Потом было что-то совсем безумное. Они ломились по камням, вообще-то скользким и не очень дружелюбным, несколько раз Риша чуть не стукнулась головой о сталактиты, угрожающе свисающие с потолка тоннеля пещеры. Все осложнялось тем, что движение освещал лишь световая палка, которую Тамерлан выудил из своей чудо-сумки. Её зеленоватый свет тьму рассеивал, но не то что бы очень сильно ее освещал.

— Долго еще? — похныкивала Риша. Ей вообще не вдохновляла эта история с посещением пещеры. Может туристических путевках они и преподносятся, как суперклассный отдых, но не в случае, когда все по-настоящему.

Тамерлан шел впереди, держа Ришу за руку и держа светящуюся палку над головой.

— Скоро узнаем, — сообщил он.

— Звучит не очень уверенно, — заметила Риша. Она, конечно, доверяла этому психу, но ровно настолько, на сколько позволяла ситуация. Вариантов-то у нее особо нет. Либо сидеть на берегу в одиночестве и надеяться, что дикари не наткнутся на нее, либо лезть в непонятную пещеру под вулканом с этим Тамерланом, чьи ладони даже сейчас вызывают легкую дрожь.

— В жизни вообще нельзя быть ни в чем уверенным, — философски произнес Тим. — Только полный дурак может со стопроцентной гарантией утверждать, что завтра будет так же, как и вчера.

Риша насупилась.

— А Айр говорит, что у него все стабильно. Счет в банке, компания «папани», и все у него четко, — попыталась защитить она сама не зная, что защищает.

Тамерлан только кивнут не оборачиваясь.

— Я же сказал — только дурак.

— Не оскорбляй моего парня! — возмутилась Риша.

Тим, осторожно обводя ее вокруг блестящего валуна, продолжил, не обратив внимания на недовольство Риши:

— Стабильность — это иллюзия. Ее не существует. Как можно верить в нее, если мы не знаем, что будет завтра? Или через минуту. Кто знает, может сейчас в океане зарождается шторм, который снесет к шутам этот островок. Или какой-нибудь сталактит отвалится и закроет выход в пещеру. Или метеорит. Понимаешь, моя маленькая девочка, люди думают, что держат контроль. Что они всем управляют. Но в действительности человечество — лишь часть огромной структуры, которая живет по невероятным законам, которые человек может лишь ощущать интуицией. Ну, или пятой точкой. Называй как хочешь. В любом случае, стабильно лишь одно — движение. И только оно имеет смысл. Все остальное — иллюзия.

Резкий переход он шуток над ее парнем и обворожительных улыбочек к каким-то глубоко философским темам оказался таким неожиданным, что Риша даже забыла, о чем вообще возмущалась.

Она на ходу похлопала ресницами.

— И что тогда делать? — спросила она растерянно. — Если мы ни в чем не уверенны, ничего не знаем и вообще, по твоим словам, нас несет, как… песчинки какие-то — что делать?

— Жить. Со всей силы, — ответил Тамерлан.

Они замолчали. В тишине пещеры осталось только их сопение и капель — похоже, где-то подземное озеро. А может даже река.

От слов Тамерлана Риша погрузилась в размышления. Обычно она старалась на нагружать себя такими темами, потому что потом не могла перестать думать о том, как все устроено, куда движется мир, зачем все это. И в итоге случалась бессонница, а вместе с эти и рассеянность на парах и на работе. И если на парах можно подремать на задних рядах, но на работе Стелла Евгеньевна сдерет три шкуры, если обнаружит, что спишь на перерыве.

Теперь же, в отсутствии угрозы со стороны начальницы, когда рядом сильный мужчина (даже не смотря на то, что ситуация, вообще-то, аховая), Риша стала погружаться в мысли о высоком. Надо же. Откуда он знает о том, чем является человечество? Книжек начитался? Или это тоже так называемое влияние артефактов, с которыми он проводит много времени?

— Тебе бы лекции по философии или… еще чему-то такому читать, — проговорила Риша, спустя несколько минут.

Ход пещеры, тем временем, стал забирать в право, стал суше, а звук капель исчез. Воздух потеплел и появился запах то ли смолы, то ли сухих листьев. При этом пол стал ровнее, теперь Риша может тащиться не позади, а рядом. Тамерлан при этом ее руку все равно не отпускает. Надо же, какой заботливый.

Он кивнул и ответил:

— Возможно, когда-нибудь этим и займусь.

Риша удивилась. Она-то пошутила.

— Серьезно?

— Вполне. Мне есть что рассказать студентам.

Пока она переваривала, что конкретно может рассказать этот восхитительный красавчик с харизмой древнегреческого божества, и даже немного позавидовать его студенткам, ход пещеры резко забрал левее и немного вниз. Когда они повернули, Риша только и смогла, что выдохнуть, а челюсть совершенно не благородно отвисла, наверное, до самого пола. Поскольку то, что увидела, точно похоже на сказку. А Тим проговорил:

— Пришли.

Как-то в детстве Риша смотрела кино, где герои попадают в какую-то сокровищницу, до самого потолка забитую золотом, драгоценностями и монетами. Тогда она, естественно, даже представить себе не могла, что сама окажется в таком месте.

— Это… как… — только и выдохнула Риша, вытаращившись на огромную камеру пещеры, заваленную драгоценностями и буквально светящуюся от золота.

Что конкретно светилось, она конкретно сказать не могла. Вроде, прямых источников света не видно, но вся пещера залита желтовато-оранжевым сиянием, каким-то манящим и затягивающим ум.

— Идем, нам туда, — сухо сказал Тамерлан и двинулся между сундуков, доверху наполненных монетами, с крышек которых свисают жемчужные бусы, какие-то золотые цепи. — Ничего не трогай.

Риша таращилась и глазам не верила, а вслед за Тимом поплелась просто на автомате, ошарашенно вертя головой то в одну, то в другую сторону. Горы слитков, дублонов, дукатов, каких-то еще монет, сундуки с алмазами, изумрудами, рубинами, паутины жемчужных нитей, скипетры, короны, диадемы… Всё это буквально горами валялось по сторонам, хрустело под ногами и заманчиво мерцало в полусвете пещеры.

Только когда они прошли метров двадцать среди золотых тоннелей, к Рише снова вернулся дар речи.

— Это же золото! — выдохнула она оторопело. — Здесь горы золота!

— Знаю, — отстраненно проговорил Тамерлан.

— Да тут же… — произнесла Риша, буквально задыхаясь. — этого хватит на… Не знаю. Сколько здесь? Миллионы? Миллиарды?

— Мы здесь не за этим, — снова напомнил Тим.

Риша даже поперхнулась.

— В смысле, не за этим? А за чем тогда?

— Вот за чем, — произнес Тим и кивнул вперед.

Там чуть вдалеке от всего этого золотого и ослепительного блеска, даже как-то в углу, на каменном постаменте стоит небольшая фигурка. Вообще не золотая, судя по медному цвету. Напоминает веретено с подставкой, на нем выбиты какие-то символы. И больше ничего примечательного.