class="p1">— У меня вот тоже делема, даже не знаю как решить, — он сделал паузу, привлекая внимание собеседника. — Как ты уже понял, мы не слабо вчера прокололись и теперь за нами слежка. Сейчас нам лучше незамедлительно уехать.

— Как? Уже? — удивленно выкрикнул Атан. — Вы же только приехали.

— Знаю, но подвергать вас опасности мы не можем. К тому же, твоя жена готова меня живьем закопать, за то, что мы вчера учинили.

— Да это она так шутит. Я с ней поговорю, она и успокоится.

— Я очень надеюсь на то, что Каиса меня все таки простит, но первая проблема все еще остается нерешенной, — вежливо ответил Эзоп.

Атан скорчил недовольную гримасу. Сейчас он больше походил на обиженного подростка. Глядя на эту картину, его собеседник невольно улыбнулся. Уж больно комично смотрелся грозный бородатый мужчина с насупленным бровями, сидящий в закрытой позе.

— Как всегда. Не успели приехать, как тут же уезжают. А я сиди тут один в четырех стенах. Я может тоже с вами хочу. — обиженно сказал Атан.

Теперь Эзопу стало его даже немного жаль.

— Дорогой Атан, я бы с радостью пригласил тебя с нами, да вот только боюсь, что Каиса меня тут же на части порубит. Мало того, что пол таверны разнес, так еще и мужа увел.

Атан рассмеялся. Эзоп улыбнулся и, снова выдержав паузу, задумчиво продолжил:

— Ну а вообще, думаю это был наш последний поход. — произнес мискарец, осторожно глядя на собеседника.

Атана явно заинтересовала последняя фраза, теперь он не сводил с Эзопа глаз.

— В пустыне времена сейчас неспокойные. К тому же, нас теперь трое. Мальчишкой я рисковать не хочу.

— А об этом решении твой попутчик знает? — настороженно поинтересовался тавернщик.

— Пока что нет, но думаю, я смогу его убедить.

— После вчерашнего я бы не был так уверен. Хотя не будем гадать, лучше просто с ним поговорить. Так, а что дальше ты делать думаешь?

— Поедем в какой-нибудь городок, развлечемся, пересидим бурю, может даже найдем себе спутниц, а там и в Фиаз вернемся.

— Это правильно, Чаду давно пора. А то вон какой буйный, на людей бросается. А для таких целей я могу тебе Билинг порекомендовать. Городок небольшой — законников особо нет, но все нужное для жизни присутствует, еще и девки загляденье. Как раз то, что вам нужно.

— Далеко отсюда?

— Ну, километров сто. Я тебе карту дам, там все написано.

— Хм, звучит неплохо. Спасибо, Атан, за крайне полезные сведения. Я тебе очень признателен. А Чаду действительно пора бы уже остепенится. Может и тяга к приключением на жопу поутихнет.

Эзоп давно вынашивал этот план, он и правда казался ему жизнеспособным. Атан был первым с кем поделился торговец и, на удивление, не воспринял в штыки, а значит шанс есть.

Раздался звонкий гул колокола, знаменующий начало завтрака в таверне. Пришло время будить постояльцев, и служанки отправились к закрепленным за ними комнатам. Одну из девушек, а именно ту, которая шла в сторону комнаты “7” окликнули со словами:

— Не нужно — я сам.

Девушка обернулась и, увидев Атана позади поднимающегося Эзопа, вопросительно посмотрела на него. Тот утвердительно ответил глазами, и служанка отправилась на кухню, освободив проход Эзопу. Торговец поднялся на второй этаж и бросил на друга вопрошающий грустный взгляд. Хозяин подбадривающе кивнул головой и медленно зашагал вниз.

Подойдя к комнате, торговец прислушался: шагов слышно не было. “Спит” — заключил он.

Постояв с полминуты в нерешительности, Эзоп все-таки постучал. Ответа с той стороны не последовало. Старик постучал еще раз — в ответ опять тишина. Тогда Эзоп машинально схватился за ручку и повернул ее — незапертая дверь поддалась. Раздался характерный скрип, и взгляду торговца открылась необычная картина. Ухоженная комната, с приятным оформлением, сейчас больше походила на сарай. Оба стула, что находились в помещении, были перевернуты, как и небольшой комод, стоящий у изголовья кровати. Аккурат возле двери валялся правый сапог, левый же расположился чуть ближе к койке. Посредине помещения лежала окровавленная рубашка, скомканная в кучу вместе со штанами. По правую сторону от входа, впритык к стене, стояла кровать. На ней лицом вверх, развалившись звездочкой, лежало тело. Услышав скрип открывающейся двери, Чад поднял голову с подушки, на которой тоже виднелись кровавые пятна. Его лицо представляло из себя довольно печальное зрелище: правый глаз все еще был сильно отекшим, губы больше были похожи на фарш, а нос сильно набух и покраснел, под ним застыли кровавые струйки.

— Стучаться не учили? — угрюмо проворчал проснувшийся.

— Я стучал — ты не слышал.

Чад недовольно фыркнул и повернулся к стене.

— Чего пришел?

— Завтракать пора: одевайся и пошли.

— Не пойду — я не голоден.

— Пойдем! Когда ты еще поешь фирменные блины Каисы?

— Видимо, не сегодня. Отстань! — с видимым раздражением сказал Чад.

— Отлично, я тоже есть не хочу. Тогда тут поговорим, — радостно произнес Эзоп.

— Не-не-не, вали! Я спать буду. — попытался отделаться Чад от назойливого собеседника, поднимаясь на локти.

— Потом поспишь, — уверенно ответил Эзоп, ставя стул в его исходное положение. — А сейчас нужно кое-что обсудить.

Поняв, что от него не отстанут, Чад приподнялся и, опершись о стену, сел на кровать. Он не спеша почесал затылок, протер глаза и, с гримасой полного безразличия, посмотрел на собеседника.

— Я думаю, ты понимаешь, что здесь находится небезопасно. Своим присутствием мы ставим под угрозу свои жизни и жизни домочадцев Атана. Поэтому нужно уезжать, и чем быстрее, тем лучше.

Эзоп замолчал, ожидая ответа.

— Хорошо, только нужно же как-то запасы пополнить, на это потребуется время. Так что, лучше бы ты был на рынке, а не засиживался тут со мной.

— Припасы мы можем взять и здесь. На недельку хватит.

— А потом что? Голодать будем? А товар тоже в таверне возьмем? — насмехаясь вопросил Чад.

— Мы не едем в Аюл. Хватит этих приключений.

— Почему не едем?

— Потому что теперь мы отвечаем еще и за Эйрика. Просто подумай, неужели ты готов рискнуть его жизнью? Сейчас в пустыню никто не суется, времена там тяжелые, хочешь втроем от сотен дикарей отбиваться?

— Мальчишке нужны приключения, он должен через это пройти. Иначе тряпкой вырастет, как ты.

Градус напряжения с каждой секундой повышался, как и тон разговора. Каждый был уверен в своей правоте и наотрез отказывался принимать сторону собеседника.

— То, что я хоть немного думаю головой, не делает меня тряпкой. — уже почти кричал Эзоп. — К тому же, кто тебе дал право меня судить? Пока ты купался в роскоши, я спал на улице, ел объедки, за которые