Еще один рейс в осажденный Артемовск, снова полет на сверхмалой в молочно-серой предрассветной хляби. Дети с серьезными лицами, их мамы с абсолютно отрешенным взглядом. Старики плакали, они не хотели улетать, уходить даже из полуразрушенных домов. Но — неумолимая арифметика войны: их тоже нужно кормить. А для осажденного города каждый едок, не способный держать оружие, ослабляет оборону.

Грохот канонады на окраинах города. Частая стрельба из автоматического гранатомета, трескотня пулеметных очередей…

Влад понимал, что до конца дней своих не сможет забыть этих глаз, словно подернутых пеплом, — нагар сгоревшего пороха тяжело соскрести с душ, только начинающих свой жизненный путь…

* * *

До рассвета Влад Селезнев и остальные вертолетчики смогли сделать по три вылета на эвакуацию. Теперь нужно было ждать вечерних сумерек, чтобы выполнить еще хотя бы пару рейсов. Но уже за первые рейсы вертолетчики эвакуировали из Артемовска более трехсот стариков, женщин и детей.

Поспать днем вертолетчикам удалось совсем немного. Подкрепившись, они вновь вылетели на боевое задание прямо с полевых площадок подскока. Республиканским войскам срочно требовалась поддержка с воздуха, а обеспечить ее могли лишь боевые вертолеты. И они ее обеспечили, закрутив огненную «карусель» над боевыми порядками «укропов».

А едва только сумерки опустились на израненную землю Донбасса, как снова винтокрылые машины ушли курсом на Артемовск. И до утра в небе не смолкал стрекот вертолетов. Пилоты забыли про сон и усталость, главное — вывезти ни в чем не повинных мирных жителей из окруженного города.

* * *

Поначалу по воздушным конвоям республиканцев украинская армия била неприцельно. Вероятно, оккупанты опасались налетов боевых вертолетов, которые на Западе «ласково» назвали Havoc — «Опустошитель». Но потом бандеровцы сообразили, что вертолетчики ДНР организовали «воздушный мост», как во время блокады Ленинграда фашистскими захватчиками. Теперь пробиваться в осажденный Артемовск стало еще более опасно. К счастью, эвакуация мирного населения уже подходила к концу.

Влад Селезнев не помнил, какой это был по счету боевой вылет. Вокруг снова была серая предрассветная мгла, расцвеченная вспышками трассеров с земли. Пара «Ночных охотников» прикрывала перегруженную «восьмерку», для трех десятков беженцев из Артемовска бронированная машина в пятнах камуфляжа и пулевых отметинах стала ангелом-хранителем под нимбом несущего винта.

— Командир, «сварка» справа!.. — штурман-оператор засек зенитный пулемет. Яркое дульное пламя и трассирующие пули действительно напоминали ослепительные вспышки электросварки. Этот жаргон пошел еще с Афгана.

— Цель вижу, работаю. — Влад Селезнев резко отклонил ручку управления вертолета и дал полные обороты турбинам.

«Ночной охотник» выполнил стремительный вираж, заходя на цель. Лейтенант Селезнев повернул голову и прищурил глаза — летный кибершлем отследил эти движения и передал на систему управления подвижной турельной установки. Так же быстро развернулась 30-миллиметровая скорострельная пушка, оставалось только нажать на гашетку. Что Влад и сделал. Ответные росчерки трассеров ударили точно, надежно «погасив» «сварку».

— Селезень на связи, цель уничтожена, прием.

— Вас понял, это Есаул, прием.

Смысла соблюдать радиомолчание уже не было, сейчас гораздо более важным было четкое взаимодействие между экипажами транспортно-десантных «бортов» и прикрывающих их ударных вертолетов. Полет по огненному коридору напоминал игру в кошки-мышки со смертью. Вертолетчики к смертельным играм привыкли, но вот гражданские на борту «восьмерки» — их нужно было беречь.

— Пуск ракеты! Сзади — слева! — штурман-оператор сразу же отстрелил пиропатроны с магниевыми тепловыми «ловушками» и дипольными радиолокационными отражателями. Бортовой комплекс РЭБ начал постановку радиоэлектронных помех.

За доли секунды мозг Влада просчитал варианты. На одном из широкоформатных экранов высветилась информация о том, кто их атаковал. Это был не стрелок с переносным зенитным комплексом на плече, а гораздо хуже — мобильная ЗРК «Стрела-10 М». Эта боевая машина несла четыре управляемые зенитные ракеты и могла стрелять, не обнаруживая себя, с использованием теплового канала наведения. Созданная еще в 1976 году, «Стрела-10 М» оставалась и сейчас серьезным противником.

Конечно, суперсовременный боевой вертолет Ми-28 Н без труда уйдет от выпущенных ракет, собьет их помехами. Но вот транспортная «вертушка», пусть и модернизированная, станет легкой добычей. Вертолет Ми-8 АМТШ был перегружен, да и маневрировать с предельными значениями перегрузок экипаж не будет.

«Ночной охотник» Влада Селезнева стремительно развернулся на месте и пошел прямо на ракету. Они должны были спасти женщин и детей в транспортном вертолете — даже ценой собственной жизни. Таков приказ.

— Артем, дави его помехами!

— Выполняю, — штурман-оператор понял маневр командира.

Десятитонная громада Ми-28 Н, выпуская сверкающие тепловые пиропатроны, неслась в предрассветной мгле навстречу зенитной управляемой ракете. Бортовой комплекс радиоэлектронной борьбы «Ночного охотника» сбил наведение украинской ракеты, она сбилась с курса и была подорвана самоликвидатором.

— Повторный пуск, ракета справа!

Влад выполнил резкий разворот, от перегрузок потемнело в глазах. По обе стороны от вертолета прерывисто вспыхивали тепловые ложные цели. В следующую секунду боевой вертолет сотряс мощный удар, от которого застонала конструкция винтокрылой машины. Сразу же аварийное табло на приборной панели справа расцветилось тревожными красными и желтыми индикаторами.

— Командир, пожар правого двигателя! Отказ гидросистемы!

— Вижу!.. — Влад сражался с ручкой управления, педалями и шаг-газом, пытаясь удержать гибнущую винтокрылую машину в воздухе.

В наушниках прерывисто запищал сигнал тревоги. «Аварийная ситуация! Создай условия для покидания!» — приятным женским голосом посоветовал речевой информатор. Пилот и штурман-оператор так и сделали.

— Катапультируемся!

— Понял, командир!

Базовые модификации «Ночного охотника» были снабжены весьма оригинальной системой спасения. Если нештатная ситуация случается на высоте менее 100 метров, срабатывает система принудительного притяга ремней, пилот и штурман надежно фиксируются в энергопоглощающих креслах «Памир-К» разработки конструкторского бюро «Звезда». Сначала энергию удара гасят основные стойки шасси, которые, деформируясь, поглощают ее. Далее в работу вступают кресла, которые способны погасить вертикальную перегрузку с 50–60 g до 15–17 g.

Но если аварийная ситуация случилась на высоте выше сотни метров, то сначала отстреливаются лопасти винта, консоли крыльев и двери обеих кабин, затем специальными резаками перерезаются ремни принудительного притяга, надуваются специальные «трапы»-баллонеты. По ним и пилот, и штурман «съезжают» вниз и раскрывают парашют.