— Последний вопрос, — сказал он, — вы не обратили внимания,у кого в руках была сумка с луком?

— Нет, — ответил изумленный министр, — не обратил.

— Большое спасибо, — поблагодарил его Никоненко, выбрался из“Мерседеса” и тихонько прихлопнул тяжелую дверь.

— Что такие пришибленные? — спросил полковник недовольно. —Или всем по домам охота?

— Охота, товарищ полковник, — признался Слава Дятлов. — Ночьже не спали.

— Следующую тоже спать не будем, — проинформировал ихполковник, — дело взято под особый контроль. Генерал сегодня в министерствеполдня пробыл. Вечером я должен доложить. Есть что докладывать-то?

— Пистолет нашли, — скучным голосом сообщил Морозов то, чтои так было всем известно, — отпечатков никаких, понятное дело. В картотеке незарегистрирован. Вроде бы раньше нигде не стрелял.

— За углом школы, справа от фасада, обнаружена целая кучаокурков. Там кто-то долго курил. Из опрошенных свидетелей никто неподтверждает, что там кто-то стоял. То есть непонятно, когда именно там стояли— может, за два часа до выстрела, а может, и раньше… Дождь шел, окурки всеразмокли, сказать ничего нельзя. — Дятлов вытащил из-под стола какие-то мятыебумажки и уставился в них: — Сигареты “Прима”, по следам зубов на фильтре можноутверждать, что курил один человек. Непонятно, что он там делал так долго.

— Место выбирал? — сам у себя спросил полковник. — Вряд ли.Больно уж на глазах…

— К месту происшествия в момент выстрела ближе всехоказался, естественно, сам Потапов, потом Дмитрий Лазаренко, потом ВладимирСидорин и Евгений Первушин. И еще дама… как ее?

— Дина, — подсказал Никоненко, — Дина Больц. Про нее Потаповрассказывал чуть не со слезой.

— Как это тебе удалось его первым допросить? — как быпохвалил капитана полковник. — Из деревни, а шустрый!.. Молодец!

— Мне просто повезло. Случайно. — Упоминание о деревнекапитану не понравилось, но к начальственной похвале следовало относиться сэнтузиазмом и всячески этот энтузиазм демонстрировать. — Он приехал в больницуузнать, как дела у потерпевшей, и тут я на него насел.

— Добился чего-нибудь?

— Я лучше по порядку, — скромно сказал Никоненко, — можно?

— Валяй по порядку, — согласился полковник весело.

— У меня три маленьких вопроса и один большой, — капитан подстолом вытер о джинсы неожиданно вспотевшие ладони. Мужики смотрели на него, иждали, и ему вдруг стало страшно, что сейчас он наговорит кучу глупостей. —Вопрос первый, маленький. Почему не раздали записки из ящика с почтой?Активистка Тамара Селезнева затеяла игру в почту, все писали друг другузаписки, ставили инициалы и бросали в яшик.

— В смысле “люби меня, как я тебя”? — уточнил Морозов.

— Ну да. Подписей никаких, конечно. Потапов видел этот ящики почему-то очень смутился, когда я его о нем спросил.

— Может, он какую-нибудь неприличную записку написал?“Приходи вечером на сеновал”?

— Черт его знает, — сказал Никоненко, — все может быть. Но,так или иначе, их не раздали. Там есть три весьма занятных. Разрешите зачитатьс выражением?

— Зачитывай! — согласился полковник. — Можешь даже безвыражения. Мы не обидимся.

— Значит, так. Инициалы адресата “Д. Л.”. “Берегись. Тыприносишь только зло. В один прекрасный день тебя кто-нибудь остановит. Пощадыне будет. Зло должно быть наказано. Берегись”.

— Вот это “люби меня, как я тебя”, — протянул Дятлов, —хороша любовь.

— Номер два, — провозгласил Никоненко. — Инициалы адресата,обратите внимание, те же: “Д. Л.”. “Ты стала даже лучше, чем была. Возраст тебеидет. И как всегда, не замечаешь ничего, что происходит вокруг тебя. Посмотриповнимательнее. Это важно”. Какие-нибудь комментарии будут?

— Какие, к шутам, комментарии, — рассердился полковник, —давай третью!

— Третья. Инициалы “Д. Ю.”.

— “Ю”? — переспросил Морозов.

— “Д. Ю.”, — подтвердил Никоненко. — Я так понимаю, этонашему министру адресовано. Он как раз Дмитрий Юрьевич. Текст такой. “Сегоднятебе придет конец. Больше ждать нельзя. Ты должен знать, что это конец. Ты неувидишь свою смерть, но ты должен знать, что она придет, и дрожать от страха.Тебе не спастись”.

— Какой-то бразильский сериал просто, — сказал Морозов, — а,товарищ полковник?

Полковник посмотрел на подчиненных задумчиво.

— Я так понимаю, что ни один “Д. Л.”, ни второй, ни “Д. Ю.”записок не получили.

— Не получили. Не понятно, почему их не раздали. Не понятно,зачем было организовывать всю эту канитель с почтой, если записки так и нераздали. Тамара Селезнева сказала мне, что она про них просто забыла.Закрутилась с большим начальством и забыла, но я так и не понял, правда это илинет.

— А “Д. Л.” — это кто? И вообще, это один человек или два содинаковыми инициалами?

— “Д. Л.” — это Дмитрий Лазаренко, Дарья Лебедева, которую янашел в списке приглашенных, и Дина Больц.

— Почему Дина Больц “Д. Л.”? — удивился Дятлов.

— Потому что она сто лет назад вышла замуж и фамилия у нее —Лескова. Дина Лескова. Все свидетели называют ее девичьей фамилией. Наверное,просто по привычке. И еще, товарищ полковник. Я знаю, кто написал записку номердва. Про то, что “возраст тебе идет”.

— Кто?

— Потапов Дмитрий Юрьевич, — объявил Никоненко со скромнымторжеством в голосе, — и адресована она именно Дине, потому что Лебедеваучилась в параллельном классе и Потапов с ней не дружил.

— Почему Потапов? — спросил полковник и налил себе изкофеварки вчерашнего холодного кофе.

Ему не нравилось, что новенький капитан все время пытаетсявовлечь в расследование этого самого министра, как будто его можно хоть вочто-нибудь вовлечь. Следовало строить все здание не вокруг министра, а внекотором отдалении от него, даже если это было неправильно, и полковникудивлялся, что капитан этого не понимает.

Что бы там Потапов ни написал, они все равно не смогут этоникак использовать.

— Потапов записал мне свои телефоны. Сегодня утром, когда мысидели в его машине. Вот. Телефоны приемной и фамилия. Посмотрите. А теперьпосмотрите записку. У него очень приметная ручка — тоненький черный фломастер.Это помимо почерка. Сравнили?

Дятлов и Морозов, сталкиваясь головами, изучали записки.

— Сравнили, — сказал полковник раздраженно, — ну и что? Оннаписал записку бывшей однокласснице, только и всего.