– У меня там лук пригорит, – бросила она на ходу и скрылась.

Филипп поспешил прояснить ситуацию:

– С прошлым я давным-давно завязал. Как третий срок отмотал, так напрочь забыл о воровской жизни. Теперь я чту наш Уголовный кодекс и зарабатываю деньгу честным трудом.

Розалия недовольно оттопырила нижнюю губку.

– И где же ты трудишься?

– На стройке.

– Платят, наверное, гроши?

– Мне хватает.

Подмигнув невестке, Розалия промурлыкала:

– Филя, львенок мой, а почему ты такой худенький?

– Так это… такая конституция.

– Я помню, ты очень любил пельмешки домашние.

Филипп облизнулся.

– Почему любил, я и сейчас их уважаю.

– Какое совпадение, Натка как раз вчера пельменей налепила. Не откажешь в любезности откушать с нами?

Филипп Юрьевич закивал:

– Всегда пожалуйста.

Проводив гостя в столовую, Розалия продолжала щебетать:

– Филя, сметанки побольше клади. Натка, налей ему какао и пирожки принеси.

Ничего не подозревающий Филипп уминал пельмени, не переставая восхвалять кулинарные способности Натальи:

– Вкусно готовишь. Совсем как моя вторая жена. Язык проглотить можно… О!.. Объедение. А можно мне еще пельмешек?

– Котик, для тебя все, что угодно.

Катарина тоже заикнулась о добавке, но в ответ услышала следующее:

– Много жрать по утрам вредно! Филя, тебя это не касается. Ты кушай, кушай.

Насытившись, Филипп Юрьевич похлопал себя по животу.

– Ну, бабоньки, ну накормили вы меня. Давненько я так не завтракал. Ох… еле сижу.

Розалия разулыбалась.

– Котик, сегодня суббота, ты можешь остаться у нас на обед. Наталья приготовила утку с яблоками и черносливом.

– О-о-о… – простонал Филипп.

– А на десерт будет шоколадный мусс.

– Остаюсь! – закричал мужик, потирая ладони.

Розалия Станиславовна встала и, обойдя стол, приблизилась к Филиппу. Сделав личико обиженного ребенка, свекровь протянула:

– Филька, мне нужна твоя помощь.

– Все, что угодно.

– Я тебе не верю.

– Я ж слово дал.

– Обратно не возьмешь?

– Клянусь.

– Видишь ли, котик, надо, чтобы сегодня ночью ты на пару часиков вспомнил свою бурную молодость.

– В смысле?

– Ну… как бы это помягче сказать. Нам с Катариной необходимо попасть в один особнячок.

Филипп нахмурился.

– Розалия…

– Тихо, тихо. Ты обещал. Особняк пустой, там уже никто не живет. Операция пройдет без сучка без задоринки. Кроме тебя, никто не справится с задачей на пять с плюсом. Ты же вскрывал сейфы, ну что тебе стоит открыть какую-то поганую дверку.

– С прошлым покончено! – с расстановкой произнес Филипп Юрьевич.

– А ради меня?

– Нет.

– Филя, хватит ломаться. Нас не засекут.

– Не проси.

– Ладно. Не хотела я говорить, но, очевидно, придется. Этот особняк принадлежит моему пятому мужу… бывшему мужу. В настоящий момент он отдыхает в Испании. А мне позарез надо попасть в свою бывшую спальню.

– Почему бы не попросить ключи у мужа?

– Его нет в городе.

– Дождитесь, когда приедет.

– Ты не понимаешь, он меня не пустит на порог.

– Почему?

– Чего ты заладил?! Не пустит и все. А в моей спальне… там… там… – Розалия не знала, чего бы такого придумать, и наконец выдала: – В спальне под кроватью урна с прахом моего дедушки! Ее срочно надо захоронить, в противном случае дух деда вернется, и тогда…

– Филипп Юрьевич, – Ката с гневом смотрела на свекровь. – Никакого праха там нет. И владелец дома вовсе не муж Розалии Станиславовны. Все намного сложнее и запутаннее. Некоторое время назад мы едва не сбили молодую женщину Софию…

Катка окунулась в воспоминания.

Филипп внимал каждому ее слову и, когда она замолчала, задал вполне конкретный вопрос:

– Что же вы сразу не сказали правду?

Розалия сжала кулаки.

– Я пыталась, но думала, ты не поверишь.

– Ага, поэтому ляпнули про урну с прахом.

– Хватит цепляться, говори, ты согласен или нет?

– Без вопросов. Когда едем?

– Ночью.

– Тогда мне домой смотаться надо. Кой-чего прихватить, так сказать, рабочий инструментик.

Не зная, то ли радоваться, то ли огорчаться, Катарина поднялась наверх. Нет, в способностях Филиппа она совсем не сомневалась, скорее напротив, отлично понимала, что с его помощью они как раз беспрепятственно попадут в особняк, но… Не стоит забывать, что помимо Катки и Филиппа рядом будет маячить Розалия. А уж это не к добру. Как бы опять не вляпаться…

Вечером вздрагивающий от малейшего шороха Филипп, взбудораженная Катка и бледная Наталья сидели в гостиной, ожидая появления Розалии.

Свекровь готовилась к предстоящей поездке битый час. И когда, наконец, она соизволила появиться на лестнице, Катарина моментально запротестовала:

– Нет, нет и нет! Никаких шпилек! Вы с ума сошли. Стук каблуков привлечет внимание.

– Да и длина юбки не совсем подходящая, – пискнула Наталья.

Розалия топнула ножкой.

– Что ж мне, по-вашему, в кроссовках ехать на дело?

– А почему бы нет?

– Я не сниму туфли.

– Тогда поездка отменяется.

– Ката…

– Розалия, Катарина права, ты оделась неподобающим образом. Каблуки придется снять. Извини, но я не хочу рисковать. Отправиться в четвертый раз на зону мне не улыбается.

– У меня нет кроссовок.

– Наденьте мои.

– Они не гламурные!

– Оставайтесь дома.

– Чтоб вас всех перекосило! – завопила Розалия. – Я здесь главная, вы должны слушать меня! Меня!

Филипп развел руками.

– Решайтесь скорее, бабоньки, мы либо едем, либо я возвращаюсь домой.

– Едем! – Розалия Станиславовна скрылась на площадке второго этажа. – Спущусь через пять минут.

Пять минут растянулись на добрых полчаса.

И вот, облачившись в брюки и водолазку, смущенная Розалия проковыляла к входной двери.