинуть интернат, Валентина Львовна упросила устроить Василия в поместье. Ты получила верного, трудолюбивого сотрудника.

– Долго еще слушать перечисление твоих услуг? – повысила голос Алевтина.

– Он твой сын, – отрезала Алла, – его не придушили при рождении благодаря нам с мамой. Мы его вырастили, выучили, заботились о малыше. Не пора ли долг отдать? Мне требуются два миллиона на лечение. Если не сумею купить необходимое лекарство, умру. В России нужный медикамент пока не сертифицирован. Для тебя сумма смешная. Помоги.

– Долг? – повторила Алевтина. – Ничего у тебя не брала. Два миллиона? Оформи кредит!

Раздался звук шагов.

– ….! – заорала Алла. – ….!!! Еще пожалеешь, что не захотела помочь!

– Кричи громче, – засмеялась хозяйка, – сейчас придет охранник, выведет тебя. Я до ворот попрошайку сопровождать не намерена.

Послышался хлопок двери, потом тихий звук, такой издает мобильный, когда нажимаешь на кнопки. Спустя несколько секунд Алла заговорила:

– Добрый день, Вася. Помнишь свою воспитательницу Аллу Константиновну? Да, да, это я, Алконсина. Ты так называл меня, когда не получалось сложное имя-отчество выговорить. Васенька, я в беде. Нужна твоя помощь. О, мой любимый мальчик, спасибо за предложение, но деньги обязан дать другой человек. Да, знаю. Да, расскажу. Ты где? Понятно. Кафе «Булочка-рогулечка». Приеду туда часа через полтора. Благодарю, дорогой, никогда не сомневалась, что ты благодарный человек.

– Эй, где тут Алла? – произнес грубый голос.

– Здесь, – ответила женщина.

– Двигайтесь в направлении двери. Велено вас проводить за ворота, – объяснил охранник.

Светлана замолчала, потом отвернулась к окну.

– Беседа меня шокировала. Сдать родного ребенка в приют? В моей голове такое не укладывается.

Светлана свела брови в одну линию и замолчала.

– Вы рассказали жениху о том, что услышали? – заинтересовался Сеня.

– Нет, – смутилась Гуляева, – не знала, как ему шокирующую новость сообщить. Испугалась.

– Чего? – удивился полковник.

Светлана сгорбилась.

– Вдруг у Васи инфаркт-инсульт от таких новостей случится! Или он помчится к Алевтине с вопросами. Отвесит кукушке пощечину! Вломит по полной, попадет в полицию… Плохая история получится. Я его любила, оберегала, заботилась о нем, а что получила? Выгнал жених невесту, как котенка ненужного вышвырнул, бросил в убогой избе без денег. Поэтому и пришла к вам. Вася мне сказал пару недель назад, что Алевтина велела ему найти частное детективное агентство. Небольшое, малоизвестное, такое, которое себя не рекламирует. Суханов изучил рынок, остановился на вашем варианте. Мне показалось странным, что Зубаревой зачем-то понадобилась такая структура. У нее все должно быть по высшему классу, самое дорогое, популярное. Наверное, хочет какую-то тайну скрыть. А когда… меня… вот так… вон…

По лицу Светланы покатились слезы.

– Тогда решила прийти, рассказать… Вероятно, сведения детективам пригодятся. А я на то, что заплатят, сниму комнату в коммуналке. На службу уже пристроилась, уборщицей. Жизнь, конечно, сильно поменяется, но я справлюсь. Спасибо, что сразу перевели деньги, они мне ну очень помогут!

Глава двадцать седьмая

Когда гостья ушла, Кузя пробормотал:

– Прямо ступа с навигатором.

– Ты о чем? – удивилась я.

– Русские народные сказки читала? – поинтересовался наш охотник на дичь в интернете. – Кто в них в качестве летательного аппарата использует ступу?

– Баба-яга, – засмеялась я.

– Есть ли у данного средства передвижения навигатор? – не замолкал Кузя.

– У нас сегодня день странных вопросов и ненужных ответов? – начал закипать Дегтярев. – Во время создания сказок о навигаторе не только не слышали, но даже и мечтать о нем не могли. Кузя, что за разговор? Ты впал в детство?

– Нет, – заулыбался Кузьмин, – я из него еще не выпал, молод и зелен пока. Лет в сорок, когда вынырну из ребячества, проживу годков этак десять в состоянии взрослости, а потом тихо въеду в маразм. Какое отношение к нам имеет ступа с навигатором? Да простое! Ее не существует!